Власов Алексей - Северный Колосс. Предвестие Бури

Воины Халлада поселились в хонтэйских землях, взяли хонтэек в жены, завели детей со смешанной кровью. Стали заслоном от хартвигов, что жили набегами и грабежами. Торас женился на сестре хонтэйского герцога и поддерживал с ним дружеские отношения после ее смерти, а на островах у него был только один родич и друг – Герред Огнебородый, поднявший мятеж против короля и павший в бою.

Вернувшись в свои покои, граф велел подать вина, и только опустошив несколько кубков, он отослал слуг прочь, и процедил:

– Решено.

То, что он задумал, ему самому казалось неосуществимым, больше похожим на глупую шутку – захватить Морозные Острова, родину ледяных ветров, кровожадных зверей и хартвигов, ни разу не терпевших поражения на своей земле, но громивших любого врага, до какого могли доплыть их корабли. И все же, то было раньше, а Торас и его воины – потомки хартвигов и ни в чем им не уступают, к тому же он соберет такую армию, против которой не устоит ни Альвиг, ни те ублюдки, которых наплодил островной король. Все море, насколько хватит взгляда, покроют его корабли, и против каждого врага встанут трое умелых бойцов.

С этими мыслями Торас Халладен уснул, и ему снились корабли, вспарывающие холодные волны Ледяного Моря, снились храбрые рати, сходящиеся в смертельной битве с грендами и хорнирами, защищавшими Альвига. Видел он и самого короля, в бессильной злобе наблюдавшего за тем, как его войска теснят от берега, но видение это внезапно сменилось иным – огненной бурей, превращающей леса и долины в безжизненную пустыню, в мгновение ока сметающей города и селения, оставляя за собой лишь выжженные руины. Торасу снились изувеченные люди, влачащие существование более жалкое, нежели нищие в трущобах Деуса, ему снились уродливые железные башни, устремившиеся к небесам, а еще – огромный рыжий волк, скалящий зубы. Затем на месте волка возник Герред Огнебородый, протягивающий к Торасу руки, просящий помощи, но прежде чем граф успел что-то сделать, стрела вонзилась в грудь ландгеру, а за ней – еще одна, и чей-то топор отсек Герреду голову, а его борода вновь превратилась в пламя, поглощающее, один за другим, все Морозные Острова.

Халладен проснулся, сбрасывая шерстяное одеяло, точно оно было объято пламенем, и лишь почувствовав холодный ветер, насквозь продувающий его замок, осознал, что все увиденное им было кошмарным сном. В голове было ясно, как если бы он и вовсе не пил прошлой ночью вина (а быть может, слуги вновь разбавили его водой!), и замысел графа теперь обрел четкие очертания, из дерзкой выдумки, превратившись в нечто большее, захватившее все мысли Тораса. Но, самое главное, у него было время, на осуществление задуманного, ведь вслед за штормами придут морозы и новости, какими бы они ни были, смогут достигнуть Морозных Островов лишь по весне, а за полгода граф надеялся успеть закончить приготовления.

Утреннюю трапезу Торас разделил с приближенными – седовласым командиром всадников Редаром, служившим еще его отцу, и сборщиком податей Хоргалем, который так же ведал казной графства и торговыми делами.

– Помнишь, я послал тебя искать выживших в бурю?

– Да, граф, – кивнул Редар, разрывая кусок мяса сильными пальцами и укладывая меньшую часть на ломоть хлеба, лежащий перед ним. Передав оставшееся блюдо торговцу, воин обсосал пальцы и вытер о рубаху. – Я видел, в замок кого-то притащили. Прок-то вышел из этого?

– Вышел, – граф принял от Хоргаля остатки дичи, легко уместившиеся в его огромной ладони, и откусил немного, проглотив не жуя. – Вот дрянь! Вздернул бы повара, да где другого взять?!

– Найду, только прикажите, – улыбнулся казначей. – А этого – хоть сейчас на виселицу.

Халладен покачал головой:

– Не стоит. Готовит он, может, и скверно, зато преданный, и пробует все сам.

– До чего же отвратительный у него вкус, ваша милость, – Хоргаль тряхнул головой, выражая негодование. – В Деусе уже год, как используют особую пряность, чтобы придать блюду некий тонкий привкус, и я, посмею заметить, купил для вас немного. А потому, хотел бы знать, что помешало повару ее добавить? Эй…

– Хватит, Хоргаль! – Одернул его граф. – После твоей прошлой специи у меня все нутро огнем горело неделю. Жили же мы без них раньше.

– С позволения вашей милости, я лишь желаю, чтобы графский двор не выглядел излишне диким в глазах соседей.

– Дай тебе волю, и мы будем есть то, что подают в Деусе, одеваться как в Талании, и говорить на хонтэйском, – глядя на бледнеющее лицо приближенного, Халладен рассмеялся: – Притом, что сам ты келийский торгаш.

– То верно, – наконец расправившись с жестким мясом, встрял в разговор Редар. – А что с теми, кого в шторм подобрали?

– Действительно, граф, расскажите, – присоединился казначей, побоявшись, что продолжение беседы о специях может вызвать гнев правителя.

Хоргаль, сколько его знал Халладен, всегда старался угодить графу и боялся впасть в немилость. Торас приблизил его к себе за исполнительность и живой ум, способный принимать новшества и стремиться к ним так, как не способен был даже сам граф, считавший себя человеком весьма передовых взглядов. Потому Халладену и нужен был сын разорившегося келийского торговца, прятавшегося в Северном Пределе от долгов, что он не был хартвигом и смотрел на мир через блеск монет, а не острие клинка. Воины клялись Торасу в готовности отдать жизнь по первому его приказу и проливали кровь, когда то было необходимо, а Хоргаль безо всяких приказов предпринял путешествие в Деус и заключил соглашение о продаже вина, принесшее оскудевшей казне Халладена столь необходимое тогда серебро.

Этот торговец умел найти выгоду, а потому Торас наделил его столь высокой властью и своим полным доверием, хотя иногда и посмеивался над его стремлением ввести в Северном Пределе иноземные порядки.

– Моряки рассказали мне много интересного о том, что происходит на Морозных Островах, – граф сам налил всем еще вина, видя, что чаши опустели.

– О Герреде? – Спросил Хоргаль, не заметив предостерегающего взгляда Редара.

– Да, и о нем тоже, – спокойно ответил Халладен. – Мне придется покинуть замок, чтобы уладить некоторые дела. Редар, на время моего отсутствия, тебе поручаю и земли и свою дочь. Знаю, ты единственный, кто справится.

От внимания графа не укрылось, что Хоргаль опустил взгляд, несомненно, затаив обиду на эти слова, но для казначея было другое поручение, не менее важное.

– Собери мне эскорт, иди, – отослал старого воина Торас.

– Позвольте и мне уйти, – попросил казначей, не глядя на правителя.

– Останься, – удержал его Халладен. – Не можешь смириться, что я оставил править Редара? Вижу. Но он лучше сможет организовать оборону и, если понадобится, выдержать осаду. Тебя я за другие умения ценю.