олег васанта - Дни нашей войны, или В поисках чудовищ. Тат твам аси

– Будто бы правильно… – протянул учитель, – но… слишком плоско. Что, если они будут защищать свою родину от врага? Разве тогда они не сделают все возможное… гораздо большее, чем сделали бы какие-нибудь но прошедшие подготовку, но лишенные воображения солдаты?

– Да-а, учитель… – согласился Крихтон.

– То есть, полк из шутов гораздо лучше обученного полка солдат?! – с преувеличенным изумлением в голосе переспросил учитель.

– Нет! То есть… Я не… – запутался Крихтон.

– Ладно, – чуть устало махнул учитель рукой. – Садись. Послушаем мнение разумного человека.

– Идун, – обратился он к новенькой.

Сердце в моей груди чуть не замерло, а призрачная ухмылка, вызванная ответами Крихтона, исчезла. – Он спрашивал Ее. Ту, что в тринадцать лет уже имела право голоса. Ту, что была так… Так…

Идун поднялась с места за моей спиной.

– Я не знаю, – просто сказала она. – Вопрос… такой общий. В отдельных случаях отряд, состоящий из оригиналов, действительно, может быть полезен… Там, где нужно решить необычную задачу… а в других… при рытье канав или… расстреле пленных, – чуть тише произнесла она, – вряд ли.

Серая маска кивнула.

– Хороший ответ. Простой, честный и интуитивно верный. Можешь садиться, – сказал он Идун.

Какой у нее приятный голос, подумал я… Хотя и не очень понятно про какие канавы она говорила? Наверное, имела в виду окопы? Мне это показалось немного забавным…

– Идун права, – сказал учитель, – в действительности, нормальные люди – обычные люди, наделенные воображением, чувством юмора и способностью к эмпатии… просто не способны убивать себе подобных. По крайней мере, без серьезных последствий для психики. Это поняли еще в Эпоху Кривляний, когда во многих странах вместо того чтобы призывать в армию всех подряд, стали использовать наемников – этих, говоря терминами из психологии, психов и социопатов. Каждый наемник стоил десятка обычных людей – ведь те, даже в опасных для жизни ситуациях все равно старались выстрелить мимо, пытались убежать или просто… цепенели.

Представьте, что в класс вбегает психопат с ножом и не колеблясь ударяет… скажем, нашего Крихтона, – произнес учитель, вызвав улыбки у класса. – Везде кровь… А он уже смотрит на вас, выбирая следующую жертву… Не думаю, что вы… или я сразу бросимся его разоружать. Первым порывом, скорее всего, будет попытка спасти собственные жизни. И это, в общем-то… можно понять… Конечно, через мгновение я вспомню, что я – ваш учитель и попытаюсь как-то защитить вас… Наверное, попытаюсь, – по крайней мере, мне хочется так думать… Да и те из вас, кто не первый год занимается Искусством ненасилия, возможно, решатся попробовать обезоружить нападающего, но все же… Большинство испытает шок…

Тут учитель вдруг замолчал. Серая маска, казалось, задумчиво смотрела в окна на фиолетовые облака на фоне выцветающего голубого неба. – Цепенеть вовсе не стыдно, – произнес он негромко. – Но если ты пока не готов сражаться… лучше убежать.

Запишите новую тему, – произнес учитель, помолчав: «Эволюция сознания? Урок №49».

…в какой-то момент, на закате Эпохи Кривляний один оставшийся безвестным писатель подметил, – рассказывал учитель, – что казавшиеся людям самыми темными и пугающими истории, книги… или даже фильмы – зачастую не способны напугать даже ребенка, живущего спустя сто или даже каких-нибудь пятьдесят лет. Писателем было высказано предположение, что наша психика эволюционирует в какую-то непонятную сторону, о которой никто даже не догадывается. Однако, тогда это его наблюдение, содержащее в себе первые ростки будущего поворотного открытия, осталось незамеченным.

В те времена многие ученые были сторонниками теории эволюции человеческого сознания. Эта легковесная теория была весьма популярна. Считалось, что наше сознание постепенно развивается, что люди в целом становятся все умнее и даже разумнее, а прежние страхи, верования, да и вообще… прежние непросвещенные времена вот-вот останутся в прошлом. Но оказалось, что все совсем не так. Следовало бы скорее говорить об инволюции… Ведь с развитием технологий перед нами открывались, не без помощи извне, конечно… все новые возможности для Бесконечной деградации…

За окном быстро темнело. Я опять с трудом мог собраться. Да и к тому же, все это было мне отчасти знакомо по прочитанным наперед учебникам.

Монотонный, приглушенный маской голос учителя, одиноко витал в тишине класса. Урок был на сегодня последним.

…и вот однажды, живущее в темном и бездонном космосе человечество вдруг осознало, что на самом деле оно – подобно детям, неведомые родители которых просто оставили корзинку с младенцами где-то на заброшенной пересадочной станции. Попросту бросили.

Да, дети подросли, нашли для себя какие-то игрушки и еду, кое-как изучили как и что вокруг работает, выдумали несколько сотен историй о происхождении своего мира и научились профессионально добывать из холодильников газировку и бутерброды, а также играть в довольно… жестокие игры… Они даже придумали научный метод познания… и уже было окончательно возомнили себя венцами творения, как вдруг, кто-то из них случайно взглянул в сумерках в окно и заметил снаружи… Чудовищ. Те, кажется, всегда были там… Просто все это время они чего-то ждали. Некоего часа».

Учитель замолчал и, опустив голову, с любопытством посмотрел на свои наручные часы.

«А кто-то еще… – продолжил он спустя мгновение, – кто-то довольно проницательный… догадался внимательнее посмотреть на самих людей, что в тревоге сгрудились под окнами и вдруг понял, что Чудовища… не только снаружи… Они были и среди нас. Примерно так и началась Эпидемия».

Учитель замолчал. В классе повисла тишина.

– Это кто-то был Освальд Брюмер? – подняв руку, задал вопрос желающий заработать очки Крихтон.

– То, что я сейчас говорил – это метафора, – вздохнув, ответил учитель. – Ее задача – вызвать у вас правильный эмоциональный отклик. С подробным описанием событий вы познакомитесь позже. Он снова посмотрел на часы. – Хм… занятно, как всегда быстро летит время, когда я это рассказываю… Что ж, запишите в тетрадях свои мысли и, если нет вопросов – вы свободны.

Я почти ничего не знаю про этих чудовищ, написал я. Хотя, я знаю, что они существуют, я никогда их не видел. Я читал о них, слышал от взрослых и учителей. Но мне все равно не понятно – где они, какие они? Пару лет назад я еще очень их боялся. Мысль о том, что они всегда где-то рядом – невидимые и недоступные тревожила меня. Я даже боялся спать без света, но потом… Как-то привык.

Конечно, мне хотелось бы жить в мире без них… Но, с другой стороны, они ведь всегда были здесь. Просто в Эпоху Кривляний никто не осознавал этого. Возможно, даже не смог бы осознать… Сейчас мы готовим себя к осознанию правды. Нас учат, как жить правильно и разумно, как жить так, чтобы пережить встречу с Ними и не утратить рассудок. Если соблюдать правила и ограничения – то, они, скорее всего, тебя не одолеют. Ведь безупречный человек им не по зубам… Подумав, я зачеркнул последнюю, пожалуй, несколько наивную фразу. Хотя, написал я, бывает, что кто-то теряет рассудок, несмотря на все предосторожности. Я слышал, что такое случается даже с лучшими… Вторая волна ведь тоже унесла немало жизней… Может быть, чудовища тоже чего-то боятся и нападают на тех, кто несет для них угрозу?..