Екатерина Дей - Амир. Часть IV

– Но ведь он сам ему разрешил приехать с Анной!

– Потому и простил.

Фиса откровенно рассмеялась над логикой вождя, ей ли его не знать, все его хитро-мудрые ходы.

– Так в доме…

– Только мы с Мари, да Серёжа, обслуга не в счёт, мутанты.

– Я до сих пор отдаю свою энергию?

– Коли далеко, то не достаёт, а рядом как река бурная. Всем подряд.

Тяжёлый вздох насторожил Фису, и она сразу спросила:

– Чего вздыхать вздумала?

– Обидно, Анна – человек, а такая ненависть…

– Так у людей ненависть и есть, у иродов её не бывает.

И вдруг так улыбнулась хитро, что теперь уже я насторожилась.

– Рина, только с тобой у них скоро столько её будет…

– Ненависти?

– И её тоже, Амир теперь своё сердце так растревожил, что в нём уже всего полной ложкой.

– Но он её не убил?

Почему-то страх заполнил сердце, что бы ни сделала Анна, нельзя позволить Амиру снова… неправильная мысль. Я даже представить не могу, как он меня защищает от всяких врагов, которых знаю только теоретически, то есть не знаю совсем. Поэтому думать о её судьбе не буду, у вождя есть право действовать так, как он посчитает нужным.

– Не убил.

Ответ Фисы успокоил, но она сразу отвернулась, и я поняла, всё-таки что-то с ней сделали.

– Как с ней Роберт разбирается?

– Уж он знает. Ты об этом не думай, их дело, как тебя оборонять от всяких шалав.

Полежав в полной тишине, Фиса тоже о чём-то задумалась, я всё-таки решила уточнить:

– Я так и не поняла, почему ты на них ругалась, они ведь не виноваты, что Анна такое совершила.

– А что тут понимать, ироды они ироды и есть…

И вдруг стала очень серьёзной, взгляд потемнел почти как у тех самых иродов.

– Рина… даже не знаю… жажда во всех опять всколыхнулась, ты не бойся, недолго было…

– Жа… жажда… Фиса… ведь давно… уже никогда…

– А вот! И я уверена была, да и они… Амир чуть с ума не сошёл, что заново всё с тобой. Ты не бойся…

– Я не боюсь. Но Фиса, она же обычный человек…

– Да не в ней дело-то, не в ней! Хоть и шалава, змея… это нутро их лезет! Ирод прёт! Энергия изменилась, повернулась во все стороны и сразу нутро победило! Зверь вылез, никакая любовь не остановила! Они сами, уже сами из тебя жизнь тянули! Все!

Она даже руками лицо закрыла, пытаясь спрятаться от ужаса, рухнувшего на всех в тот момент, но почти сразу посмотрела на меня своими пронзительными глазами ведьмы.

– Неправду говорю, Витёк едва колыхнулся, он и помог, закрыл тебя от них.

Я неожиданно успокоилась, оледенение уже почти охватившее весь организм, отступило, и сквозь ещё сжатые зубы получился только хриплый шёпот:

– Он раньше всех отказался… от живой крови…

– Верно поняла, верно, лебёдушка наша, всё сразу осознала.

Фиса погладила меня по простыне, укутавшей тело с травами, и призналась:

– Я тут о королеве-то повыспрашивала, так вот, легшее ей было, сильно легшее, чем тебе, золотая моя. Таким путём ты первая идёшь, все камни да сучки, что на дороге лежат сама вынуждена обходить, да ноги об них резать.

– Как это… ей легче? Она самая первая выжила…

– Выжила, знамо дело, своё страдание получила, показала, что возможно закон обойти, а может и вправду поменять смогла, закон-то. Только муж ейный сто лет к встрече с ней готовился, изводил в себе зверя, кровушку как капли принимал, чтобы только в живых остаться, да силу сохранить. Мечтой она уже была, ещё не родилась, королева-то, а он о ней уже думал да ждал, мать ему предрекла такую судьбу, вот он и готовился. И полюбила королева его с первой встречи, с взгляда синего.

Я представила Глеба – оказалось, помню, хотя и плохо понимала в тот момент, что делаю, действительно – глаза такие синие-синие, очень уверенный взгляд.

– А на Амира я упала, старая разведёнка.

– Так и королева-то не девица юная, твоего возраста.

– Она… а глаза такие молодые…

– Ну, коли ты не лежишь тряпкой, тоже глазки сверкают, молодым только позавидовать.

– Амир её любит…

Такого смеха я у Фисы ещё не слышала, тихий ехидный смешок ведьмы, говорящей о своём извечном враге, даже мороз прошёл по коже:

– Рина, да он тогда не то, что любить, мысли в голове собрать не мог, только воинское и осталось: как бы выжить, да врагов перебить. Оно, конечно, тряхнуть тряхнула, ничего супротив не скажу, сильна королева женским чутьём, да и с иродами научилась к тому времени обращаться. Не ревнуй, ты ему сердце разбередила, вошла в него да кусаешь, не даёшь заново застыть, характером своим да любовью безоглядной. Оно кровоточит теперь, страхов да боли много, а он – вождь, бояться не умеет, да и ирод тоже страха не знал, за тебя цепляется, руками за тело белое… Рина, Рина, Рина, токмо тебя и зовёт каждую минуту, хоть и глаз грозный, да слово на губах замерзает…

– Он меня зовёт…

– Зовёт, милая, зовёт, только ты его своими ручками да глазками и держишь, посмотришь на него, у него сердце петь сразу начинает. Потому эта… Анна и смогла дело своё чёрное сотворить, ежели бы у них остался иродов холодный, бездушный комок заместо сердца, то ничего она не сделала, нечему было бы волноваться. Ломает их, нутро ломает, а отвернёшься, испугаешься…

– Я не боюсь! Разверни меня!

Фиса сразу улыбнулась своей обычной мягкой улыбкой:

– Вот и хорошо. Машенька, помоги мне из амёбы заново Рину слепить.

Стремительно появилась Мари и радостно стала меня разматывать из остывшей простыни. Заодно новость сообщила:

– Рина, Серёжа с Амиром разговаривал, завтра приедет мутант с сильной энергией, попытается тебе помочь.

– Хорошо, пусть будет мутант.

– Только он…

– Мари, хоть какой, я не боюсь. Главное, чтобы помог.

– А маслице не надобно?

– Нет!

Но Фиса внесла свою лепту в моё восстановление, и очень чувствительную. Так как я решила, что всё смогу, то и двигаться стала почти нормально, откуда-то появилась сила. И ноги пошли, и руки взмахнули. Вместо маслица мне было предложено физическое занятие: называется бег по пересечённой местности с ужасами покруче голливудских. Я сначала быстро шла, потом бежала по ночным дорожкам сада, а она пугала меня из-за кустов разными криками и неожиданными видами, почти такими же иллюзиями, которые создавал Роберт. То кузнечик грозно кричал на меня, то рыдающий шар с большими глазами выкатывался под ноги, и я подскакивала на бегу или ломилась в кусты от страха. Совершенно измотанная такой прогулкой, я сразу уснула, а рано утром меня разбудила Мари известием, что мутант прибыл.

– Хорошо, я только приведу себя в порядок и позавтракаю.

– Серж уже ждёт в столовой.

Завтракала только я, Мари ничего не смогла поесть и только робко поглядывала на меня. А Серж очень внимательно меня рассматривал, и, не выдержав этого взгляда, я спросила: