Лис-Арден - Книга Белоцвета

– Доброе утро. – Шеш вполз на грудь хозяина, легко огибая спящую парочку. – Если ты собрался дрыхнуть здесь и дальше, я тебя разочарую. Вставай, пора идти занимать престол. Его величество желает отправиться на отдых. Давай, скидывай этих бездельников и пошли.

– Что, вот прямо так?.. – Хриплым голосом спросил Белоцвет. – Как-то неподобающе я одет, не находишь?

– Чтобы удивить Остролиста, нужно что-то посолиднее голой задницы, – ядовито ответил Шеш. – В башне вся твоя одежда, не бойся. Ну, вставай уже!

Белоцвет осторожно перенес и ухом не ведущих эллилов наземь, высвободил плечо из-под головы дриады, подтянул колени и встал, с трудом удерживая равновесие. Постояв с минуту, он медленно двинулся вперед, перешагивая через тела спящих хогменов.

– Это и есть тот самый сон?

– Пока еще нет. – Фыркнул змей, оплетая плечо юноши. – К вечеру проспятся, придут в себя и отправятся восвояси, каждый к своему месту. Там и будут зимовать.

– Посреди лета?

– Это у людей лето. А у нас зима. Смотри, куда ноги ставишь. Чуть на стуканца не наступил.

Медленно, пошатываясь, Белоцвет вышел из лощины, где провел часы, незабываемые уже по той причине, что любая попытка вспомнить хоть что-то отзывалась звоном и болью в его голове. Свет небес страны-под-холмами снова был теплым, королевская башня все так же возвышалась по правую руку, и он пошел к ней, поминутно чертыхаясь, поскольку уже давно отвык ходить босиком.

В башне его ждала ванна, стоящая у жарко натопленного камина, чистая одежда, разложенная на сундуке; вообще обстановки в комнате прибавилось, появился даже гобелен на стене. Белоцвет поспешно залез в ванну, погрузился с головой в горячую воду и замер, пытаясь собрать себя воедино. Убедившись в бесплодности этих попыток, он вынырнул, положил голову на край и открыл глаза.

– Шеш, я в жизни так не напивался. – Покаянно произнес Белоцвет. – Эта вода… вино рядом с ней просто вода.

– Да уж, ты себя показал. – Змей неторопливо плавал над животом хозяина. —Разговоров на сто лет хватит. Даже сильваны утерлись, когда ты дриаду…

– Не надо! – И Белоцвет снова погрузился с головой, но тут же поднялся и с любопытством переспросил: – А что было-то?..

Вместо ответа змей с невыразимым бесстыдством подмигнул юноше и показал ему свой дрожащий раздвоенный язык.

– У меня все болит, – пожаловался Белоцвет, садясь в ванне.

– Немудрено, после таких-то трудов, – ядовито посочувствовал змей, выползая из воды. – Все, хватит тут рассиживаться. Отмывайся, одевайся и марш к королю. Я тебя там подожду.

Белоцвет крикнул ему вслед, что думает о бессердечии змей вообще и своего фамилиара в частности, и принялся смывать морской губкой грязь со своих ног, кровь с царапин на плечах, мох и песок, налипшие повсюду. Обсушившись у огня, он переоделся в чистую одежду, смог выпить немного ягодного отвара и направился по лестнице вверх, в королевскую усыпальницу.

Остролист ждал его, стоя у окна. Когда Белоцвет вошел в комнату, король повернул голову и ободряюще кивнул ему.

– Рад видеть тебя. – Остролист сел на широкий каменный подоконник, указав юноше на соседний. – Садись.

Он помолчал и негромко произнес:

– Мало того, что ты вернул нам жизнь, Белоцвет, ты и нам смог подарить праздник. Нечасто хогменам выпадает так повеселиться.

– А люди не жадничают на веселье, – не подумав, ответил юноша, и замолчал.

Они сидели, глядя на тихую Вечную Долину, король спокойно, Белоцвет – все более волнуясь.

– Я хотел спросить, – наконец заговорил он, – кто я теперь? Хогмен? Человек?

– Ты был идеальным полукровкой, Белоцвет, – ответил Остролист. – А теперь с каждым днем ты все больше будешь становиться хогменом. Ты сам, собственноручно, убил свою человеческую половину, отдал свою красную человеческую кровь. Ее память еще сильна в тебе, и ты будешь чувствовать ее какое-то время. Потом она ослабеет и отпустит тебя. Хогменская же кровь, напротив, начнет брать свое – и чем дальше, тем больше. Будь осторожен со своими новыми возможностями, чтобы они не наскучили тебе раньше времени.

– Значит, я уже не вернусь наверх?

– Почему же? – Удивился король. – Ты свободен, Белоцвет. Свободен более чем когда бы то ни было. Поднимайся к людям сколько тебе угодно. Смотри, – и он указал на простирающиеся перед ними земли. – Каждый круг камней или просто камень, каждый холм и каждое дерево здесь – это входы в верхний мир. Многие мои подданные предпочитают спать именно там, и как только придут в себя, отправятся каждый своим путем и на свое место. Кто-то остается спать внизу, но только совсем уж тяжелые на подъем. И тебе путь наверх открыт. Но, разумеется, не человеком. Сам понимаешь – то, что забрали хогмены, сами боги не вернут.

– Вот как. – Белоцвет выдохнул с некоторым облегчением. – Значит, в скором времени все уснут в своих холмах, а я останусь охранять ваш покой и сон. Король-ночной стражник.

Остролист засмеялся.

– А разве самое интересное происходит не в ночную стражу?

Все еще смеясь, он снял со своей головы костяной обруч, украшенный белыми искрами кристаллов, и надел его на Белоцвета.

– Твое царствование началось, король безвременья. Да будет оно достойным.

Остролист встал и направился к своему каменному ложу; сделав несколько шагов, он обернулся.

– Я оставляю тебе Цикуту. Решишь отправиться наверх – бери его с собой, особенно на первых порах. Раз уж ты распростился с железом, он тебе послужит не худшей его заменой.

Белоцвет промолчал. Украдкой он прикоснулся к костяному обручу – тот был легок, плотно, но ненавязчиво обхватывал голову; словом, на первых порах корона не показалась ему тяжелой. Остролист поставил свой посох в изголовье, лег и со вздохом вытянулся на каменной плите, закрывая глаза.

– Ваше величество, – подал голос новый король.

– Что? – Не поворачивая головы, спросил засыпающий.

– Хороших снов, – искренне пожелал ему Белоцвет.

Остролист улыбнулся в ответ и уже через несколько минут погрузился в глубокий сон. Белоцвет еще недолго посидел в усыпальнице, а потом вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

И потянулись долгие, похожие друг на друга дни. Поначалу Белоцвет с интересом рыскал по долине, пытаясь узнать свое пусть небольшое и временное, но все-таки королевство. Какое-то время это его развлекало, но в итоге любопытство иссякло, уступив место спокойному и скучному знанию. Спящие хогмены не представляли никакого интереса, поскольку не реагировали вообще ни на что; они словно оцепенели в своем сне. На голове одного из них Белоцвет как-то выстроил каменную пирамидку и потом швырялся в нее камешками, пока Шеш не пристыдил его. Некоторых подданных, которые вросли в землю по самые брови или плавали в водяных пузырях, парящих над болотистой низиной на западе долины, ему и самому было неловко тревожить.