Елена Поддубская - Развороты на 180 градусов. Современная женская проза

© Елена Поддубская, 2015

© Ирина Чумак, иллюстрации, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Майский Париж гремел по обыкновению транспортом, монетой и иностранным говором с преобладанием азиатских и славянских акцентов. С листьев деревьев слетала пыльца. По широкому бульвару Дидро, огибающему Лионский вокзал и выходящему к Аустерлицкому мосту неслась красивая, молодая женщина возрастом едва за сорок лет. Её ухоженный вид, подобранная причёска, отшлифованные в френч-маникюр ногти и множество разнокалиберных пакетов в руках указывали на достаток и уверенность в себе. Пробегая мимо попрошаек и бомжей, что в Париже не совсем одно и то же, женщина искала глазами нужный адрес. Наконец увидела издалека то, что ей нужно, и улыбнулась. Мужчина, стоящий на углу, в мыслях скорее всего об обеде, на мгновение сменил один инстинкт на другой и развернулся женщине вслед, приняв улыбку на свой счёт. Но, не заметив со стороны убегающей по пышущим асфальтовым волнам нимфы никаких других призывов, вздохнул и, сунув руки в карманы брюк, ссутулился. Быть французским мужчиной – непросто: ни один из них не кажется способным на добровольное преследование женщины с целью знакомства. Разве только что в раннем возрасте да тот, что не наслушался от отца разговоров о том, как тяжело противостоять отвоёванному француженками равноправию полов.

Женщина к тому времени убежала метров на триста и тоже думала о том, как тяжело жить одной вообще, а в Париже тем более.

«Был бы мужик под рукой, не пришлось бы топать пешком. Таскать пакеты на себе. Думать где парковать машину. Подкатила бы с шиком к салону – и вся недолга.»

Но мысли о тяжёлой женской судьбе разведёнки тут же сменил клаксон: недовольный водитель грубо обозвал женщину за то, что она дерзнула проскочить на «жёлтый». Скрип тормозов, скрежет колёс и окрик в раскрытое окно вернули парящую над распаренным шоссе к реальности, окатив неприятным облаком табака, вырвавшегося в окно.

«Все мужики одинаковы, даром, что Франция», – решила как униженная, так и оскорблённая, и поспешила на «зелёный» к нужному бутику. Ответить шофёру грубым жестом не позволяло воспитание.

– Подождите! Да подождите же, не закрывайте!

Дверь в салон сувениров захлопнулась у Светланы Сергеевны Козыревой перед носом. Молодая женщина с улыбкой выставила перед продавщицей указательный палец.

Это могло означать: «Мне всего на минутку».

Худощавая крашеная в ярко-розовый француженка североафриканского происхождения парировала двумя расставленными перстами.

Светлана вздохнула и покачала головой.

Мессендж был понят: «Приходите после обеда».

– Зараза! – ругалась Светлана по дороге к метро, – Как обед – хоть банк в этой стране грабь: ни одна душа не пожертвует рабочей минутой ради длинного бутера. Накрутят свои багеты с ветчиной и сыром и кумарятся, как кубинцы перед сигарой. Работнички! Ну, где мне теперь это купить?

Самолёт Светланы был через три часа. Оставалась надежда только на нейтралку.

– Добрый день. Чем могу помочь вам, мадам? – широчайшая улыбка ухоженной француженки, на этот раз той, что, как они любят подчёркивать, из истоков, была обнадёживающей.

На хорошем французском Светлана выдохнула:

– Мне нужна фигурка молодожёнов.

– Мадемуазель выходит замуж? – улыбка не покидала милое лицо, настойчивый загар которого был активно сдобрен не столько сеансами ультрафиолета, сколько толстым слоем пудры.

«Герлен, Терракота», – мимоходом подчеркнула Светлана, различив маскировочный порошок по запаху. Насчёт косметики она собаку съела: не раз приходилось таскаться с русскими туристами известный каждой полкой парфюмерный магазин «Сефора», – А сверху залила себя «Маленьким чёрным платьем. Фрэш». Новый парфюм того же Герлена с преобладанием нотки чёрной черешни и освежающего мандарина приятно щекотал нос, – Наверняка имеет коммерческую карту фирменного бутика на Елисейских. Эта – из буржуа, сразу видно. Вон какая вся вылизанная. Кольца, цепи, браслеты, хорошая обувь…»

– Нет мадам, замуж выхожу не я. Это – для подруги.

«Ещё накаркает!»

– А вам нужна статуэтка из фарфора, ткани, глины..?

– А из чего у вас есть?

– У нас – нет не из чего. Мы таким товаром не торгуем. Сожалею… Но, я могла бы посоветовать вам куда обратиться. Вы хорошо знаете Париж?

Светлана надула щёки, выдыхая:

– Уф! – Париж она знала лучше некоторых парижан: будучи гидом, натаскалась на экскурсионных турах. Но проблему это не решало. Поправив на плече сумку, женщина разочарованно улыбнулась, – Я улетаю, мадам. Но за любезность всё же спасибо.

«Совершенно в логике французов, – досадовала девушка несколькими минутами спустя, отойдя от бутика, – зачем спрашивает, если сама не торгует? Поговорить не с кем? Или из любезности? «Жантий» – по-французски значит любезный. И суют его французы куда ни попадя. Для меня же, после многих лет жизни в стране, это тот, у кого кроме этого качества ничего нет. Прямо анекдоты можно складывать:

«– Скажите этот врач – хороший?

– О! Да! Он очень жантий.

– Понятно.»

Значит сразу можешь не идти. Кроме слащавой улыбки ждать там нечего и профессионализмом даже не пахнет. Впрочем, злиться на страну, в которой живёшь, все равно, что сетовать на погоду: мало что от тебя зависит. Ничто не отменит зависти и лицемерия французов. Это их две национальных черты. Тут – либо мирись, либо мотай отсюда куда подальше.»

Мириться становилось всё тяжелее. Мотать? Это, поддавшись эмоциям, не решить.

Светлана брела на посадку.

«Ну вот, подарок Карусе не купила. Блин! – женщина злилась на себя за неорганизованность: вот кто мог подумать, что для того, чтобы пополнить коллекцию милой подруги, нужно приложить в Париже столько усилий? – Ладно, пусть все трое довольствуются парфюмом. Кроме него и вина из столицы мира привезть нечего. Лишь бы ещё вино не грохнули. Люфтганза туда не летает. Только наши.»

– Ой! Аэрофлот! Какая прелесть! Так радует глаз! Скорей! На родину! В Россию! В Краснодар!

Женщина стояла на Центральном рынке Краснодара у прилавка с кинзой и ловко отбивала «ухаживания» продавца. Крупный дядя с кепкой и очками от солнца на горбатом носу словесно готов был отдать половину товара за одну только редчайшую улыбку длинноволосой брюнетки. Прикид Аллы Сергеевны Кавериной – брендовый и обстоятельно подобранный, стимулировал восточную кровь в добавок к весеннему всплеску гормонов. Заведующая салоном красоты, Алла выглядела всегда «перфект». Даже когда выносила мусор. В сумке женщины расплылась Зефиром «Лунная соната».