L++ - Ибо богиня

« 19—23 – капище, третий уровень, выход к выходным вратам.

19—23 – осмотр врат.

19—25 – отдых.

19—47 – начало работы с жезлом.

19—49 – активирована ловушка ключа.

19—49 – смерть ».

– 19—47, визуализация! – потребовала женщина

На экране Блейк осмотрел стену, улыбнулся, снял жезл, погладил его полукруглый торец, вставил и навалился на него, пытаясь сдвинуть влево. И упал с двумя арбалетными болтами в горле.

– 19—47, журнал – по секундам! – последовал новый запрос.

Женщина внимательно просмотрела документ, покачала головой.

– 19—47, журнал – по миллисекундам!

Теперь страница журнала на экране не помещалась. Но того, что уместилось, ей хватило.

– Вот, – удовлетворенно пробормотала женщина. И выделила:

« 19—47—50,367 – работа с ключом

19—47—50,368 – работа с ключом

19—47—50,656 – работа с ключом

19—47—50,657 – работа с ключом »

– Кажется, я знаю, где ты пропадал эти почти три десятых секунды, – улыбнулась она, – точнее, как ты «отдыхал» предыдущие двадцать две минуты, – и убрала журнал с экрана.

Когда Виолетта Несторовна услышала, что танцкласс у Татьяны ведёт Вера Эшли Инютина, она даже не поверила:

– Верочка Эшли?! У вас? В КОМКОНе?

– Бабушка, ты её знаешь?!

– По сцене, внученька, по сцене… Она танцевала в Большом театре… Помнишь, я рассказывала, как твой дед проводил меня туда?

– Мне папа говорил, что это апокрифы, студентам пробиться туда невозможно.

– Невозможно, – улыбнулась бабушка. – Однако, со мною, ради меня он пробивался.

– И что Вера Эшли?

– В солистки выйти ей не пришлось.

– И всё-таки ты её помнишь? до сих пор?

– Танцевала она, конечно, хорошо – ну, в Большом же выступала! – но те, которые были солистками, которые солистками стали – танцевали ещё лучше. Вот только Верочка… Видишь ли, когда она прыгала… – Виолетта Несторовна улыбнулась далёкому воспоминанию, как улыбаются… Таня поискала определение и нашла: как улыбаются воспоминанию о далёком счастье. – Специально под неё делали хореографию. Она в воздухе – жила, она с воздухом баловалась, и воздух баловался, воздух смеялся с нею! И они вдвоём словно смеялись над нами – над сухопутными. А нам обидно не было. Нам только, больше, чем обычно, мечталось летать… С ними – с нею и со всеми, влюбленными в неё восемью ветрами всех восьми сторон света.

Представить, что эта невысокая, темноволосая, худющая дама полвека тому назад была любовницей ветров было просто: такие изысканные движения, такие точёные позы… такая аура абсолютной свободы!

Даже, когда она, вот как сейчас, просто принимала ежедневный… да чаще – для группы бывает и три раза на дню… ритуал выбора. В группе на сегодня – тридцать один человек. Танцуют парами. Оставшийся не у дел получает штрафное очко. По итогам семестра последний по баллам покинет Академию. Очко – это немного, но их не стоит накапливать…

– Итак, Ященко, твой выбор.

– Надежда Азалина!

Кажется, Азалина, как всегда, отказавшаяся выбирать сама (а сегодня так и отказавшая уже двоим её выбравшим), – не сомневалась в выборе Стаса. Впрочем, и для остальных таковой не был неожиданным, неожиданным был её ответ:

– Нет.

– У нас не состоялся выбор? – удивилась наставница. – Как интересно… Что ж, штрафные очки получают трое. И повторим процедуру. Теперь в обратном порядке. Ященко, начинайте.

– Надежда Азалина!

– Нет!

– Хольт?

– Надежда Азалина.

– Нет!

– Мда…

– Анастасия Ушакова?

– Хольт.

– Да!

– У нас опять остаются трое… Итак, Азалина?

– Я отказываюсь от выбора.

– Объяснись!

– Меня попросили дать ему шанс. Я – даю.

– Но ты же отказываешь! – почти закричал Стас.

– А соглашаться – я не соглашалась! – почти закричала Надя.

– Да как же это?! – задохнулся Стас.

– А вот так, мальчик, – хмыкнула бывшая любовница дюжины ветров. – Третий тур. Невыбранным – штраф в двадцать баллов. Надежда?

– Я отказываюсь от выбора.

– Ященко?

– Азалина!

– Азалина?

Надежда сжала зубки. Все смотрели на неё, она смотрела в пол, и никто не заметил, как Татьяна, что-то шепнула Стасу.

– Вера Эшли? – позвал он.

– Да?

– Пожалуйста, дайте Наде пару минут. А пока, пожалуйста, дайте характеристику танцу. Вашу характеристику. Пока она… Пусть она… Пожалуйста, – в третий раз повторил он.

Вера Эшли недоуменно посмотрела на мальчишку, потом… А потом улыбнулась:

– Согласно плана занятий, у нас сегодня танго, – она тряхнула ладонью, словно отмахнулась от канцелярщины. Вздохнула, улыбнулась – будто вспомнила юность, вспомнила про любовь и любовников, и продолжила: – Танго – для девушки это искусство движением, танцем сказать «да», твердя – каждым новым па, каждым очередным жестом! – твердя: «нет», «нет», «нет»… – она окинула взглядом строй, в нём раздались первые смешки, – не сочтите за намёк. Итак, девушка… Азалина то есть, твой очередной ответ?

Теперь хихикали все.

Кроме Стаса.

Надежда VI оторвала взгляд от пола, набрала в рот воздуха, все уже почти услышали очередное «нет», но она только рассмеялась, махнула рукой и пошла к Стасу.

– Кажется, оно означает «да», – улыбнулась наставница.

В перерыве перед следующим занятие невыбранная, просидевшая все танцы у стенки, Валерия Ингрем решительно подошла к группе Рыжей Розы.

– Ты, – она ткнула пальцем в сторону Надежды.

– Я, – процедила Азалина.

Мария с Вероничкой обернулись, Серж сделал шаг вправо, Пит – влево, и перед Лерой оказалось полукольцо.

– Ты должна мне.

– Я?! И что же?

Как-то незаметно за спиной Леры вырос Хольт, рядом образовалась Настька…

В своем кружке Стас оглянулся и на полуслове оборвал разговор. Татьяна вздохнула и чуть развела руками.

«Ну, началось…», – поморщился Пётр, переглянувшись с Дэном, но Зинаида положила ему руку на запястье. Он смолчал.

– Так что же это я тебе должна? – поводила языком по верхней губе Наденька.

– Двадцать баллов.

– Нет.

– Слушай, Азалина! – пожалуй, из парней только красавец Давид рисковал намекать ей на её происхождение, и он уже стоял вплотную – плечом к плечу, с Валерией. – Это ж из-за твоего вытрахона Лерка влетела!

– Нет, – повторила Надежда, опять поласкала верхнюю губу, а за мгновение до следующего его выкрика, закончила фразу: – девятнадцать.

– Да, – облегченно выдохнула Валерия. – Один балл, он чисто мой. Принимается.

– Нет, – вмешался подошедший Стас, – не Надежда – я. И я компенсирую.

Наденька опять проявила язычок:

– Тогда уж и мне – два балла.

– Нет, – сумел выдавить из себя Стас.

– А-за-ли-на-а… – почти пропела из-за его спины Зинаида.