Валерий Раш - ОДИНЖ. Книга I. Пособие по выживанию для Бессмертных…

– Ему доктор запретил поднимать тяжести… – Сложив ладонь лодочкой у рта, прошептал Исра, так тихо, что навострила ушки даже глухая старушка в другом конце зала. Посетители… Ну или та их часть, что делала вид, будто заняты едой, теперь откровенно таращились на качка, тот нервно повел могучими плечами, попытался еще сильнее распрямить спину и выпятить внушительнее грудь. – Но с вашей-то комплекцией!

Качок напряг мускулатуру, демонстрируя огромный бицепс, мышцы, подобно сытым змеям, вспучились по всему телу, одежда трещала, едва не лопаясь. Бычья шея напряглась, растягивая толстую, но короткую золотую цепь, крохотный крестик выпорхнул из-за ворота футболки, безвольно повис. Последним усилием попытался напрячь голову, – крохотная жилка тряслась на взмокшем лбу, неуверенно пытаясь собраться в складку. Исра вежливо подождал, наблюдая, за сменяющими друг – друга гримасами, – лицо качка налилось дурной кровью, но узкий лоб остался девственно чист.

– Кхммм… – Кашлянул Исра в кулак, тщательно скрывая улыбку. – В общем, если поднатужитесь, то вдвоем может и поднимите его… хммм… Ну, вы понимаете…

– Чего сказал! – Маленькие глазки спрятались под надбровными дугами, злобно сверкали оттуда, как жерла пулеметов из дзота, пальцы угрожающе сжались в пудовые кулаки.

– Ну… Поднять. – Пошевелил пальцами в воздухе Исра, подбирая сравнение. – Глагол такой… описывающий действие. Ну, вот навроде, как вы бицепс качаете, только держа обеими руками, от уровня колен и до пояса.

Крохотная морщинка все-таки пролегла. Лицо стало черным от дурной крови, губы тряслись, когда он, заикаясь, проорал:

– Ты за кого меня держишь, сука! Я тебе не гомик какой-нибудь, не… Да не буду я ему хозяйство поднимать!

– Вообще-то, я имел в виду штаны. – Сконфуженно пробормотал Исра, обводя взглядом посетителей кафе.

Из дальнего угла донесся одинокий нервный смешок, и плотину прорвало, – со всех сторон сыпались смех, сдерживаемые улыбки, косые взгляды кололи накачанную спину, гигант вертелся, словно уж на сковородке.

– Они у него постоянно спадают. Но, если вы туда так рветесь ради его… Кхе-кхе…

Карлик прочистил горло, утер выступившие слезы, несколько раз глубоко вздохнул, собираясь с силами, и честно постарался придать лицу более-менее серьезное выражение. Скорее менее.

– Право же, тем более странно, ведь вы пришли с такой красавицей. – Слишком серьезно произнес карлик, щерясь мгновенно преобразившейся блондинке.

Оказавшись, наконец, в центре внимания, она сменила отрешенно скучающий взгляд, на более подобающий для светской львицы, томно потянулась, едва не рухнув со стула.

– Или вы, – ее лучшая «подружка». – Карлик округлил глаза и прижал ладошки к губам. – И у вас спорный интерес к моему товарищу? Я надеюсь, вы хоть не подеретесь из-за него!

– Да! Нет!! Все не так было!!!

На качка было жалко смотреть. Гора мускулов обернулась к подруге за помощью, но та, бросив на поникшую фигуру беглый взгляд, брезгливо отвернулась, передернув плечиками, уткнулась в мерцающий экран телефона.

– Люся, да я вовсе не то хотел… Ты сама смотрела на его…

– Вот только не надо меня впутывать в этот бред. – Выставила ладошку блондинка, не переставая тыкать пальцем в экран. Пухлые губки выдули розовый пузырь, белые зубки раскусили, не дав лопнуть, челюсти пришли в яростное движение, вымещая злость на жвачке. – Даже если и взглянула, не бросилась следом, проверять… И что ты хотел доказать там внутри?

– Что я мужик. – Громко, но как-то не уверенно пробормотал он.

– Ночью надо было доказывать. – Окрысилась блондинка.

– Люся, ну я же тебе говорил, – добавки пробую новые… Побочный эффект. Зато мышечная масса растет в разы быстрее…

– Жаль, что больше ничего не растет. – Перебила блондинка, отбросив телефон, заглянула в пустую чашку, скривилась. Все посетители, карлик, и даже затисканная им официантка дружно водили глазами от двери к столику, словно наблюдая за теннисным матчем. – Тебе мало того, что есть? Ты с шестнадцати лет качался, чтобы кадрить девчонок, – и от них отбоя не было. Я уже год тебе скандалов не устраиваю, и знаешь почему?

Гора неуверенно вертит головой, пожимает могучими плечами.

– Ну, мы типа – любим друг – друга. Нет? Или нет, – доверяем…

– Да потому что единственное, на что ты еще влезаешь, – это твои долбанные тренажеры!!

Бокалы в баре жалобно звякнули. Под ухмылками приободрившихся мужчин, качок исходил потом, вертелся, бросая умоляющие взгляды на спутницу.

Веселый лысый толстячок за четвертым столиком, гордо выпятил верхнюю часть туловища, показывая, что у мужчины, все, что выше колен – это грудь. К нему льнула жердеподобная супруга, даже сидя, возвышавшаяся над мужем на целую голову. Поверх головы супруга она бросала победные взгляды на ослепительную блондинку, поглаживая заметно округлившийся живот, и кивая на сидевших напротив троих детей разногодок. Настал черед блондинки вертеться, нервно накручивая локон на длинный палец с идеальным маникюром.

– Да он не мужик, Люся. – Едва не плача промычал качок. – Я ж его двумя пальцами, как соплю перешибу…

– Стоп, стоп. – Влез карлик. – Если я все правильно понял, то вы, пошли за моим другом, с целью доказать своей девушке на нем, что вы – мужик? – Утвердительный кивок. Карлик, перевел недоуменный взгляд на блондинку, с удовольствием прошелся по стройным длинным ножкам в сетчатых колготках, нырнул за глубокий вырез. – На другом мужике доказывать… не на девушке. Хмм. То есть, у вас больше шансов стать мужиком с другим мужиком, чем с собственной девушкой. А он точно натурал?

Вопрос адресовался блондинке, но прежде, чем та успела открыть хорошенький ротик, качок, с яростным воплем, – «Убью, падла!» – ринулся на карлика.

– Внимание, – спойлер. – Подмигнул Исра, щелкнув пальцами.

Зал на мгновение заволокло легкой дымкой, а затем…

Дико заверещала официантка, с размаху залепив качку пощечину. Тот стоял с невероятно тупым выражением лица, покачиваясь под градом ударов, удивленно глядя на огромные ручищи, что вроде как ухватили наглого карлика…

Блондинка с трудом оторвала руки бойфренда от груди официантки, не забывая осыпать его тумаками и отборнейшей бранью.

Карлик невозмутимо сидел за их столиком, весело болтал ногами, потягивая диетическую колу через соломинку. Черные глаза лениво следили, как из подсобки выбежал грузчик Гриша, одним небрежным взмахом отправил в нокдаун и шкафоподобного качка, и тройку других посетителей мужского рода, пытавшихся разнять клубок раздора.

У Гриши был объемный пивной живот, кривые ноги, могучие длинные руки, врожденный такт и чувство локтя. Именно «с локтя» он тактично успокоил всю четверку, лишь по причине пролетарского невежества, не уделив должного внимания воплям качка о черном поясе, десантуре, десятом дане… И, стоило тому очутиться на полу, – о забытом на плите чайнике, не выключенном утюге, и больной бабушке, которая без него не может обойтись. Уже перед выходом, качок, двигающийся, аки гордый лев, на четвереньках, буркнул, – мол, им повезло, что он так спешит, а то бы он им показал… Что именно бы показал, осталось загадкой, ибо сей орел, выпучив глаза и щелкая клювом, вылетел через зеркальные створки от дружественного пинка Гришиного берца в накачанный зад.