Василий Лягоскин - Все цвета радуги. Книга вторая: Большая Степь

Я велел Фанелу перетащить мага к другой стене, прислонить его к ней, а сам следом притащил стул. На что Фанел поглядел на меня с укоризной: «А я на что?».

– Стой за дверью, – велел я ему, – позову, когда понадобишься.

Он вроде решил изобразить сомнение на лице: «Как же ты тут без моей помощи, господин?». Я усмехнулся про себя; достаточно кровожадно, а потом все же грустно.

– Знал бы ты, парень, сколько таких вот допросов я провел, за свою бытность… Эмрелом. Да и граф Мерский не был ангелом, что бы о нем не думала та, прежняя Эльжбет. Ага – она так и не думала. Слюнтяй влюбленный; дурак безмозглый, позволивший заманить себя в простейшую ловушку – вот каким она тебя считала, друг мой. Не хватало еще, что я сейчас сам с собой поссорюсь внутри, по роже отхлещу. Нет – я лучше вот этого!

И я хлестнул – не ладонью, а созданной волной морозного воздуха; наотмашь, не жалея. И маг, дернув головой так, что заметно хрустнули позвонки, открыл глаза. А я, сидя перед ним на удобном стуле, подвинул к себе другой, на котором разложил трофеи – все его магические игрушки. Таких набралось ровно восемь, с неизвестными мне плетениями внутри.

– Пока неизвестными, – сообщил я себе, а пленника попробовал огорошить классическим:

– Кто такой? Фамилия, имя, отчество? Откуда, куда, зачем?

Не совсем так озвучил, конечно – отчеств тут не признают. Но маг понял. А отвечать не стал. Уселся поудобнее, насколько позволял путы, и уперся в меня тяжелым взглядом. Холода добавил, магического. Но меня этим было не смутить, хотя силен был искусник, ничего не скажешь. Еще и потратился недавно, на файербол, что у него в руке взорвался. Интересно – не обжегся? Ну, для мага такого уровня… Явно уже в ранге Постигающего. А я, выходит, своим резервом внутренним на одну, или несколько ступеней выше поднялся. Потому что не выдержал он моего ответного взгляда, тоже морозного; отвел его на тот стул, где его «побрякушки» лежали. Бывшие, конечно – ничего возвращать я не собирался.

И тут поникшие было плечи искусника развернулись, и он глянул на меня опять; теперь с совсем уже победным видом.

– Ты уже труп, барон, – заявил он без всякой почтительности в голосе, – стал им уже, когда поднял руку на… Руку главы ветви Оранжевого Искусства.

Я пошарил в памяти; нашел – одновременно со словами, которые мерно выпускал перед собой:

– Господин барон, твоя милость – называй меня так, и никак иначе. А как тебя зовут, я пока не знаю.

– Деймир уль Фасон, – торжественно представился маг, – и я – Рука самого Главы!

При этом своим острым подбородком он указывал на ту цацку, которую я расположил в центре стула. Медальон, в котором камни, расположенные хитрым узором, были заполнены энергией Оранжевого цвета. А тут и моя память отреагировала, пояснила, что значит эта самая Рука Главы – третья по счету, если немного пошутить. Хотя, судя по выражению лица Фасона (три раза: «Ха!»), шутить мне осталось недолго. Две родные руки, конечно, остались при хозяине, где-то в столице империи. А эта вот, в лице мага, разъезжала по стране, и творила… да все, что было в компетенции того самого Главы Оранжевой ветви. А права у него были большие. Даже того же графа Гарского он мог призвать к ответу, до определенных границ конечно. Все же не Рука самого Императора. А была где-то и такая. Граф Мерский как-то по случаю побывал, на пару лун – когда послом в соседнее королевство ездил. Кстати, очень неудачно съездил, вот тогда, наверное, и начала закатываться его звезда. Ну, я наудачу и выпалил:

– Подумаешь, Рука Главы… не Императора же?

– А что? – округлил глаза пленник, – он уже здесь?!

– Оп-па! – я тоже округлил, но незаметно для мага, – стрелял из рогатки по воробьям, а завалил гуся. Жирного такого…

Уль Фасон замолчал, явно ворочая мыслями в голове; выстраивал какие-то комбинации.

– А чего их выстраивать? – попенял я ему про себя, – вот какую я сейчас выстрою, по такой и будешь вякать. Не веришь?

Кашлянул, привлекая внимание, и поднял со стула за цепочку медальон с говорящим названием «Рука». И усмехнулся:

– Рука императора где-то ходит, а Руки Главы Оранжевых уже нет.

– Как это нет? – попытался подпрыгнуть на попе от возмущения маг, – как это нет?!!

– Медальон есть, а человека нет. Умер. И тому сотня свидетелей есть. Ну, может чуть поменьше, но для графа Гарского, и твоего Главы хватит. Тех свидетелей, которые видели, как я метнул нож в похитителя моей жены. И попал, главное. А похититель умер на месте.

– Как – умер!? – дрогнул голосом уль Фасон.

– Очень просто, – в руках у меня оказался нож – копия того, что вынули из груди мага, – сейчас я опять суну его в твою подживающую рану, и там его несколько раз проверну – вверх-вниз, а потом направо-налево. А медальон, так и быть (тут я тяжко вздохнул) верну твоему Главе. А может, он и исчезнет. Навсегда. Знак я имею в виду, не Главу – не пугайся. Останутся, правда, вопросы. Например, к твоему Главе – зачем он подослал убийц к супруге барона ван Столбова?

– Я не убийца!…

– А кто? – перебил я искусника, – что тебе надо было от моей жены? Или от меня?

При этом я продолжал поигрывать ножиком, который – сам сейчас был уверен – воткнул бы в подживающий шрам, и провернул бы именно так, как и обещал. Так меня учил на практике один старичок в бывшем колхозе. К нему со всей деревни ходили, просили поросенка забить. Я тогда не решился попрактиковаться, а вот сейчас рука бы не дрогнула. И Дэймир уль Фасон это понял. Раскололся. В смысле готов был рассказать все, что и сам, наверное, уже не помнил. Но мне много интересней его детских воспоминаний было то задание, с которым его прислал Глава Оранжевых.

Первой, но не самой главной, была роль почтальона. Искусник привез письмо от Главы своей ветви графу Гарскому.

– Где оно?

– В трактире, – сквозь зубы процедил маг, косясь на мой ножик, – в моем номере. Там двое из десятка охраны остались.

– До твоего номера мы еще дойдем, – пообещал я, – продолжай.

Вторым, и основным заданием тайного агента верховного Мага боевого направления был сбор данных. Как-то очень быстро дошли до столицы империи сведения о том, что произошло в Запретном Лесу. Но это задание Рука Главы получил уже в дороге, с помощью магической связи. Вот этот самый медальон и служил, в том числе, и местным мобильником. Глава лично «звонил», рассказал кое-что (далеко не все, конечно) о графе, о смерти уль Масхи, и о новых людях в окружении дум Гарского. Обо мне, в частности, и сразу о нескольких новых искусниках.

Тут ко мне внутри «постучался» граф Мерский. В смысле, я сам сообразил, что когда-то вот точно так же к нему, графу, присылали свои Руки сразу двое Глав. И чем это все кончилось?

– Значит, Оранжевый сделал новую ставку? Теперь на Вилима? А тут новые вести о нем. Что должен был подумать верховный маг ветви боевиков? Я бы сам подумал, что меня пытаются кинуть. Перетянуть, так сказать, одеяло на себя. Какие ответные действия? Погрозить пальчиком? Показать, что ему, Главе, все известно, и не нужно шутить с огнем? Который, кстати, подвластен этой ветви, как никакой другой… значит…