Артём Останский - Слово закона. О магах и людях

Внезапно, не более чем на мгновение, Вилен застыл, – его точно накрыло волной значимости момента. Все так же непоколебимый внутри, магистр вдруг осознал: он в шаге от высшего сана, на который может рассчитывать обыкновенный сын Империи, – нет, даже не сана, а скорее новой ступени жизни, привилегии, секретом которой обладает лишь Ил Гант, – неимоверно почетного и в то же время исключительно обременяющего, сковывающего без цепей; а уж ему-то, человеку, смиренно ожидавшему собственной казни, даже во сне не приходил подобный вариант исхода событий. И только продолжил он выстраивать собственную, начатую с самого первого дня тренировок магистра, восхваляемую им самим логическую цепь об устройстве внутреннего имперского соглядатайства, как тут же оборвал себя – «пора!».

Вилен взял со стола незаточенный одноручный, в совершенстве сбалансированный меч, который отличался от своего боевого аналога – не считая заточки – отсутствием главной составляющей, делающей их орден воистину грозой лэров и лэрэс, вернее, отступников всего Ил Ганта, – магической печати, при активации которой клинок разрезал практически любой силовой барьер. Однако на экзамене этого не требовалось, – магам здесь запрещалось использовать какую-либо магию кроме стихийной. Привычными быстрыми движениями Вилен рассек воздух размашистыми, но короткими по амплитуде ударами; совершил парочку пробных уколов.

Вдохнул полной грудью – «я готов!».

Не хватало лишь двух элементов экипировки Белого ордена: комплекта метательных ножей с теми же печатями, что и на мече, и символа безымянности святого воина – белой маски, без которой магистру запрещалось появляться вне стен цитадели, если отсутствовали специальные на то указания.

Вилен вышел на арену – круглая, окруженная высокими каменными стенами, диаметр ее был никак не меньше пятидесяти сажень. Дал глазам привыкнуть к солнечному свету. На противоположной от него стороне, в тени стены стоял парень – невысокий, сутулый, с темными волосами, несмотря на молодое лицо, он походил на старца в своей буро-коричневой мантии; на груди у него гордо виднелся герб одной из академий магов – торнадо, орудующее в чистом поле. Накануне экзамена магистрам сообщили: их противники будут стихийными магами, использующими две стихии второго круга – лучшие выпускники Лэтворгской академии. Немного левее лэра уместился вкопанный резервуар с водой. Чуть поодаль от Вилена стоял сам экзаменатор, сочетающий в себе роль судьи – лик магистра скрывала маска, на плечах были нашивки отдела наставников, а на руках надеты сержантские зеленые перчатки этого отдела.

– Номер четыре, готов? – все тем же тоном, походящим на звук барабана, вопросил экзаменатор.

«Расстояние слишком велико, – прикинул Вилен, – толкателем нет смысла пользоваться, следовательно, выужу его стихии и сделаю вывод, как эффективнее сблизиться», – а вслух выкрикнул:

– Готов!

– Лэр Тармалиус, готовы?

Вилен разнес флюиды по всему телу: от макушки до стоп, от глазниц до кончиков пальцев ног, они заглядывали во все уголки его организма, – он чувствовал, как тело становилось легким, словно нематериальным, стоит оттолкнуться от земли, как воспаришь к небу; мышцы же, напротив, наливались кровью: Вилен ощущал каждую вздувшуюся вену, каждую напружиненную жилу, каждое до предела натянутое мышечное волокно. Меч в его правой руке по весу стал не тяжелее пушинки. Сам мир вокруг преобразился! Звуки доходили отовсюду – шорканье сапог за дверью, отвлекающее пение птиц за стеной; зрение сделалось острым, орлиным – теперь он отчетливо различал испарину на лбу молодого мага, а краем глаза улавливал любое движение; в нос ударил букет свежесрубленной древесины и фиалок от духов мага вперемешку с резким запахом пота и тяжелым духом пыли. Само восприятие времени изменилось. Все вокруг замедлилось, стало плавным и легко уловимым. Вилен, несмотря на то что изо дня в день, в течение двух лет погружался в это состояние, так и не сумел привыкнуть к первым мгновениям после входа в него. Чувствовалось нечто опьяняюще-могущественное, – гордость за подарок и проклятие судьбы, сознание того, что вот-вот, через какой-то миг, ты обрушишь всю нечеловеческую мощь на – нет, не человека – создание Божье, которое по праву рождения на ступень выше тебя.

– Готов! – крикнул молодой лэр.

По спине Вилена пробежали разгоряченные мурашки озноба – странный контраст купающегося в крови берсеркера-горца и хладнокровия сиорданского фехтовальщика. Разум его точно дикий голодный зверь на аренах Халлии яростно бросался вперед, бился о решетки, выставленные реальностью, и, в кровь разбивая морду, снова и снова кидался на преграду просто потому, что все его неистовство, хищнические инстинкты требовали выхода.

– Начали!

Вилен сорвался с места и устремился вперед. В мгновение ока он уже преодолел половину пути до мага.

Тем временем лэр присел и коснулся ладонями земли – перед Виленом возникла стена затвердевшего грунта.

Слишком медленно! Он уловил ее взглядом, когда она только начала вырастать из земли.

Без труда перемахнув через нее, Вилен тут же выпустил два заряда силового импульса в мага. Бессознательное – усвоенное до инстинктов – знание того, что лэр второго круга попросту не успеет укрыться с помощью земли, вынудит его прибегнуть ко второй стихии. Или проиграть, если она окажется огненной.

Но стихия оказалась не огненной. Заряд с дребезгом угодил в толстый слой льда, немедленно созданный из воды магом.

Как и полагалось против магов земли, Вилен несся вперед короткими шажками, дабы успеть среагировать, если лэр попытается предугадать момент соприкосновения ступни с грунтом и воспользоваться этим.

Он добежал до летальной для мага близости, и все готовился, когда в него полетит эта глыба льда, – рьяные тренировки позволяли ему без труда читать все движения мага, неосознанно понимать саму цепочку его мыслей. В любой момент он был готов обрушить на супостата все свое исступление. Вот сейчас…

Острая боль пронзила его правую ногу и сверкнула белой вспышкой перед глазами. Его нога до середины голени скрылась в узкой борозде, – стоило ему наступить, как тонкий слой земли осыпался, и он увяз в ней. Сразу же выпрыгнуть не удалось – лэр не промах – дно борозды оказалось треугольным.

Ледяная глыба незамедлительно полетела в магистра.

Моментально Вилен, крепко сжав меч в руке, пустил магические частицы в печать кольчуги – его окутал крепкий, напоминающий кокон, силовой барьер.

Громада льда отбросила Вилена назад и рухнула за ним, покатилась, после – обратилась в воду.

Он только и успел сконцентрировать флюиды на лодыжке для послабления боли, как провалился в неглубокую, раскрывшуюся под ним яму.