Валентина Горностаева - Книга №2

– Не удивляйся, нам больше не надо, – заметил мой взгляд Григорий. – Всё остальное от дьявола. Огонь, вода, земля и отец небесный, олицетворяющий воздух, вот это и есть четыре конца креста. Шестиконечье ваше от сатаны пошло, от веры жидовской.

Я мысленно просил Господа простить меня за то, что вынужден слушать подобные речи.

– Живи, сколько хочешь, платить не надо. Мы богаты не деньгами и ни в чём нужды не испытываем. Можешь ходить, где хочешь, только сам разговоры ни с кем не затевай и ни во что не встревай.

Поужинав, я вышел на улицу, где, несмотря на тёплый вечер, никого не было. Не светилось ни одно окно, было пустынно, тихо и одиноко. Опять прошелестел ветер, и что-то тёмное двинулось навстречу: это был мой конь. Он дружелюбно фыркнул, и я погладил его по морде. Спокойное поведение животного показывало, что жители хутора не были ни вурдалаками, ни ведьмаками, иначе конь испугался бы. Они были католиками; в то время я уже не сомневался в этом.

Откуда-то из-за деревни послышалась песня, я пригляделся и, заметив мерцающие огоньки, побрёл на них по дороге, слегка освещенной светом ущербной луны. Голоса усиливались, и мне показалось, что пел хор. Недовольный не очень-то радушным приемом, я решил втайне проследить обычаи поселян, а потому спрятался за ближайшими к действу кустами. Были виден тлеющий костер и неясные очертания собравшихся возле него людей. Высокий худощавый мужчина бросил что-то в угли, и огонь взметнулся вверх. Пламя осветило его лицо, и я узнал старосту, бормотавшего молитву на незнакомом языке.

«Чешский, польский?» – раздумывал я.

Откуда-то из темноты привели связанного человека, громко стонавшего и просившего пощады.

– Гордись, ты избранный! – закричали люди. – Святым крестом осеняем, да воссоединятся огонь, вода и земля; да благословит тебя Отец небесный!

Человека дважды ударили ножом в сердце, хлынула кровь, под которую поставили глиняный горшок. Я больше не мог смотреть на это отвратное зрелище и побежал что есть сил в деревню. Конь стоял на месте, и я бросился в дом, чтобы забрать важные вещи. Неожиданно что-то стукнуло снаружи в стену, затем еще раз и еще. Осторожно отогнув занавеску, я увидел на улице покойников с пустыми глазницами, яростно царапавших костлявыми лапами дом. С каждым мгновением всё новые мертвецы прибывали и окружали избу. В хуторе действительно не обошлось без руки нечистого. Но я за службу и не такое переживал, а потому осенил троекратно нательным крестом окно и входную дверь. До самого рассвета покойники ломились в дом и ужасно выли, а когда наступило утро, исчезли. Я вышел наружу и осмотрел деревню. Нигде не было видать ни единого поселянина. Все они попрятались на кладбище. Запрыгнув на коня, я быстро помчался прочь от страшного места. Ужасная ночь все-таки подействовала на мой рассудок, я потерял сознание и, очнувшись через некоторое время, обнаружил, что верный конь сам идёт по дороге в Дубровное.

– Да ты жив, батюшка! Пропал бы, не сносить нам головы! – приветствовал меня поп.

Больше никаких приключений я не изведал. Все вокруг молчали, не было рассказов ни о русалках, ни о вурдалаках, а неделей позже, поправив здоровье, я выехал в Тобольск».

Забавно, – подумал я, наконец, дочитав книгу до конца. – И увлекательно! Ясно теперь почему у священника крыша поехала. Начитался ужастиков: тоже степь, тоже отдаленный хутор.

Я повернулся к стене и моментально уснул.

Утро наступило неожиданно быстро. Я вскочил в страхе, представляя, что проспавшийся отец Тимофей, уже готовит для меня экзекуцию, дабы выполнить воображаемую миссию по спасению человечества. Однако священник все так же мирно спал. Схватив со стола кусок подсохшего за ночь хлеба и пару вареных яиц, я тихо прокрался на улицу и быстро пошел дальше в направлении Старых Хуторов.

Утренняя погода была комфортной – не жаркой и не холодной одновременно. В голове немного чувствовались остатки вчерашнего алкоголя, но меня занимало не это. Только сейчас, выспавшись и переварив все услышанное за прошедший день, я начал осознавать некую взаимосвязь событий и частичную обоснованность высказанных разными людьми версий. Версия, впрочем, была одна.

Итак, бабушка моя действительно носила фамилию Изместьева. Она всегда с азартом рассказывала о своей далекой сибирской родине, но никогда не стремилась туда поехать. Более того, я никогда не слышал от нее ничего о колдунах, ведьмаках, или вообще о загадках и тайнах мироздания. Конечно, она славилась среди соседей предсказаниями погоды, но подобным вряд ли можно кого удивить. Далее. Глаза у меня разного цвета от рождения и у бабки тоже. Но это родовая фишка, вроде носа у австрийских императоров. И ничего удивительного в этом нет, раз предки мои столетиями женились только между собой. Зрение – отличное, в старости переходящее в дальнозоркость. Конечно, для нашего времени это исключительное явление, но явно не сверхъестественное. И вообще, причем это? Следующее… Насчет лица? Да хрен его знает, что они во мне эдакого заметили. Никто и никогда раньше о моей внешности ничего особого не говорил.

Мои размышления были прерваны непривычным для этих краев звуком ревущего мотора. Я обернулся на шум и увидел поднимающий клубы пыли автомобиль, с бешеной скоростью мчащийся по разбитой дороге. Машина поравнялась со мной и резко остановилась. Это был довольно старый «чероки» темно-синего цвета, с уже густо пробившейся по кузову ржавчиной. Я заглянул в кабину через открытое пассажирское окно и увидел коренастого мужчину в возрасте примерно тридцати с небольшим лет. Джинсовая рубашка была расстёгнута, на волосатой груди незнакомца болталась массивная золотая цепь.

– Ты кто? – неожиданно грубо спросил он.

Я справедливо предположил, что обладатель подобных манер и соответственной атрибутики является ни кем иным, как представителем местной авторитетной общественности, а потому, по возможности не нарываясь на неприятности, ответил:

– Андрей.

– Че стоишь, Андрюха? – теперь уже дружелюбно крикнул мой новый знакомый. – Садись!

Я радостно принял приглашение. Чероки рванул с места и «авторитет» протянул широкую ладонь.

– Серега я!

– Очень приятно!

– В Хутора идешь? Ничего! Сейчас быстро долетим! Кстати, давно идешь?

– Со вчерашнего вечера.

– Ну, ты, блин, мужик отважный! – Сергей посмотрел на меня с видимым восхищением на лице.

– Ну не знаю, – задумчиво ответил я. – За вчерашний день мне столько всякого наговорили: про нечисть, ведьмаков, оборотней. Любой в штаны наложит!

– Ну, ты же не наложил! – водитель, смеясь, несколько раз демонстративно втянул ноздрями воздух. – Не пахнет! А про ведьмаков, не верь. Лихие люди в Хуторах живут, чужаков не любят. А лихие, не значит, плохие!