Юлия Афанасьева - Ваня. Повесть

– Ух ты! Как красиво! Сама сделала? – зачем-то спросил я, хотя прекрасно знал, что Настя любит заниматься бисероплетением, регулярно посещает наш детдомовский кружок и её работы уже не раз занимали призовые места на городских и областных соревнованиях.

– Ага. Ты сохрани его, ладно? Пусть он напоминает тебе о ребятах, нашем детском доме и …обо мне. – Снова вздохнула она, и я заметил, как стали намокать её глаза.

Ну не могу я смотреть, когда другие плачут! Особенно девочки. Особенно Настя. Я не знаю, что делать в подобных ситуациях, теряюсь, одним словом. Поэтому в следующий миг я резко соскочил со скамейки, взял цветочек из тёплых Настиных рук, небрежно засунул его в нагрудный карман рубашки. Поблагодарил её, пробормотал что-то вроде: «Я тоже буду скучать» и стремительно зашагал в сторону корпуса, чувствуя инстинктивно, что Настя смотрит мне вслед и вытирает намокшие глаза платочком. Знаю, конечно, что поступил я тогда поспешно и глупо, не по-джентельменски как-то… А что мне оставалось делать? Подарить ей мне было нечего, да и оставаться там, видя её слёзы мне было не под силу. Конечно, я потом часто ругал себя за то, что не остался с ней рядом, не утешил, не попрощался, как следует и толком не отблагодарил за подарок, но именно в тот момент я бежал, не думаю ни о чём. Бежал как трус: от Насти, своей беспомощности и своего загубленного детства.

– Нет, ты видел, как я сегодня забил последний гол? Прямое попадание! – услышал я, подходя к своей комнате. Как всегда, Егор хвастался перед ребятами.

– Да, ты сегодня был на высоте. Думаю, мы намотаем этот пятый детдом в пятницу на соревнованиях! – подхалимничали мои соседи.

– Ещё бы, с таким-то нападающим, как наш Егерь!

Тьфу, даже слушать противно! Мои сожители были так увлечены обсуждением сегодняшней тренировки, что даже не сразу заметили, как я вошёл.

– А, вот и рохля пожаловал. Что, залатал свои ранки?

– Да ты не боись, – это Егор. – Мы тебя бить не будем, по крайней мере, до вечера – точно! – расхохотался он своим противным смехом. Друзья тут же подхватили. – На трене выложились по-полной, не до тебя сейчас!

Я только хотел язвительно поблагодарить их за такую любезность, как в дверь вошёл Андрей Валентинович.

– Ну что, орлы, как прошла тренировка?

Все, как по команде, выставили большие пальцы вверх, мол, супер!

– Так держать! Иван, можно тебя на минутку, разговор есть.

Я кивнул и послушно вышел из комнаты, чувствуя гаденькие ухмылки своих соседей за спиной.

Кабинет Андрея Валентиновича был в конце коридора. Прямиком туда мы и направились. Пока шли, не перекинулись даже парой слов. Воспитатель был чем-то всерьёз озабочен, а я, кажется, догадывался, о чём сейчас пойдёт речь.

– Малыш, нам надо с тобой серьёзно поговорить, – начал было Андрей Валентинович, когда дверь за нами плотно захлопнулась.

– Я даже знаю, о чём. – Не совсем тактично перебил его я.

Воспитатель удивлённо вскинул брови.

– Да? И откуда же, позвольте узнать? – наигранно залюбезничал он.

Тут я понял, что поторопился. Ну кто меня за язык тянул? Так как рассказывать о том, что Настя случайно услышала разговор я не хотел, то буркнул: «Неважно».

Нет, ну зачем я себя вот так веду? Кто дал мне право так разговаривать с Андреем Валентиновичем, который всегда так добр ко мне? Иногда я просто ненавижу себя за это! Но в данном случае у меня не оставалось другого выхода.

Воспитатель немного помолчал. Затем спросил:

– И как ты на это смотришь?

– Я… я даже не знаю! С одной стороны, я очень-очень, просто безумно рад, что обрету свой дом, свою семью. Но, с другой – это так неожиданно, так внезапно! Складывается такое впечатление, что всё это происходит не со мной, как будто с другим мальчиком, как во сне, – затараторил я, пытаясь хоть как-то заглушить свою недавнюю грубость.

– Я понимаю твои чувства, Вань. Знаю, что в это трудно поверить, но, тем не менее, это так. Стыдно признаться, но мне самому немного горько от того, что скоро с тобой предстоит расстаться. На мой взгляд, ты самый искренний человечек из всех ребят, что живут в нашем детском доме. Быть может, поэтому эта женщина выбрала именно тебя.

Мы помолчали немного. Потом я робко спросил:

– А какая она из себя, ну, эта дама?

– Это чудесная женщина! – начал быстро говорить Андрей Валентинович. – Хоть я её никогда и не видел, но уверен, что она хорошая! Добрая, милая, по крайней мере, по разговору. Они с мужем в браке 25 лет, но, к сожалению, не могут иметь своих детей. А эта женщина (кстати, её зовут Ольга Георгиевна) всегда хотела иметь троих детей. Двое у них уже есть (взяли из детдома): старшая – Анна, ей семнадцать лет, средний – Михаил, ему сейчас четырнадцать. А вот младшим в своей семье они хотели бы видеть тебя. Как ты, наверное, догадался, ей запали в сердце строчки из твоего стихотворения про маму. Она нашла телефон нашего детского дома и связалась со мной. Завтра они хотели бы тебя забрать.

– Как, уже завтра? – на меня как ушат холодной воды вылили.

– Ну да, завтра. А почему бы и нет? Говорят, они даже срочно ремонт в детской сделали к твоему приезду. Как-никак, желанный ребёнок всё-таки.

Вот бы никогда не подумал, что последнее словосочетание может относиться ко мне.

– Послушай, малыш, я желаю тебе только добра. И я искренне верю в то, что в этой семье ты обретёшь ту заботу и душевную теплоту, которых тебе так не хватало все эти годы. Помнишь, ты мне говорил про ощущение чуда? Вот же оно! Чудеса случаются! Не упусти свой шанс, Ванюш. Главное, надейся на лучшее, и всё в твоей жизни сложится хорошо.

– Надеюсь, Андрей Валентинович, очень надеюсь на это…

Последнюю ночь в детском доме я опять плохо спал. Обещанную расправу соседи мне так и не учинили – слишком заняты были горячим обсуждением предстоящих соревнований. На всякий случай, я попросил Андрея Валентиновича никому не говорить о том, что завтра меня забирают. Зачем? Начнутся лишние разговоры, пересуды, зависть. Могут и побить. А мне этого в последний день даром не нужно.

Итак, всю ночь я не сомкнул глаз. Знаете, такое бывает, когда вроде очень сильно хочешь спать, сил никаких больше нет, а уснуть почему-то всё равно не можешь. В голову лезут всякие мысли: то тревожные, то радостные. И некая неопределённость перед будущим. И только с первыми лучами солнца я немного задремал.

Как это ни странно, разбудили меня с утра не мои злополучные соседи, а повариха тётя Люба, которая приглашала всех на завтрак. Она заглянула в комнату:

– Ребятки, все на завтрак! Ой, – она огляделась вокруг, – ты один тут, Вань. Что ж, айда завтракать! – сказала она и прикрыла за собой дверь.

Я приподнялся в своей кровати и то же огляделся – след моих сожителей давно простыл, а их кровати были аккуратно заправлены. «Как странно», подумалось мне. На душе стало тревожно, не по себе как-то. Обычно, если они куда-то собирались с утра, да ещё всей бандой, то уж точно не ходили, как мышки. Или я под утро так крепко уснул, что даже не слышал, как они ушли? Не знаю. Во всяком случае, предстоящие события сегодняшнего дня вытеснили из моей головы все страхи и дурные мысли.