Александр Корулин - Кровь раздора

– Да.

Тот, кто скрывал лицо под капюшоном, а руки под плащом, произнес:

– Чем больше я буду отвечать на твои вопросы, Гхолал, тем больше их у тебя будет возникать. У меня нет столько времени. Но!

Незнакомец медленно вытащил руку из-под плаща, еще медленнее сжал её в кулак.

– Наша встреча с тобой этой ночью не последняя. Скоро ты узришь мой лик. И явишь мне свой, истинный.

Гхолал вновь ощутил сильную угрозу.

– Я отвечу на три твоих вопроса, Гхолал. После чего уйду.

– Ответь всего на один вопрос, – потребовал оборотень.

Голова в капюшоне чуть качнулась в бок, руку незнакомец убрал обратно под плащ.

Гхолал, незаметно вдохнув побольше воздуха для атаки, спросил, как можно равнодушнее.

– Ты анндог?

Игнис проснулась в отвратительном настроении. Голова болела, в боку кололо, будто после долгого бега, а во рту было сухо и жарко, как в пустыне.

Она покинула свою комнату с такой поспешностью, словно в её недуге были виноваты стены, за которыми она провела ночь. Быстрым взглядом окинув заставленное столами и заполненное людьми помещение, Игнис заметила Анфаса, но присоединяться к нему не стала, лишь с трудом оторвала глаза от стоящего на его столе кувшина. Других свободных мест на скамьях Игнис не нашла, лишь в следующий миг подумав о том, что она бы обидела Анфаса, сев не рядом с ним, поэтому быстрым шагом направилась к двери. По ноздрям ударил сильный запах чеснока, и Игнис поймала себя на мысли, что или все здесь великие любители этого растения, или каждый из присутствующих безумно боится заболеть простудой. Чтобы подтвердить свою догадку, она невольно улыбнулась, бросив несколько взглядов по сторонам. Чеснок вываливался из разрезаемого, но чаще отрываемого руками мяса; дольки чеснока лежали на черством хлебе, но чаще Игнис видела жареный, почерневший чеснок на отдельной тарелке. Эти хрустящие зубчики хватали руками и закидывали в рот горстями довольные, как слоны, посетители, после чего смачно и громко жевали, распространяя характерный острый запах вокруг себя.

Игнис неожиданно почувствовала голод. До двери оставалось несколько шагов, надо лишь обойти тучного пьяного мужика, который уперся в стол руками и никак не мог решить – встать или остаться сидеть, но Игнис невольно оглянулась в поиске Анфаса. Мимо протиснулся еще один пьяный посетитель, плотно прижавшись к Игнис выпирающим животом. Чувство голода сразу испарилось, и Игнис, наградив обладателя внушительного брюха полным презрения взглядом, направилась к всё еще упирающемуся в стол мужику, за которым её ждала дверь на улицу.

А за дверью в глаза ударило солнце, заставив зажмуриться. Игнис невольно прикрыла глаза ладонью и быстро шагнула в сторону, чтобы спешащие внутрь люди не сбили с ног, она такое уже дважды видела. Довольно быстро перед глазами перестали прыгать белые пятна, Игнис убрала ладонь и, продолжая щуриться, уже смогла рассмотреть узкую улицу, на которой стояла. Ей что-то пробурчала проходящая мимо женщина, за руку она тащила упирающегося мальчишку – Игнис со странным интересом проследила за ними взглядом.

Следом на глаза попала очень старая женщина с черной от загара кожей. Тысячи морщин изрезали лицо и шею настолько, что показались Игнис жуткими ранами, из которых вот-вот потечет кровь. Игнис невольно моргнула, успев за этот краткий миг содрогнуться всей душой при мысли о том, что через несколько десятков лет она будет выглядеть также. Когда глаза вновь открылись, из них хлынули слезы, по щекам устремившись к подбородку, чтобы в следующий миг сорваться с него солеными каплями.

Игнис вскинула руку, чтобы смахнуть неожиданные слезы, но пальцы застыли на мокрой щеке. Она всегда знала, что постареет, это неизбежно, но неизбежным это было в ее родном мире. Сейчас она в Адолроне, и здесь она повелевает огнем! В Адолроне всё, что казалось раньше нереальным, находится буквально под ногами, только руку протяни.

Игнис почувствовала, как нагрелась кожа от внутреннего жара, разом высушив слезы на щеках. В этом мире есть бессмертные существа, и непоколебимое решение найти их и забрать их вечную жизнь себе прогремело в голове Игнис как гром.

* * * *

Ей внезапно и очень сильно захотелось посмотреть на корабль, что прибыл ночью.

Она была рада этому событию, но не до щенячьего восторга, как Анфас. Покинуть этот город точно стоит, вот только путь через океан Игнис не нравился по одной единственной, но очень веской причине.

Она не умела плавать.

Пришлось пройти всю улицу, чтобы из воздуха исчез душный, пропитанный чесноком и подгорелым мясом запах трактира. За поворотом Игнис невольно обратила внимание на появившихся впереди оборванцев, громко о чем-то ругающихся. Это были взрослые мужчины со злыми лицами и худыми, костлявыми телами двенадцатилетних мальчишек. Одетые в лохмотья, они махали руками и кривили тонкие губы в ругательствах, которыми щедро поливали друг друга.

Когда они проходили мимо Игнис, она почувствовала неприятный запах их немытых потных тел и сразу направилась в противоположную от бродяг сторону. Показавшийся чистым после трактира воздух улицы она теперь представляла отравленным и спешила как можно быстрее оказаться на причале.

Редкие прохожие не смотрели на нее, а вот Игнис жадно всматривалась в каждое появляющееся на ее пути лицо. Где-то она услышала, еще в родном мире, когда и не подозревала о существовании Адолрона, что среди всего огромного количества живущих на земле людей у каждого из них есть по пять близнецов! И если много путешествовать по разным странам, то шанс встретиться хотя бы с одним из них весьма высок. И сейчас, вызывая у редких прохожих, взглянувших на нее в ответ, недовольство на лицах, Игнис страстно хотела увидеть в одном из них свое отражение.

По прямой дороге на причал людей было больше, чем встретила Игнис за весь путь от трактира. Большинством были женщины, они стояли у деревянных перил, что защищали от падения в воду у самой кромки причала, и, прикрываясь рукой от солнца, рассматривали повернувшийся к ним выпуклым боком корабль. Игнис невольно сбавила шаг, изумившись размером прибывшего судна. Кто-то в трактире вчера сказал, что корабль будет маленьким и на таком крошечном подобии лодки безрассудно глупо покидать порт. Но сейчас Игнис смотрела, не моргая и чувствуя, как заслезились глаза от яркого солнца, и не могла представить себе что-то большее, чем этот гигантский деревянный красавец, время от времени поскрипывающий мачтами при порывах ветра.

* * * *

Ласколе не нравилось, что Анфас напивался каждый день до бессознательного состояния. И хотя она, как и все, знала, что именно Анфас топит в местном алкоголе, это нисколько его не оправдывало. Каждый из них мечтает убраться из этого осточертевшего за все дни пребывания в нем и однообразного городка. Но, напиваясь, Анфас в последнее время стал вести себя агрессивно, начал провоцировать других людей на драку, однажды Ласкола даже услышала, что он грозился призвать огромного великана, который разнесет по камешку весь город, если Анфасу сейчас же не принесут еще один кувшин.