Ирина Лукницкая - Оберег на любовь. Том 1

– Ты про помаду? – шепнула она мне в ответ обрадовано. – А я думаю, кого мне эта говорящая голова напоминает? Точно! Лучеперую рыбу! Как сейчас вижу страницу из учебника по зоологии с нарисованным на ней рыбьим скелетом.

Вообще-то мне сильно не нравится, когда костерят людей за глаза. Вот ведь подлые – и нас заразили своим дурным примером.

Они будто ждали, когда ребятишки со своей мамой уйдут, и еще больше активизировались.

– Слушай, Раечка, что скажу, – склонилась к уху подруги Минерва, вроде как хотела поделиться с ней большим секретом, однако даже громкость не удосужилась убавить, – родила-то она от женатого! Представляешь?

– Да ты што!!! – Рая так бурно среагировала на новость, что подскочила от земли, наверное, на метр.

Волна возмущения накатила на Соню, и в отместку за грязные сплетни она тоже во всеуслышание заявила:

– Если бы у нас были такие мамы, мы бы удавились.

Возникла короткая пауза. А затем «большая бородавка» выдала реплику, которой насмешила весь пляж:

– Вишь, Раиса, девчонки зеленые – и те понимают. Гляди-ка, даже удавились бы! Правильно. Да таких мамаш близко к детям близко подпускать нельзя! – все больше распалялась она. – Наплодят безотцовщины, а потом из их уголовники вырастают.

Мне даже стало слегка неудобно. Гуманно ли смеяться над людьми, которые так безнадежно глупы?

Рыбоподобная Рая вторила подруге:

– Ага. Ага. Беспризорниками да бандитами растут при живых матерях. Точно. Тут любой бы удавился. При таких-то матерях…

После этих ее слов мы окончательно поняли, что бороться с хамством, когда оно в крови, дело неблагодарное.

Десять минут уж давно пролетели. И даже двадцать. Мы спохватились. Ведь поневоле подвели нового знакомого. Было очень неловко перед парнем. Как теперь выкручиваться? Надо бы извиниться и отказаться от навязанного Павликом, теперь уже никому ненужного, катания.

– Сонь, пойдем, предупредим человека, что никуда не едем.

– Да ладно, и дураку понятно, что мы передумали.

– Ну, не ленись, пойдем. Дело одной минуты.

– Ладно, – нехотя поднялась Соня и с непробиваемым упрямством заявила: – Учти, в воду не полезу!

Пока мы спускались, я, переживая страшное смущение, все же решилась задать Соне один вопрос, который меня сильно будоражил. Я набрала побольше воздуха и постаралась спросить как можно нейтральней:

– Сонь, правда, у этого нашего нового знакомого голос совершенно необыкновенный? Скажи… Или мне просто показалось?

– Голос как голос. Я лично ничего особенного не нахожу, – совсем по-будничному отвечала она, озабоченная, похоже, лишь тем, как бы ее силком не затащили в реку.

Я не стала спорить с подругой. Хотя знала – мне точно ничего не показалось. Но не буду же я сейчас рассказывать Соне, что чуть было не вознеслась на небеса, когда тот парень просто бросил несколько слов в моем присутствии. Может, тогда со мной случился солнечный удар? Вот и сейчас, по мере приближения к лодке, те же знакомые симптомы: дрожь в коленках и затрудненное дыхание. Видно, это уже последствия удара. Нет, не зря Людмила Ивановна нам твердит всю дорогу: «Нынче солнце чересчур активное – ради Бога, девчонки, прикрывайте голову»…

Мы спустились к воде. Новый знакомый уже нас заждался:

– Ну что же вы? Прыгайте!

И протянул мне руку.

Я сначала плюхнулась на сиденье, а уж потом подумала: «Зачем же я, малохольная, в лодку-то залезла?» Но потом стала себя уговаривать: «Ладно, прокатимся для галочки, не убудет от нас. Хоть как-то реабилитируемся перед пашкиным «дяденькой». Я не учла одного. При виде лодки, раскачивающейся на волнах, Соня затряслась, как осиновый лист, и уперлась, как баран:

– Нет, не поеду, хоть убейте.

На боку ветхого суденышка красовалась многозначительная надпись: «Грозный». Столь грозное название еще больше напугало девчонку. В ее глазах застыл ужас.

– А где же ваша инициативная группа? – удивился владелец лодки.

– Какая еще группа? – тупо спрашивала Соня.

– Ну, ваши верные оруженосцы?

– Вы уж, пожалуйста, простите мальчишек. Их мама срочно домой забрала. Они действительно не ожидали, что так получится, – она от чистого сердца извинялась за своих юных друзей, театрально приложив ладонь к груди.

– Мама – это святое. Что ж… тогда пойдем ограниченным составом. Не зря же я вас столько ждал. Ну что, вы готовы? – бодро спросил молодой человек, обращаясь ко мне, а в глазах вспыхнули озорные смешинки, какие обычно живут в глазах добрых дедушек Морозов.

На Сонькиной растерянной мордочке отразилось заклинание: «Только бы не затащили! Только бы не затащили!». На всякий случай, она отошла на безопасное от лодки расстояние, и теперь, почувствовав уверенность, бойко тараторила, совершенно игнорируя мое присутствие:

– Ну, вот и ладно. Она это дело любит. Она вообще обожает воду и плавает, как рыба. А ныряет вообще, как морской котик. Катайтесь сколько душе угодно! За меня не переживайте. Я не заскучаю. Я лучше пока с девочками в волейбол поиграю. А вы плывите себе, наслаждайтесь сколько угодно природой, погодой, рекой…

Она грузила незнакомца ненужной информацией, а меня ставила в дико неудобное положение. Как будто я страсть как жаждала прогулки, и душевная подруга мне наконец-то все устроила. Ну, спасибо тебе, дорогая Сонечка!

В результате, я осталась крайней во всей этой странной ситуации. Ну, что ж, придется отдуваться за товарищей одной.

Тогда я еще не предполагала, что никогда в жизни не пожалею об этом.

Капитан «Грозного» мощным толчком сдвинул свой корабль с мелководья, ловко перемахнул через борт – и оказался на веслах лицом к лицу со мной. Он начал энергично грести, и наше судно стало живо отдаляться от земли. Я помахала рукой и мысленно пожелала Соне и всем, кто остался на приветливом солнечном берегу: «Счастливо оставаться! Не поминайте лихом! А я отправляюсь в далекое путешествие по этим зеленым, исполненным величия волнам, не спеша катящим свои воды неведомо куда».

Совсем скоро мы оказались на приличном расстоянии от берега: его беспокойные звуки слышались теперь в отдалении. А здесь почти тишина: только осторожное касание весел, плавный шелест от скольжения по воде и ритмичное дыхание спутника. Мы молчали… Незнакомец вдруг перестал грести, и лодка почти замерла на месте. Он с усилием дергал за шнур, пробуя завести мотор, и вслух комментировал свои действия:

– Схватывается все-таки! Значит, шанс, хоть и ничтожный, но есть. Мотор, конечно, малосильный, но попробовать надо. Все не на веслах упираться.

Боже, опять этот сводящий с ума голос! Правда, сейчас я переживала знакомое мне явление значительно легче. В сидячем положении все-таки не так критично, когда ноги вдруг внезапно делаются ватными и перестают тебе принадлежать.