Ян Кириллов - Границы памяти

– Нет научных фактов!

– В науке нашего Мира – да. Но что происходит объективно? На ваш взгляд.

– Просто смерть. Просто чернота и всё. Вечное небытие… что за глупый вопрос?

– Доктрина не задаёт глупых вопросов, Хенрик.

– Сдаюсь! – он откинулся на спинку стула. – За последние сутки я пережил столько! Столько! Объявление. Встреча с Марком. Эти «скачки». Нью-Йорк. Манхэттен.

– И всё-таки, я вам завидую, – Лиза опустила подбородок на скрещенные руки. – Знаете, почему? Вы были птенцом.

Хенрик открыл рот.

– Да-да, птенцом! Который ещё не вылупился из яйца. Он жил внутри, в кромешной тьме, и думал, что таков весь мир. И вот он вылупился. Увидел свет. Узнал, что мир огромен, разнообразен и удивителен! Это вы, Хенрик.

– Даже не знаю, что сказать. Расскажите об организации. Чем она занимается?

– Мы служим Доктрине границ, – улыбнулась Лиза, наклонив голову в бок. – И наша миссия – оберегать Мир Полярной Звезды.

– От кого?

– От самого себя, в том числе.

* * *

На громадном континенте, в самом его центре, окружённый древними отвесными скалами, расположен город Лучезарный. Это столица Девяти Пиков – одного из самых могущественных государств Мира Богини Хатм – и вотчина Громояда, Тридцать второго Вседержителя Пятой династии.

Все окрестные ручьи и горные реки стекаются по каналам в искусственное озеро, вокруг которого и построен великий город. С одной стороны это озеро сдерживает плотина такой высоты, что и три великана, встав друг другу на плечи, не смогли бы дотянуться до её вершины. Озеро кормит всех. От высших каст – советников, военачальников и наложниц, до низших – граждан, свободных рабочих и рабов. Кроме самого Громояда – в сопровождении своих военачальников вседержитель летает на магических железных мельницах, что издают устрашающий грохочущий звук. Рёв этих машин держит в страхе и повиновении граждан Лучезарного, а врагам внушает ужас. Каждый вечер громомашины, как их прозвали граждане, слетаются в Генеральный штаб, находящийся по правую сторону от Замка Громояда. По левую сторону расположена обсерватория, где люди науки постигают секрет мироздания и борются с твёрдостью камня. Самое главное и высокое строение – Замок Громояда – расположено в противоположной стороне от плотины и отделено от озера Прекрасным садом. Замок увенчан тремя куполами, сверкающими небесной лазурью и украшен узором из рубинов и янтаря.

Представительницы высшей касты – наложницы – могут отдыхать в Прекрасном саду, куда свезены диковинные растения со всего мира. В саду полно деревьев, одни только листья которых превышают человеческий рост, дивных певчих птиц и мраморных фонтанов.

Город, населённый свободными горожанами, разрастается вокруг, словно волны от булыжника, упавшего в воду. Утром и вечером он дышит, суетится беспокойным муравейником. В полуденный зной, жизнь лучезарного замирает на несколько часов.

Ещё дальше, в скалах, выдолблены пещеры, где просто, но со вкусом, живут свободные рабочие. Им дана привилегия властвовать над рабами. Рабы же обитают исключительно в нижней части города. Маленькими хибарами усеяна просторная и пустынная территория. Горожане жалуются, что власти не хотят её заселить и давят на рабочих. Рабочие, в свою очередь, избивают рабов. Рабам, кроме камня, избивать некого. Ниже раба – только скотина. С раннего вечера до позднего утра рабы долбят скалы в поисках драгоценных камней и полезных ископаемых, а заодно и для расширения территории. Милостью рабочих, в полуденную жару рабы освобождены от своего труда. Всё остальное время – шестнадцать часов – они проводят с кирками, мешками и тележками. Мозолистыми руками, тысячами и тысячами этих рук, построены и плотина, и каналы.

В царстве Громояда очень любят всё считать. Особенно когда речь идёт о собственности, в том числе и живой. Всему здесь принято давать какое-то числовое название, и даже целая страна названа Девятью Пиками. Так как рабы, по высшему разумению богов, не имеют души, то и давать им имена было бы глупостью. Поэтому, у рабов есть только числа. В шестидесятисемиричной системе царства Девяти Пиков шестьдесят семь будет «ол», а сорок – «иу». Так, имя одного из тысяч рабов, полученное после смерти предыдущего владельца этого имени – Óлиу – означает «сто семь».

Каждый вечер, когда солнце начинает медленно скатываться в сторону Замка Громояда, «сто семь» покидает хибару, чтобы пойти работать. Олиу любит ночь. В это время от жары ни следа, над головой ясные звёзды, а надзиратели тебя не видят. Можно немного расслабиться, но только товарищи тебя прикроют. Отлынивать от работы должен кто-то один, ведь чуткие на ухо надзиратели слышат, сколько кирок работают в данный момент. Под утро становится тяжелее всего. Тело покрывается потом, вены вздуваются, а спина краснеет от ударов отдохнувших за ночь рабочих.

Когда приходит полдень, Олиу, на ватных ногах, бредёт домой, в свою в хибару, где его ждут чай и горстка холодного риса.

Сегодня он опять ничего не добыл. Значит, не повысят его до рабочего. Для этого надо иметь хотя бы четырнадцать голов ценных камней, а у него за шестнадцать лет жизни, только три головы с небольшим.

Новый вечер – новый трудовой день. Раз в месяц выдают чистую робу. Старая, к тому времени, рвётся и чернеет. Олиу выдали свежую, и он радуется ей, словно мальчишка сладостям. Под одеждой, чистой и красивой, гуляет ветер. Он приятно щекочет уставшее тело. Такой прохладный и по-своему «сладкий», после сотен часов «солёной» пыли. Получение новой робы – чем не повод устроить себе маленький отгул? Сбежать с карьера потайным лазом в горах, за водопадом, и наверх, в каменные город и Прекрасный сад.

Товарищ Олиу – Гэ́гхи, или «пятьдесят шесть» – предлагает так и поступить, а сам подменит и прикроет. В своё время, Олиу сделает то же для Гэгхи. Олиу, конечно, согласен.

Спасительный водопад. За ним – тропа в скале, продолбленная рабами специально для таких вылазок. Она ведёт к лестнице, очень высокой и крутой, шириной в десять человеческих ростов. Наверх! В город. Главное, чтобы не увидели горожане. В чистой одежде, он не должен привлекать внимания.

Добравшись до города, Олиу стоит на краю плотины и смотрит на карьер с высоты. Люди отсюда кажутся мелкими-мелкими муравьями, понемногу, ноготь за ногтем, откусывающие от большого куска хлеба.

Вот и Прекрасный сад. Здесь настолько прохладно, что роса до сих пор покоится хрусталиками в листьях. Нет, это не роса – это садовники поливают растения, чтобы те не сохли под палящим солнцем. Листья огромны, размером с маленького человека. Настолько большие, что, кажется, залезешь в один такой, и он будет качать тебя, словно гамак.