Юлия Скуркис - Роковое наследие. Хроники Арринда

– Можете обратиться к адвокату, – посоветовал он.

– Да пош..! – Анаис нервно оглянулась: «Оскорбление словом при свидетелях. Нет, такого удовольствия гнусному сморчку я не доставлю».

Надежда на компенсацию за моральный ущерб медленно угасла в глазах писаря.

Анаис вернулась в келью в состоянии мрачной задумчивости. Изучив по дороге треклятую декларацию во всех подробностях, она пришла к выводу, что ничего не понимает во всей этой казуистике. Писарь наотрез, несмотря на предложенное вознаграждение, отказался ей помочь. Анаис подозревала, что он не преминет оповестить всех местных тружеников пера и организовать против нее заговор. Перспективы безрадостные: на всю оставшуюся жизнь она застрянет в Леберике и будет бесплатно горбатиться на жителей проклятого городка в счет уплаты саморазмножающихся налогов и штрафов. Ее убьет не меч или кинжал, не боевой пульсар, а кипы бумаг, тонны макулатуры. В конце концов, доведенная до отчаяния, Анаис явится к Даргу Лебериусу по доброй воле, дабы прекратить свои мучения.

Хохот со специфической ноткой безумия, что донесся из маленькой кельи, заставил содрогнуться проходившую мимо прислугу.

Поздним вечером за дверью раздались крадущиеся шаги, и в замке заскрежетал ключ. В дверном проеме подобно бледному призраку возник писарь. Анаис приподнялась на локте и с удивлением уставилась на гостя. Что этому сморчку тут понадобилось?

– Положение у тебя незавидное. – Писарь нервно глянул по сторонам и присел в ногах у девушки.

– Нормальное положение. Лежачее, – ухмыльнулась Анаис, – и сверху не каплет. Гораздо хуже, когда пешего путника непогода застает в дороге.

– Ждет тебя долговая яма, – с притворным сочувствием сообщил писарь.

– Неужто? – девушка уселась и подтянула к себе ноги, как это делают жители Ханута.

– Никаких сомнений, – заверил ее незваный гость.

– И ты пришел?..

– Чтобы помочь тебе избежать неприятностей.

– Как это благородно, – Анаис улыбнулась уголками рта.

– Взамен…

«Так речь не о благородстве. Как я сразу не догадалась», – внутренне усмехнулась она. Жаль, разговор только начал ее увлекать.

– …ты пойдешь со мной в подвал, – сказал писарь, и в неровном свете пляшущего на сквозняке пламени свечи стало видно, как лоб его покрыла испарина.

Анаис насторожилась.

– У меня особые пристрастия, – поведал он.

– Постой-ка, – сообразила девушка, – ты предлагаешь мне ночь любви?

– Любовью я бы это не назвал, – мерзко захихикал писарь. – Выбора у тебя все равно нет, ведь никто, слышишь, НИКТО, кроме меня, тебе не поможет.

– Думаешь, я настолько безнадежна? Разберусь я в этой треклятой декларации.

– В моей власти задержать кое-какую почту, и день ото дня к твоему долгу будут прибавляться немалые пени.

– Хм, хитро придумано, – оценила Анаис, – только никуда я с тобой не пойду.

– Ты пожалеешь! – рассердился писарь и вскочил с лежака.

– О том, что не провела ночь с извращенцем? Вряд ли.

Двух мнений быть не могло – Анаис обзавелась врагом. Писаря теперь трясло не от возбуждения, а от злости, и он, захлопнув дверь, никак не мог попасть ключом в замочную скважину.

– Играй по правилам, Анаис, играй по правилам, – сказала себе девушка. Она закуталась в облезлый гобелен, который тайком позаимствовала в одной из пустующих комнат, и постаралась уснуть.

Утром Анаис попросила аудиенции у госпожи Лебериус и после обеда была милостиво принята.

– Нижайше прошу простить, – склонилась она перед хозяйкой, – но вынуждена обратиться к вам за помощью.

Девушка положила перед госпожой Лебериус мешочек с полученным накануне вознаграждением. Та кивком велела ей продолжать, однако шаги, раздавшиеся на лестнице, заставили хозяйку жестом остановить просительницу.

– Подожди в будуаре, – велела она.

Анаис проследовала в указанном направлении, но дверь оставила чуть приоткрытой.

Она узнала его сразу. Этот крючковатый нос, похожий на клюв церопуса на его фамильном гербе, пронизывающий взгляд, тяжелый подбородок и тонкую линию губ, словно по лицу черкнули острым лезвием.

Дарг Лебериус приказал слугам уйти.

Анаис отшатнулась в темноту будуара и поймала себя на желании спрятаться. Встречу супругов она пропустила, но, судя по тому, как была задрапирована хозяйка, вряд ли они поцеловались. Преодолев страх, девушка вновь приблизилась к приоткрытой двери.

Дарг развалился в кресле и просматривал отчеты и доносы, что скопились за время его отсутствия.

– Ты хорошо потрудилась, – улыбнулся он жене.

– А ты, я вижу, развеялся.

– Смена деятельности… Хм, – его взгляд задержался на одном свитке, – в замке живет иноземка? И ты доверила ей готовить для нас лекарства? Я должен ее допросить.

– Думаю, она уже уехала, – ровным тоном сообщила госпожа Лебериус.

Сказать, что Анаис удивилась этому заявлению – ничего не сказать. Тут явно шла какая-то игра, не понятно только, в чью пользу.

– Если травница еще не уехала, задержи ее до завтра. В любом случае, я вызову специалиста, чтобы перепроверил состав моей мази.

Дарг взял свитки и поднялся, но, уже дойдя до выхода, внезапно передумал. Он вернулся, швырнул бумаги на стол и резко откинул вуаль жены. Анаис при виде изуродованного лица опешила. Дарга такое зрелище не отпугивало, наоборот, он жадно и требовательно припал к губам супруги. Отстранившись, он собрал в кулак слегка тронутые сединой волосы жены, заставив ее поморщиться от боли, и сказал:

– Даже твое уродство, Катриона, которое ты так старательно пестуешь, не отвратит меня, – сказал он. – В один день, дорогая, в один день…

В его улыбке мелькнуло что-то демоническое.

Внезапно он пошатнулся.

– Тварь! – Дарг наградил жену звонкой пощечиной.

Она уставилась в пол и медленно опустила вуаль. Грудь господина Лебериуса тяжело вздымалась, дыхание сделалось хриплым.

– Прости, – прошептала его жена, – я не могу себя контролировать, когда злюсь.

– Мы еще поговорим об этом, – сказал Дарг и стремительно вышел, прихватив свитки. Анаис могла поручиться, что под вуалью взгляд госпожи Лебериус, которым она проводила мужа, горел такой ненавистью, какая ей самой и не снилась.

В покои моментально вернулась прислуга. Один лакей держался за пламенеющее ухо. «Попал под горячую руку хозяина», – подумала Анаис. Девушка не стала дожидаться, когда ее пригласят, и вышла из будуара.

– Ты хотела просить позволения уехать, не так ли? – как ни в чем не бывало, продолжила госпожа Лебериус прерванную аудиенцию.

– Верно, – кивнула Анаис, надев маску бесстрастности, как того требовали обстоятельства. – Позвольте вернуть вам вознаграждение, чтобы не платить налоги.