Игнатий Смолянин - Камбенет

Неспешность, которая при других обстоятельствах была бы большим свинством, оправдывалась появлением в Озёрном городе гонца из Иннедригана, которому в числе прочего было поручено узнать, стоит ли ожидать приглашение на камбенетский турнир арбалетчиков. Савон Диревено показал и зачитал ему соответствующую грамоту в подтверждение, и ремитский гонец смог уехать обратно.

Хотя божьей кары за опоздание избежать не удалось: вскоре после отбытия на пятерых камбенетских посланцев обрушился сильнейший ливень с пронзительным ветром, грозой и молниями, промочивший их насквозь. Изрядно замёрзшие, они устремились вперёд и въехали в крупный посёлок у тракта, окружённый частоколом; слева на холме возвышались башни большого баронского замка. Было это всего в десяти милях от Озёрного города или немногим далее. Тотчас они вошли в постоялый двор, уже полный народом, укрывавшимся от дождя. Летний торговый сезон только что начался.

Как обычно, Мелиден окинул собравшихся цепким, неуступчивым взглядом. Этот взгляд, в сочетании с бесстрастным выражением лица, резкими и точными движениями, воспринимался окружающими как несущий скрытую угрозу и даже вызов, но так он привык вести себя за многие годы. Иного, впрочем, и не ожидалось от человека в латах и цветастом герцогском табарде, с длинным мечом на богатом поясе, при подобном наряде не подобало вести себя иначе. Каждый должен соответствовать своей небесной универсалии, и обликом, и поведением; не соответствующий нарушает установленный свыше порядок и должен быть извергнут. Тем временем еще более наглый, но по-своему, Савон Диревено подошёл к владельцу в сопровождении двух вооружённых слуг и повелительно потребовал очистить для них место у камина и предоставить горячее пиво – испытанное предохраняющее средство от простуды.

Собравшиеся в зале были сплошь простолюдины, в основном мелкие купцы и возчики; угрюмые и недовольные, они молча отошли от большого очага, где поставили два грубых табурета для знатных пришельцев с запада. Мелиден и Савон принялись сушиться у огня прямо как были. Отношения между ними несколько сгладились за время путешествия, так как делить было особо нечего, каждый занимался своими делами. Более того, они взаимно придавали друг другу важности в глазах окружающих, и сознавали это – видный герцогский воин и представитель второго из родов ганзы с официальным поручением. Пожалуй, казались они даже значительнее, чем были на самом деле.

В тёмном зале с закопчённым от факелов потолком стояли грубые столы и скамьи, пол устилало свежее сено, стены украшали первые цветы и рогатые головы оленей и козлов. Обычный вид для полусела-полугорода. Когда Мелиден и Савон немного подсохли и успокоились, между ними всё-таки начался спор. Савон Диревено предпочитал отправиться в гости в соседний замок, где и переночевать с удобством, а в Шарим-холм выехать на рассвете следующего дня, до него оставался как раз один конный переход. Мелиден же хотел ехать дальше, чтобы добраться до Шарима пусть завтра, но днём, а не вечером.

– И так опаздываем, – говорил он, – как бы герцогские голуби не подохли от холода.

– Ничего с ними не сделается, – спорил Савон, – они и не к такому привыкли. А удастся ли найти подходящий ночлег где-то дальше – неизвестно.

Пришлось подбросить монету, выявляя божью волю – вышло остаться, и по приказу Савона старший из его слуг отправился в замок спросить, не согласится ли его высокоуважаемый держатель принять их на ночлег и составить им общество на вечер.

Отказывать таким просьбам, исходящим от сколько-то заметных особ, в Средиземье считается крайне предосудительным. Владельцу замка выпадает редкий случай узнать о происходящем в мире, не подвергая себя чрезмерным расходам, а свою честь и здоровье – риску претерпеть ущерб. Потому вскоре вернувшийся слуга Ангрет и замковый человек объявили, что барон Нергайс оде Моривено примет гостей.

– Вам оказана большая честь, – сказал замковый посыльный, одетый в длиннополую красную ливрею, – господин давно уже не принимает никого, кроме ближайших знакомцев.

Вскоре посланники прошли через опускной мост и сдвоенную воротную башню в замок. Пятиугольный воротный проём защищался тяжёлой кованой решёткой, которая сейчас была поднята на высоту сажени полторы. Над воротами обращали на себя внимание солнечные часы из светлого просмолённого дерева с тонкой разметкой – здешний хозяин был не так прост.

Замок находится на невысоком холме, отчасти насыпанном. С юго-восточного изгиба его защищает небольшая река Моривена, круто подмывшая здесь склон; именно с этой наиболее безопасной стороны находятся основные жилые и хозяйственные строения, к которым ведёт короткая мощёная неровными плитами дорожка от южной воротной башни. Северо-западную слабую сторону прикрывают две огромные двенадцатигранные многоэтажные башни, одна высотой больше двадцати саженей, другая даже двадцать три. Так как они начинаются с разной высоты, верхушки оказываются на одном уровне. Куртины (у медвежцев их называют пряслами или простенками) всего четырёх с половиной сажен высоты.

Во дворе Мелиден с любопытством рассмотрел огромный пращемёт, взводимый двумя беличьими колёсами. Довольно старый, судя по серому рассохшемуся дереву. Охраняли ворота солдаты в старомодных кольчугах с шипастыми дисками-наплечниками, длинных красных сюрко и закрытых бацинетах, оставлявших только Т-образную щель для рта, носа и глаз, с мечами и луновидными топорами на длинных древках.

Слезли с лошадей, принятых конюхами, и Савон Диревено первым устремился приветствовать хозяина, показавшегося на крыльце.

– Злосчастный барон Моривено, – вполголоса произнёс Ангрет, сокрушенно покачав головой, пока Мелиден со слугами наблюдали с расстояния за церемонными поклонами и заверениями ганзейского патриция.

– Что же в нём злосчастного, – недоумённо спросил Мелиден, – замок почти как у графа, и сам здоровенный детина. – Он был удивлён поведением Ангрета, многоопытного бывшего солдата, обычно сдержанного и довольно циничного.

– Он был доблестный воин, поэт и любимец дам, но получил увечье на последней войне в неудобосказуемом месте. И это не единственное его несчастье, слишком долго было бы рассказывать. Будьте с ним осторожнее и деликатнее.

– Крест честной, ты уж мне расскажи при первом удобном случае, будь так добр, – свирепея, процедил Мелиден сквозь сжатые зубы, – а то буду здесь как дурак, не знающий, куда попал. Вы-то, похоже, знали, к кому тянете в гости.

Однако ему пришлось изобразить на лице почтительную полуулыбку и самому двинуться навстречу хозяину, приметившему бордово-серый табард и латы Мелидена и изъявившему желание познакомиться с ним особо. Поэтому поклонились слегка, пожали друг другу руки, назвались и обменялись приветствиями, как принято. Барон Моривено был рослый, широкоплечий мужчина с бледным и костистым угрюмым лицом. Кажущиеся слегка сутулыми плечи выдавали большой навык в махании тяжёлыми предметами, вблизи барон оказался старше, чем представлялось издали, хотя в тёмных стриженых в скобку ниже ушей волосах почти не было седины.