Настасья Кергеданова - Лунные сказки

– Не то слово!

Фрост вздрогнул, как от сильного удара, и робко поднял на девушку свои искристые зелёные глаза. В своих же отражениях (глаза у девушки тоже были ярко-изумрудного цвета) он нашёл холод, несравнимый даже с его собственным, страх и ненависть. Фрост вздохнул и отвёл взор, чтобы не натыкаться на всю эту тяжёлую груду человеческих эмоций.

– Ты сама попросила меня доказать, вот я и доказал.

– А иначе никак нельзя было?! – взорвалась она. – Ты мне чуть руки не отморозил! Вот! – она протянула вперёд свои запястья, на которых красовались синяки и морозные ожоги.

– Прости, – только и успел вставить он.

– Да кто ты вообще такой? Из какой дыры явился?!

– Во-первых, не из дыры, а из пустоты, – он посмотрел на неё исподлобья, отчего на душе у девушки похолодело. – Во-вторых, я уже сказал, что ты первый человек, которого я вообще вижу, так что будь ко мне поснисходительнее. Это всё касаемо поправок. А вот о том, кто я, тебе лучше и не знать. И так перепугана до смерти.

– Говори уж! – выпалила Катинка, но уже без былого гнева.

– Нас называют сыновьями зимы – здесь, по крайней мере, – нехотя выдавил из себя Фрост. – Где-то морозиками, насколько я помню, но это прозвище школяров, а не мастеров.

– А ты, значит, мастер, – усмехнулась Катинка.

Он кивнул.

– И в какой же области?

– Просто мастер. Умею разрисовывать окна, деревья, – он посмотрел на небо и чуть заметно улыбнулся. – Умею придавать форму ночным облакам и зажигать новые звёзды, – он вновь обратил взор на свою напуганную собеседницу. – Фокусы с водой ты уже видела. У меня очень много талантов.

– И при этом, постоянно работая на земле, ты ни разу не видел людей? – усмехнулась девушка, но уже без агрессии, а с чистым интересом.

– Я впервые на этой планете, – он скрестил руки на груди, сев в позу лотоса. – Это мой первый выход из пустоты.

– Стоп, – она мило нахмурилась. – А тогда как ты стал мастером?

– Я был им с самого начала. Ещё до создания я был запланирован мастером.

– Всем бы так! – фыркнула девушка и чуть поёжилась от холода. – Это из-за тебя в городе зима?

– Ну, я не один здесь.

– Вас много?

– «Нас», – он намеренно выделил это слово и улыбнулся, – много.

– А почему я только тебя в городе видела?

– А почему только ты по улицам ходишь? – язвительно ответил он вопросом на вопрос.

– Поняла, – стеснительно улыбнулась она. – Тема снимается.

– А действительно, почему ты одна во всём городе не боишься гололёда и холода? Или чего-то в этом роде?

– Я люблю зиму, – призналась Катинка и улыбнулась своему новому знакомому.

– Правда? – он удивился. – А почему тогда меня испугалась?

– Ну, знаешь, – она нахмурилась и поёрзала на месте. – Не каждый день такие трюки увидишь. Нельзя так с людьми! У нас психика слабая.

– Это я заметил, – усмехнулся Фрост.

– Скажи, – спросила она после минут глупого молчания, – а почему ты такой… холодный?

– Я же сын зимы! – рассмеялся Фрост, умилённо глядя в зелёные глаза Катинки. – От создательницы мне досталась вся сила, так что примерная температура моего тела составляет двадцать три градуса, дыхание зависит от атмосферы и температуры окружающей среды… Иногда приходится опускать свою температуру до критического уровня – восемнадцать градусов, но в таком состоянии я почти при смерти.

– С ума сойти! – выдохнула девушка. – А как тогда… ну… структура твоего тела – ты, наверное, очень твёрдый?

– Камень всё равно будет твёрже. Хотя… смотря с чем сравнивать.

– Например?

– Плотность моего тела примерно равна плотности мрамора – белого, без примесей, с правильным строением кристаллической решётки. В физику углубляться не буду.

– Откуда ты столько всего знаешь? Ведь ты никогда не был в других мирах!

– Пустота рассказала.

– Она разговаривает?

– Ты не услышала бы. Твой слух довольно… примитивен, – сказал он мягко, чтобы не обидеть. – Реакция замедленна, средняя скорость… – он хмыкнул и сделал заминку: – В общем, сама знаешь. Зрение очень слабое, возможностей почти никаких, но, – он поднял указательный палец, чтобы не дать возможность Катинке высказать своё несогласие, – у вас есть талант созидания и разрушения, как и у нас, так что в чём-то вы можете с нами сравниться.

– Ах, значит, люди вам в подмётки не годятся, – возмущённо вскрикнула девушка.

– Я всего лишь говорил, что у нас разная природа, следовательно, различные недостатки и достоинства. Это всё.

– У вас есть недостатки?

– Полно. Например, высокомерие, гордыня, чувство собственного превосходства, необщительность, неспособность на общение с кем-либо из… живого мира.

Катинка улыбнулась, еле подавляя смех.

– Почему ты боишься проявлять свои эмоции? – спросил Фрост. – Ведь эмоция – это единственное, что избавляет нас от ненужной энергии, например от одиночества.

– Я так не думаю.

– Почему?

– Так… легче выжить в обществе, которое тебя окружает.

– Общество?

– Да. Так называется наш социум. Все люди, которые живут на Земле. То же самое по своей сущности, что и твоя… как называется?

– Семья.

– Да, семья. У вас ведь есть какие-то моральные правила, чувство долга, желание прибиться к какой-то группке или что-то вроде того…

Фрост с большой неохотой вспомнил утренний сбор и те небольшие группы братьев, которые предпочитали держаться друг от друга на красноречивом расстоянии.

– Да, что-то есть в твоих словах. Но мне это чуждо. Я сам по себе.

– Так не бывает, – она покачала головой. – Должен же быть хоть кто-то?

– Ты.

Катинка покраснела.

– Я сказал что-то дурное?

– Нет, – быстро обнадёжила его девушка. – Просто…

– Если действительно просто, то можешь говорить.

– Ты так странно понимаешь фразы, – призналась девушка и коротко рассмеялась, но в следующий миг вновь вернулась к своему смущению. – Мы только встретились.

– Это является помехой общению?

– Нет.

– Так что мешает быть друзьями?

– Я же тебя совсем не знаю!

– Вообще-то, – он улыбнулся, – ты единственный человек в городе, который хорошо меня знает.

Катинка вновь улыбнулась.

– Всё происходит слишком быстро, – наконец нашлась она. – Так просто не бывает.

– Правда? – удивился Фрост. – Мне так не казалось. А сколько должно пройти времени, чтобы стать друзьями?

– Ну… – смутилась девушка, не ожидавшая такой реакции. – Неделя, две, месяц… Зависит всё от человека, с которым общаешься.

– А какой срок зависит от меня?

– Поживём – увидим. Так говорят здесь.

– Я здесь буду жить девять месяцев, пока зима не кончится, а потом вернусь обратно.

– Насовсем? – голос Катинки дрогнул и сорвался, а сама она с изумлением спрятала взор.