Галина Маркус - Найленир. Эльфийская баллада

Долго придётся мне ждать, чтобы он излечился,
Раны его не просты. Чтоб тебе дать отчёты,
Надобно месяц прожить в их лесу вековечном!
Если очнётся Леир, то, конечно, прискачет

Или кого-то пришлет, но тебя не оставит.
Если умрёт, то узнаешь; подобные вести
Быстро разносятся, сразу гонца к Таруилу
В Ригэн отправят. А мне надо снова в дорогу:

Царство своё я оставил под малой охраной,
Зеиль меня ожидает в дворце моём – свадьба
Скоро назначена. Вам я пришлю приглашенье,
Гости желанные. Жаль, что не будет Леира…

Вряд ли он сможет успеть, а откладывать поздно.
День наш давно предрешён: две луны – и свершится
Всё, чем я грежу. Альне, положись же на небо.
Если повозка гружёна – куда-то приедет,

Но привезут тебе то, что сама заказала.
Впрочем, обратно ничто не воротишь. Надейся».
«Что же враги? Не вернутся ли злобные с и ды?»
«Долго не сунутся. Пару отрядов оставлю

Ригэну в помощь, в горах пусть нагонят остатки
Вражьего войска и выловят тех, кто сокрылся.
Мы с Таруилом решили: пора заключить бы
Новый союз с королём из Подгорного царства.

Будет прикрыта равнина – и сидов не станет
В ваших краях. Ведь с двумя воевать трудновато».
«Горный обижен король – он сестру мою сватал,
Только уехал ни с чем… Вряд ли он отзовётся».

…Вот, уезжает Бриэл. Таруил благодарен
Помощи друга. Эльке выходила проститься,
Но был по-прежнему холоден царь и любезен.
И заперлась в своей комнате, плача, царевна.

Ночью стояла Альне у окна и секунды
Всё до рассвета считала. Что стало с любимым?
Дышит ли он, или, может?.. Не может! Не может!
Стала бы страшною ночь, а сейчас – молчалива.

Но ведь в любую минуту… Тогда не увидеть
Больше его никогда! И Альне всё забыла,
Ей всё равно, что подумают эльфы – неважно,
Кто ей что скажет; она ничего не боится,

Только найти бы его и хоть раз прикоснуться!
Может, услышит Леир и очнётся скорее,
Если она позовёт? Но отец не отпустит.
Нечего ждать, надо ехать, пока он не знает —

Нынче. Сейчас. Надевает походное платье,
И оставляет записку отцу. Осторожно,
Быстро выходит Альне в предрассветную темень
И на конюшню спешит. Конь её поджидает.

Выехать сложно, минуя охрану. Но знает
Каждую тропку она и по старому тракту
Тихо проводит коня и уходит оврагом,
Рощу минуя, она у реки выезжает.

И вдоль реки поскакала – дорогой знакомой,
Ночь отступила. Светает. Вот солнце в зените.
Скачет Альне – не пила и не ела, припасы
Взять позабыла, но ей всё равно, об одном лишь

Думает дева: скорее попасть бы к Леиру!
К вечеру спешилась, конь отдохнул и напился.
Ночью опять поскакала – ведь путь-то неблизкий,
Благо, дорога прямая от Ригэна к лесу.

Ближе к утру подъезжает к излучине Дымной,
Сердце стучит всё сильнее – осталось немного.
Вот поворот, вот и въезд в вековечное царство,
Сосны приблизились – можно коснуться рукою,

Но… неожиданно конь замирает на месте.
Будто обиженный ржёт, но не движется дальше.
Солнце над лесом встаёт, освещая деревья
Яркой полоской. Альне соскочила – не может

Дева понять, но как будто стена перед нею,
А за стеной виден путь, но туда не пробиться!
Делает шаг – словно воздух вперёд не пускает
И перекрыто пространство. Идёт она влево,

Вправо идёт – тоже самое. Нет ей прохода!
И от бессильного гнева Альне закричала:
«Кто не пускает меня, что за злобная стража?
Надо мне в лес – и пройду!»
«Я тебя не пускаю,

И не пройдёшь никогда, если мне не угодно!»
…Или мерещится, или, и впрямь, за стеною
В дымке прозрачной фигура стоит. Королева?!
Ближе подходит Альне: да и вправду! Но словно

Это во сне – слишком зыбко и как-то размыто…
«Мать-королева, сама ты встречать меня вышла?
Я умоляю, пусти меня! Видеть Леира
Надо мне срочно. Скажи поскорей: он очнулся?»

«Он не очнулся ещё, но уже исцелился,
Раны не к смерти его, но во сне он глубоком,
Силы его на исходе, он был на пределе,
Чтоб их вернуть, нужно время». «А сколько?»

«Не знаю. Может, неделя, а может быть, вечность.
Вот только…»
«О, госпожа, я молю, пропусти меня к мужу!
Вижу теперь, что нужна ему, все свои силы
Я б отдала и вложила своё бы дыханье,

Он бы очнулся, я верю…»
«Какой тебе муж он?
Клятву тебе он давал – ты ему отказала!
Нечего делать тебе у постели Леира.
Сыну чужая ты. Может, теперь пожалела,

Что не взяла его слова?»
«О да, я жалею!
Если меня не пускают к нему… Он ведь ждал бы!»
«Ждал бы? Ну нет! Он проснётся, пройдёт помраченье.
Вижу тебя я насквозь, всё продумала, верно?

Сын мой очнётся, тут ты – и потребуешь клятвы,
Примешь её поскорей!»
«Говорят, ты всё знаешь,
Может, не видишь людей? Ведь сейчас ты ошиблась!
Слова его мне не надо! Лиши меня речи —

Только пусти… Буду с ним, лишь пока не очнётся!
Только откроет глаза – и сокроюсь, уеду.
Лишь бы мне знать, что он жив, что очнулся и дышит…»
«Нет тебе входа сюда. Не ищи – не отыщешь.

С моря закрыт и с равнины, и нету дороги.
Смертная дочь, не пытайся шесток свой покинуть,
Жизнью живи человеческой, выше и чище
Эльфы, чем люди. И наши пути параллельны.

Царь, твой отец, это сам хорошо понимает.
Дружбу не стану с ним рушить, коль ты удалишься.
Б е з толку ждать здесь, и скоро река разольётся.
Едут уже за тобой… Позабудь про Леира!

Он же забудет тебя через день и минуту,
Если очнётся…»
«Пускай бы он только очнулся!
Ваше бессмертье… цена ему, знать, небольшая,
Если на равных сейчас мы с Леиром и в смерти…

Но, будь я мать, что имеет хотя бы сомненье,
Сможет ли сыну помочь даже та, что не ровня, —
То пропустила б к нему!»
«Ты ему не поможешь.
Сделала я, что могла. Да и Мелиэль рядом».

«Лишь об одном я прошу! Сообщи мне, что будет.
Выживет если – поверь, я искать не поеду,
Больше стучаться не стану. А если… а если…»
«Если умрёт, я пришлю вам гонца», – помрачнела

Мать-королева и вдруг, отвернувшись, исчезла,
Словно в лесу растворилась. Альне постояла,
Слёзы текли по щекам – от беспомощной злости.
Сзади послышался голос: «Ну вот, наконец-то!

Знал, где искать, но боялся, что ты заплутала
Ночью, впотьмах…»
«Нет, Дарил, заплутать не могла я,
Сердце вело бы на ощупь. Вот только сквозь камень
Мне не пройти…»
«Возвращайся. Отец твой в тревоге.