Маргарита Берг - Все дело в попугае

Эта фаза операции для Ритки осталась на уровне чистых отчетов. Все получилось, все состыковалось, слесарь Серый получил отлуп, а Антошка получил девушку. Кстати, на прощанье зловредная Юлька не преминула передать Серому привет от московской девушки Маши. Потом Юлька сильно удивилась, встретившись с Риткой у Вовки на дне рождения. На том же дне рождения эта парочка со всеми разругалась, поэтому о дальнейшей их судьбе Ритка знала мало. Только то, что они поженились через месяц после юлькиного восемнадцатилетия, и позже уехали в гарнизон, где Юлька работала учительницей английского.

– Вопиющий случай, Воинство! Юля должна была выйти именно за слесаря. Ну, жизнь ей, конечно, не показалась бы сахарной, но что делать, существовали… эээ … высшие соображения…

– Ох уж эти высшие соображения!… Садисты!…

– Вот-вот, сердобольное наше 312-пурпур, подопечная тоже Юлю пожалела, и идея ей откровенно не понравилась. И как же легко она совершила то, что до сих пор считалось невозможным! Неразрушимый сужденный брак разлетелся в секунду, и она тут же прицепила освободившуюся валентность туда, куда считала нужным! Пересудила!

– Вашблистательствуо, нуо все же…

– Воспарите. Слушаю вас, 515-ультрамарин.

– Ведь дуолжны же были ангелы пуонимать, чтуо пруоисходящее выхуодит из-пуод куонтруоля! Пуочему уони пруодуолжали упуорствуовать в свуоем… в свуоих… ну, пруодуолжали эксперимент? На чтуо уони рассчитывали?

– А вы знаете, это правильный и точный вопрос. Ангелы-растратчики именно рассчитывали. Они прикидывали пропорцию. Им казалось, что случаев вопиюще неправильного поведения их подопечной несопоставимо мало, если иметь в виду приносимую ею пользу. Кроме того, махинаторы вели учет случаев, когда подопечная демонстрировала явное непонимание своих особых способностей. Этих случаев было сравнительно много, и ангелам хотелось верить, что обратное – скорее, исключение.

Риткину учительницу биологии Анну Петровну все называли Сурепкой. Это была простая и незлобная женщина, но невероятно тупая. Предмет свой знала по учебнику от сих до сих, шпарила наизусть, вопросов по содержанию просто не понимала. На оргвопросы ответы давала четко и ясно, как армейский старшина. Когда изучали половое размножение, кто-то из свежеподросших наглецов спросил с подкруткой:

– Анна Петровна! А по этой теме практическая работа будет?

– Нет, Иванов-Петров-Сидоров, – ласково отвечала Сурепка. – Только самостоятельная.

Многие пытались детишкам потом разъяснить, что это она так тонко пошутила и отбрила мальчика. Глупости все это. Ученики-то знали Анну Петровну. Те, кто ее лично знал, ничего такого даже не предполагали.

Риткин десятый класс «Б», апрель, биология. Солнышко выглянуло. Внизу, на школьном огороде, трудится шестой «В» – у них Сурепка классная. В окно их видно, и видно, что безобразничают. В середине урока Сурепка не выдерживает, срывается и бежит вниз. Выходя из класса, поворачивается, и выпаливает по десятиклассникам из главного калибра:

– Если кто встанет в мое отсутствие с места, два в журнал сразу!

Апрель, между прочим, месяц. Впереди аттестат. Угроза нехилая, а Сурепка, как человек простой и простодушный, что говорит, то и делает, обыкновенно.

Тем не менее, трое мальчишек, немедленно после отбытия Сурепки, вскакивают и начинают играть чьим-то мешком в футбол. Они носятся по классу совершенно произвольно. В момент появления на горизонте Сурепки наступает крайне интенсивная паника. Двое успевают достичь мест своей постоянной дислокации. Но вот Цукер…

Цукер – это прозвище «от фамилии» в ежедневном общении. Мальчик он веселый и нетрусливый, в классе его любят, что важно.

Место Цукера на уроках биологии – на первой парте колонки у окна, со стороны прохода. Вплотную к этой парте стоит учительский стол, стул повернут лицом к классу. Со стороны окна за партой сидит соседка Цукера, Валька Мащенко.

Внезапное появление Сурепки застигает Цукера в самом дальнем от двери углу класса, между последней партой и окном. А за партой этой сидят Ритка с Вовочкой, Ритка ближе к проходу, поэтому тоже не сразу заметила, что произошло. В момент появления Сурепки Цукер лег. Наверное, он сделал это рефлекторно. Но когда лег, уже было поздно.

Исчезновения какого-то там Цукера с первой парты Сурепка не заметила. Обвела глазами класс, убедилась, что нарушителей не видно, и продолжала урок. Урок идет, Цукер лежит и смотрит на Вовку снизу вверх вопросительным взглядом. Вовка, зажимая рот рукой, пихает Ритку в бок. Ритка поворачивается, видит Цукера и ложится на парту в пароксизме довольства 6 6 Тут и ниже неоднократно, скрыто и явно, цитируется повесть братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Далее в примечаниях: «Стругацкие, ПНвС». . Больше пока Цукера никто не видит.

Между тем, ситуация серьезная. Цукер и Вовочка шепотом совещаются. Вовочка пользуется в классе большим авторитетом у парней. «Чего делать?» – шепчет Цукер. – «Ну, ползи,…» – невозмутимо отвечает Вовочка. – «Куда?» – Вовочка делает длинный жест вдоль окна.

Впереди узкий проход, заваленный портфелями. В двух местах, там, где выступают межоконные балки, парты примыкают к стене почти вплотную. Но у Цукера нет выбора. И, не пытаясь разобраться, шутит сволочь Вовка, или говорит серьезно, Цукер делает первое движение вперед. Ритка видит, как Вовка в ужасе закрывает себе рот руками. Поздно.

Цукер достигает парты впереди и дергает за штаны левого из сидящих за ней близнецов Меерсонов. Близнецы обнаруживают Цукера. Длинная пауза с подергиваниями. Близнецы сопят так громко, что Ритка перегибается через столешницу и бьет их сзади под лопатки. Хрип, синхронный стук лбов об дерево. Левый близнец поднимает и переставляет из прохода портфель. На легкий шум поворачиваются головы сидящих сзади на других колонках. Тишайший стон, и две задние парты в каждой колонке, в полном составе, ложатся лицами на столы. Тем не менее, в классе тихо. В классе так тихо, что Сурепка довольна. Она в этот момент стоит в проходе с риткиной стороны, совсем недалеко от места боев.

Между тем, Цукер достигает третьей парты от конца. Она стоит вплотную к простенку, а перед ней с другой стороны стоит Сурепка. Короткое беззвучное совещание с Дутовым и Лагутиным: оба люди большого личного мужества, один стал впоследствии офицером, а другой – крупным российским книгоиздателем. Лагутина (он сидит справа), очень красивого парня, – обожают все стареющие учительницы. Глядя прямо в глаза Сурепке масляным взором, он внезапно резко сдвигает парту на полметра вправо, буквально ей под ноги.

Сурепка прерывается в речениях. Большая часть класса недоуменно оборачивается, но им пока не видно. Остальные замирают в тревоге.