Сергей Конышев - Мощь Великая

Тем временем гостья уже шагнула за порог, обернувшись, окинула застывшую фигуру Коврина прощальным взглядом и, не обнаружив встречных посылов, скрылась за дверью. Только тут Коврин обнаружил способность к решительным действиям. Не имея плана, он подскочил к двери, распахнул её рывком, обдал подъезд хриплым срывающимся голосом: «Эй, подожди!» – и выбежал вон.

Девушка ждала его в лифте.

– Что!?

– Ты забыла…

– Что забыла?

– То есть, я забыл…

– Что?

– А может… может, сходим сегодня куда-нибудь?

Девушка задумалась на пол секунды.

– Пригласи.

– Ладно. Приглашаю тебя, – тут Коврин задумался, – приглашаю тебя… к себе в гости сегодня в семь ноль-ноль.

Девушка весело рассмеялась.

– Хорошо, буду.

Двери лифта с клокочущим грохотом сомкнулись.

Она сдержала обещание. Она явилась ровно в семь. На этот раз на ней было бежевое изящное пальто, под которым оказалось лёгкое коктейльное платье. Коврин нашёл её очень привлекательной. Откровенно, её нельзя было назвать красавицей. Её верхняя губа была слишком тонка, нос слишком вздёрнут, а ещё у неё были круглые «яблочные» щёки и оттопыренные уши. В общем, черты её лица не были идеальными. Однако было в этом лице что-то такое неуловимое, что создавало впечатление теплоты.

Её звали Ольга. Коврин был очарован новой знакомой. Ей, похоже, он тоже приглянулся. Вскоре они жили вместе. В быту Коврину было с ней довольно легко. Чистюля. Не сказать, что она была особенно искусной поварихой, однако небутербродная еда теперь была в доме всегда. И главное – она не лезла к Коврину в стол, в компьютер, в телефон, в душу; не требовала измениться ради неё. В общем, не напрягала.

Естественно, очарование первыми впечатлениями быстро сошло на нет, и стало очевидным отсутствие любви, но оставался тот комфорт, который и крепил этот союз.

Однажды, правда, Ольга-таки вторглась в пространство Коврина, настояв на смене машины. Впрочем, Коврин и сам давненько подумывал о смене повидавшего жизнь во всех её проявлениях «Мерседеса» на новый автомобиль. Тем более необходимая сумма давно накопилась. Его всегда что-то удерживало, не хватало какого-то последнего толчка, чтобы сделать наконец этот шаг и избавится от старого железного друга, служившего ему верой и правдой много лет. И вот Оля явилась теперь той силой, которая наконец-то сдвинула уже ржавеющее желание с точки мёртвой в точку реализации. Коврин провёл подробнейший кастинг. В результате он выяснил, что новый «Мерседес» ему не купить, похоже, никогда, однако спектр доступных моделей был представлен на рынке довольно разнообразно. В итоге, Коврин остановился на надёжной динамичной и экономичной «Хонде-Цивик». Однако, придя в салон, его ждало разочарование. Бодрый менеджер объявил, что, к его глубокому сожалению, в наличии автомобилей нет, но можно сделать заказ и, подождав «всего пару месяцев», получить новенький автомобиль. Коврин, подумав, согласился и оформил заказ, оставив в обеспечение заказа в салоне некоторую сумму. Теперь оставалось только ждать. Ожидание при этом не было мучительным – Коврин с усугубленным предстоящим скорым расставанием наслаждением теперь ездил за рулем «Мерседеса», обращая внимание на все мелочи, стараясь запомнить все ощущения. Так вот, как-то само собой, Коврин заказал новую машину.

Само собой как-то произошли и изменения на работе.

Коврин перестал мечтать о карьере, перестал жаждать успехов и к работе стал относиться с искренним равнодушием. Он теперь совершенно не искал источники материалов для статей, а откровенно халтурил, всё сочиняя самостоятельно. Вопреки такому халатному отношению к делу, Коврин стал любимцем шефа, а коллеги начали чтить его как высокого уровня профессионала. Коврину даже стали поступать предложения из других изданий, но он отказывался, справедливо полагая, что там спрос будет выше, а напрягаться ему не хотелось.

Однажды шеф пригласил Коврина к себе.

– Здравствуй, Лёш, проходи. Да-да, всего хорошего, – Александр Павлович Шарвунец торопливо попрощался с серебристым мобильным телефоном.

– Алексей…

Тут Шарвунец обратил взгляд в никуда, как бы пытаясь прочитать там подходящие слова, чтобы продолжить речь. Через дюжину секунд, видимо, прочитав, он продолжил:

– Ты, Алексей, сильно вырос за последнее время. Стал высокого уровня профессионалом. Тебе, я чувствую, уже тесновато в рамках нашего журнала…

– О-о, увольнять будете… понятно, не трудитесь подбирать слова, просто…

Щарвунец резко приподнялся на стуле и быстро-быстро, мелко-мелко замахал руками, перебивая Коврина.

– Ни-ни-ни-ни… – запричитал главный редактор, – ни-и-и-и в коем случае. Ты же ведущий наш автор, ты наш лучший бренд! Кто ж тебя уволит! Ты ведь с некоторых пор материалы исключительно из-под своей черепной коробки добываешь, так ведь!? – Шарвунец вопросительным дальнозорким надочковым взглядом пытался воздействовать на Коврина, тот отрицать ничего не стал и в знак согласия кивнул.

– Так, – удовлетворённо крякнул Шарвунец, – меня, старого лиса, не обманешь, а я ведь закрываю на это глаза, потому что вижу – написано-то хорошо, и продажи будут. Нет, ну, вот хотя бы из последнего… где тут она… – главный редактор поворошил бумаги на столе, выгреб одну и ткнул толстым пальцем в нанесённый на неё текст. – Ага, вот, цитирую: «В прошлую пятницу популярнейший певец, победитель самого ломового телепроекта современности «Штамповка звёзд», лауреат всероссийской музыкальной премии «Плыть и блистать-12» Павлик Гломик проводил презентацию своего дебютного альбома «Бусинка в трусиках» в мегапопулярном московском ночном клубе «Клубничка-ягодичка». Артистом были исполнены все композиции с презентуемого альбома, включая суперхиты, такие как: «Губки, как клубнички – я-же-я-же-ежевички», «Я молодой, я на копчике верчусь» и «Глаза цвета пурпур-гламур». Во время исполнения заключительной песни программы «Леденец вау упс», завершая строку «Я леденец – ты жадный рот, слижи с меня любовный пот», Павлик, беря верхнюю фа диез, так сильно закатил глаза, что упал в обморок. Ребята из шоудэнс группы «А-Гу-зок-Тряси-Гуз-ОК», которые делали танцевальное шоу Павлика, чуть не передрались из-за того, кто же будет делать ему искусственное дыхание. В результате ребята чуть не задушили его. Спас певца его директор Юрец Лагунец, известный в тусовке как Карабасик. Он не растерялся, проявил мужество и вызвал медицинского работника, который, быстро сориентировавшись, отхлестал Павлика ладонями по щекам, чем привёл звезду в чувство. Однако самочувствие Гломика оставляло желать лучшего, и он был госпитализирован.

Позже, находясь в больнице, Гломик объяснил, что упал он в обморок совсем не из-за потуг для взятия слишком высокой ноты – он пел под фонограмму, поэтому никаких потуг и тем более нот не было – а от переизбытка чувств: песня заставила его вновь пережить тягостные мгновения расставания с человеком, для которого он – Павлик – и был леденцом, о котором поется в песне. Кто именно был этот человек Павлик нам не сообщил, только сказал, что это был «человек с самым красивым телом и с самой прекрасной душой», и Павлик любит его до сих пор. После этих слов Гломик закатил глаза и снова упал в обморок, после чего нас попросили освободить палату. Вот так вот, оказывается, Павлик доверяет нам самое сокровенное в своём творчестве. Его песни не выдумка, а сама жизнь во всех её проявлениях. Ребята из шоудэнс группы обещали на днях навестить Павлика в больнице, чтобы поддержать его в трудную минуту. И, как они нам сказали, придут они обязательно в концертных костюмах, придуманных самим Павликом – в розовых кожаных стрингах с заячьими хвостиками, со стразами, и в заячьих ушах». Ха-ха – гениально! И что самое главное – всё вымысел от первой буквы до последней точки, а с другой стороны – всё истинно так и есть. Вот, учитывая твою изобретательность и проницательность, хочу тебе предложить работу. У меня появилась возможность издать свою книгу на очень выгодных условиях – есть люди, готовые вложиться в её промоушен. Одна проблема – книги-то пока нет. Но есть идеи и немного времени. Если ты мне поможешь, всё получится. Дело вот в чём. У меня давно висит на карандаше несколько волнующих тем. Есть люди, мои хорошие друзья, которые глубоко и нестандартно мыслят в этих вопросах. Если всё это качественно проработать, получится отличный материал для книги. Но у меня, как ты понимаешь, нет времени, да и сноровки мне уже не достаёт – возраст всё-таки. В общем, я не смогу сделать это всё как надо, поэтому прошу тебя поучаствовать в проекте. От тебя требуется проинтервьюировать людей, которых я тебе укажу, на заданные мною же темы. Темы, уверяю тебя, будут очень интересными, люди тоже – не соскучишься. Потом немного обработаешь этот материал – и всё… остальное уже доделаю я. На время осуществления этого проекта я тебя полностью освобожу от работы в «Пурге», при этом удвою жалование и буду премировать по максимуму. Кроме того, я назову тебя как соавтора книги с правом на часть гонорара. Ну, как?