Галина Маркус - Найленир. Эльфийская баллада

«Вечными песни должны быть твои, и у эльфов
Будет король – самый лучший. Поверь, своё место
Знаю и я, и оно мне награда. Не думай
И не страдай обо мне – пусть чиста будет совесть,

Выбора нет у меня. Лишь тебе поклялась бы,
Ты и не знал бы о том, не приехав с Бриэлом,
Я всё равно никому бы не стала женою,
Но на дороге твоей не должна быть помехой».

«Перед законом и небом – не делай такого! —
– Эльф на колени встаёт и её умоляет. —
Если не примешь сейчас мою клятву, отправлюсь
Прямо к отцу твоему, за судом и спасеньем!»

«Нет, не пойдёшь, не посмеешь меня опозорить.
Будет отец мой убит, если правду узнает.
Ты – поезжай, уцелей! Я прошу лишь об этом,
В этом мне радость… Потом обо мне позабудешь.

К эльфам вернёшься – душой успокоишься сразу…
Выживи только! А если когда-нибудь вспомнишь…»
В бешенстве эльф и отчаяньи: «Клятву давал я,
Вовсе не страстью влекомый, мой разум был светел,

Ясны намеренья, твёрдо решенье. Не хочешь
Клятву принять? Всё равно соблюдать её стану,
Нет для меня никого ни желанней, ни лучше,
Или жену свою брошу? Такого ты любишь?

Но и не думай, что только Закон соблюдаю —
Жизни мне нет без тебя! Коль вернусь после боя,
Сразу сюда прискачу – и к ногам Таруила,
Буду его умолять, чтоб тебя он заставил…»

«Нет моей воли на то, и никто не заставит.
Друг мой, иди, напрощаться нам трудно, так больно
Мне расставаться с тобой, словно камнем под воду,
Словно все звёзды погасли, и песня допета…

Пусть же хранят тебя силы небесные, буду
Сердцем с тобою, любовью моею хранимый,
Строго меня не суди! Раньше лгать не умела,
Но преступленье моё мне и в горе, и в радость.

А соблюди я Закон – разве быть мне счастливой?
Что вспоминала бы я, расставаясь сегодня?
Клятву твою бы принять никогда не посмела,
Как бы терзалась, что стать не решилась твоею…

Пусть я запомнюсь тебе только юной. А старость
Мне лишь оставь…» Возразить ей Леир собирался,
Только услышали стук они в дверь – очень тихий,
Дверь распахнулась, Эльке замерла на пороге.

Что-то хотела сказать, только видит картину:
Плачет сестра, а растрёпанный эльф – на коленях
Молит её, и не полностью оба одеты,
И не задёрнут альков, и разобрано ложе.

Быстро Альне к ней подходит и в комнату вводит,
Эльфу велит: «Уходи! Уходи поскорее!»
Он, растерявшись, перечить не смеет, виновным
Видит себя. Не решаясь с Эльке объясниться,

Мрачный, уходит. Спускается вниз – на конюшне
Конь застоялся его, эльф приник к его гриве.
Что теперь делать, не знает. Ему б к Таруилу —
Да запретила Альне. На душе его тяжесть.

«Друг, что случилось с тобой? Знаешь, ехать на сечу
Плохо в печали. Так значит, Альне отказалась
Дать тебе клятву?» – услышал он голос Бриэла
И, не сумевши сокрыть своё горе, ответил:

«Клятву дала мне Альне. Я был счастлив и принял.
Только моей принимать она клятвы не стала.
Чтобы женой моей быть, но я не был ей мужем…» —
Тут он преткнулся, не вправе рассказывать дальше.

«Девы сильней и упрямей ещё не встречал я», —
Так, поражённый, Бриэл отвечает Леиру.
«Значит, теперь повстречал, – слышит голос он звонкий,
– Но для чего ты, Леир, обо мне говоришь здесь?

Впрочем, я слушать не стану, – Альне отвернулась, —
Надо друзьям поболтать. Почему – не об этом?»
«Оба друзья мне – и ты, и Леир, – молвит воин, —
Всё, что узнал – то останется только со мною».

«Вот и отлично. Отец вас зовёт, он желает
Видеть на трапезе всех, ведь с друзьями разлука
Нам предстоит». И она, повернувшись, уходит.
…Трапеза странно проходит. За завтраком служат,

Девы, как прежде. Эльке в возбуждении странном —
Знает она, что случилось у эльфа с сестрою,
Но до конца осознать не готова, ей болью
Не с кем делиться самой – здесь у всех свои беды.

Старшая дева готова заплакать с досады,
Что не глядит на неё королевич заморский,
Вежлив, любезен, приветлив – и только, и только…
Выбрал в невесты эльфийку! Проклятые эльфы!

Вот и сестру заморочил Леир, позабыла
Дева о чести своей – как такое возможно?
И ничего даже слышать не хочет. Что скажет
Бедный отец? А преступник – не кажет и виду!»

Мрачен Дарил, он глядит на Альне и Леира,
Хочет понять, разгадать, что меж ними решилось.
Видит он молящий взгляд и подавленность эльфа,
Значит, царевна ему отказала? Однако

Взгляд её нежности полон, тревожной печали,
Видно – разлуки страшится Альне и страдает.
И за столом все молчат: если царь что-то спросит —
Кратко ответят ему, и опять умолкают.

«Что же. Пора», – и Бриэл поднимается первым.
Смотрит Леир на Альне, и она не скрывает
Страха и горя, не зная, как им попрощаться.
«Стойте! – воскликнул он вдруг. – Пред царем Таруилом

И перед всеми хочу повторить свою клятву.
Вечную клятву царевне Альне приношу я,
И повторять не устану, пока не захочет
Слово принять она. Если вернусь из сраженья —

В з а мок приду, а прогонит – останусь под з а мком,
Или в полях, у реки буду ждать я согласья».
«Или дождёшься того, что царевна другому
Руку и слово отдаст!» – тут Дарил восклицает.

Царь потрясён – то ли верить ушам, то ль не верить?
Вспыхнув, Альне головой покачала с досадой
И, не ответив, из трапезной сразу сбежала,
Только не знает, куда ей податься. От замка

Разве уйдёшь, коли скоро прощаться с Леиром?
Больше ни с кем говорить не желает, однако
Видит, навстречу Бриэл – не играть же с ним в прятки? —
Путь преграждает: «Альне, от себя не укрыться,

Время другое приходит, отменим любезность.
Может, совет мой поможет – а нет, так забудешь.
Знаю про клятву твою. Но, прости, непонятно,
Как так бывает: жена ты, но только не муж он?»

Целое – то, что не делится. Если разделят —
Значит, уже половины зовутся иначе.
Ветка без дерева – это не ветка, а палка,
Ствол, что без веток – лишь столб, а не дерево вовсе.

Нет если целого – тот виноват, кто отторгся».
«Пусть виновата! – она головою тряхнула. —
Буду наказана я, а не он. Не нашла я
Доли иной». «Ты считаешь себя благородной?»

«Совесть сказала…» «А может, велела гордыня?
Значит, боишься, что эльф станет смертным изгоем?
Или… того, что стареть на глазах его будешь?»
«Видишь ты в сердце моём!» «Мне близки твои муки,