Галина Маркус - Найленир. Эльфийская баллада

Но, всё равно – лучше век доживать в ожиданьи
Встречи иной, чем в разлуке остаться навечно».
Кони сближаются их, и Леир в нетерпеньи
К ней наклоняется и осторожно целует…

Жар её губ сводит эльфа с ума, он не знает,
Как оторваться… Всё крепче её обнимает —
Страстно и нежно. Она отвечает невольно
И не способна прервать его ласку сомненьем…

…Вот и не слышали топот копыт. Возмущённый,
Видит Дар и л, как Альне пропадает в объятьях
Эльфа преступного. Меч вынимает из ножен
И восклицает: «Не смей прикасаться к царевне!

Дева, Альне, уезжай. Ты обманута, знаю,
Или больна – а болезнь подлежит исцеленью.
Но не пристало царевне с рассудком расстаться!
Эльф, защищайся! Не жить на земле тебе вечно,

Будешь наказан! Двоим нам под солнцем не место».
Но между ними встаёт, испугавшись, царевна:
«Друг мой, Дарил, перестань. Я ценю твою верность,
Здесь же сама разберусь, что пристало мне делать,

Если больна, то болезнь моя мне неподвластна».
Тихо Леир говорит, обращаясь к Дарилу:
«Что ты пугаешь Альне? Быть врагом не желал я
Витязю Ригэна. Хоть объясняться не должен

Перед тобой – объяснюсь, уважая, как друга.
Ты возвращайся, Альне… Как мужчине с мужчиной
Надобно нам говорить. Поезжай, не пугайся,
Здесь не нужны нам сраженья – и так скоро в битву».

Мрачно кивает Дарил, понимая, что хочет
Эльф отпустить её. Но оставлять не желает
Дева противников в гневе и брани – ей страшно.
«Ладно, вернёмся мы вместе», – Дарил чуть заметно

Эльфу кивает и, мимо него проезжая,
Шепчет одними губами: «Под вечер, у Дымной».
Ау дворца – уже воинский сбор. «Выступаем
Завтра с утра», – воевода бросает угрюмо.

Оба остались с Бриэлом, с царём Таруилом.
Дева к себе поднялась. В сердце тесно – предчувствий,
Страхов, тревог и смятенья полно оно. Разум
Только молчит, посрамлённый, сдаётся без боя.

Завтра Леир уезжает на жёсткую сечу,
Может, она никогда не увидит Леира…
Не прикоснётся к нему и любви не узнает,
В клятве ему отказав. Но как можно отвергнуть,

Как оттолкнуть перед боем? Но как и приветить,
Если нельзя принимать его страшную клятву
И погубить навсегда? Нет, Альне не посмеет
Смертью его одарить, чтоб самой стать счастливой…

То ли заснула она, то ли это виденье?
Мелиэль рядом стоит, излучая сиянье:
Утро лесное пред ней отступает с поклоном,
Вечер от света её веселей и прозрачней,

Ночь украшает шатёр её звёздами… Строго
Дева эльфийская смотрит и молвит с упрёком:
«Кто ты со мною в сравнении? Разве посмеешь
Ты представлять себя рядом с Леиром женою,

Клятву принять от наследника вечного трона?
Камнем на шее, отравленной ягодой станешь,
Смерти твоей будет ждать – в отвращении горьком,
Чтобы потом умереть – соблюдя свою клятву.

Он возвратиться ко мне не сумеет обратно,
Будет смотреть на меня, как на дальние звёзды,
Станет оплакивать век, проклинать свою долю.
Любит тебя он сейчас? Ошибаешься, дева.

Эльф, незнакомый со страстью, желанье простое
И вожделение принял за вечное чувство.
Видит он сны – чем же станет ему пробужденье?
Так он мечтает познать с тобой страсти людские,

Ласки горячие, что, потерявши рассудок,
Даст тебе клятву – а ты её примешь преступно?»
И у Альне почернело на сердце, пыталась
Дать той ответ, но как будто в тумане исчезла

Мелиэль сразу. Царевна, как только очнулась,
Бросилась вниз, но нигде не находит Леира,
И воевода пропал – его в замке не видно.
Царь, хоть в заботах, о госте своём вопрошает.

«Эльфа встречали – уехал недавно с Дарилом,
Но не в деревню, к реке», – отвечает служитель.
«Знать, воевода решил показать ему Ригэн, —
Царь говорит. – А я сам убедиться желаю,

Как твои люди, Бриэл, всё ль готово к ночлегу,
Сыты ли кони. Но ты отдыхай – молодым лишь
В битву идти, старикам – хлопотать по хозяйству».
«Завтра ты едешь на бой, отдохни и утешься! —

Вторит Эльке. – Без тебя будет пуст этот замок».
Вышел отец. Но Альне подбегает к Бриэлу:
«Гость дорогой, помоги, как бы не было лиха!
Ссора случайная вышла у эльфа с Дарилом.

Едем скорее к реке, к тёмной роще у Дымной!»
Глянул Бриэл удивлённо, кивнул и поднялся,
Вслед им смотрела Эльке – тяжело и печально.
Не оглянувшись, он вышел, спеша за царевной.

Едут они. Царь заморский молчит – ни вопроса.
Мог догадаться бы он, но не смеет поверить.
Вот подъезжают к реке, смотрят, там же, у рощи,
Эльф с воеводой стоят, оба спешившись. Гневом

Полон Дарил, обнажён его меч. У Леира
Взгляд оскорблённый, напротив стоит очень прямо,
Тоже готов к поединку. Альне побледнела,
Спрыгнув с коня, подбегает, и витязь – за нею.

«Стойте, друзья! – восклицая, Бриэл между ними
Быстро встаёт. – Неужели сражений вам мало,
Битв не хватает, врага поискать захотелось!
Может, для этого эльф прискакал на подмогу,

Может, затем собирал, воевода, ты войско,
Чтобы лишилось оно своего командира,
Тёмному гаду на радость, а другу – на г о ре.
Что ст о ит ссора ничтожная? Мне за вас стыдно…»

«Ссора ничтожная? – эльф отвечает. – Наверно.
Если ничтожным считать оскорбление чести
И обвинения в подлости».
«Нет ему веры!
Эльфа послушать – что ветер поймать…» – у Дарила

Взгляд стал тяжёлым. На деву он вовсе не смотрит.
«Я рассудить вас могу?» – их Бриэл вопрошает.
«Прятать мне нечего. Путь мой – открыт и прозрачен.
Клятву хочу принести я Альне. Воеводе

Это не нравится – вот и во лжи обвиняет!».
– Эльф говорит. Не скрывает Бриэл изумленья:
«Я никогда не слыхал, чтобы эльф… Но согласна
С этим царевна? – и враз все к Альне обернулись. —

Знает о том Таруил?»
«Нет, отец мой не знает, —
Быстро она отвечает, – и ты, друг, не скажешь.
Много забот у него и без этой печали.
Если меня уважаешь, оставь это в тайне…»

«В тайне? Зачем? – восклицает Леир. – Я доволен,
Что приношу при свидетелях честную клятву.
Дева, Альне, я клянусь тебе в верности вечной,
В вечной любви. Я беру на себя все печали,

Горести все и болезни, беру твою юность,
Зрелость и старость. Пройду с тобой беды и радость,
И доживать буду век в ожидании встречи,
Верным тебе. Даже смерть нас с тобой не разлучит.