Алексей Пшенов - Проект «Linkshander»

– Вот суки, своих детей не пожалели! Это за что же они их? Никого из персонала не поймали?

– Нет. Похоже, весь персонал ещё ночью ушел в лес.

– Надо организовать преследование, – Лаптев посмотрел на испуганно молчащего молодого лейтенанта.

– Смершевцы уже вышли… – ответила за офицера военврач.

– А где начальник особого отдела?

– Или в кочегарке, или на кухне. Там жгли документы. Ищет, может, что уцелело.

В это время на лестнице раздался громкий топот, и через несколько секунд в спальню ввалился перепачканный сажей рослый майор в фуражке с синим околышем.

– Вот бляди педантичные! Все пожгли! Только две папки случайно в кухне под мармитом завалялись!

Особист энергично взмахнул зажатыми в левой руке серыми картонками. В правом верхнем углу титульного листа первой папки выделялись жирные готические буквы – Projekt Linkshander.

– Что это означает?

– Проект леворукий, – отстраненно-неприязненно ответил подполковник Лаптев.

Шумное и бесцеремонное поведение майора госбезопасности Воронцова казалось ему в данной ситуации неуместным.

– Леворукий – это левша, что ли? – разочарованно спросил сам себя особист.– Интересный проект… а живых детей не нашли?

– Нет, – отстранённо ответила военврач.

– Значит, так. Возможно, нам удалось обнаружить какую-то сверхсекретную детскую разведшколу. Все что вы здесь увидели, является государственной тайной. За её разглашение…

Не успел майор договорить, как из глубины коридора раздался не то радостный, не то испуганный крик:

– Есть! Есть один живой!

Воронцов ухватил военврача за рукав халата и пулей вылетел из комнаты.

Подполковник Лаптев и молодой лейтенант вышли вслед за ними, но вглубь коридора не пошли, а остались у дверей детской спальни. Через минуту мимо них практически бегом пронеслись два запыхавшихся санитара с носилками. На носилках лежал подросток лет четырнадцати, такой же бледный и неподвижный, как и остальные дети. Однако его обескровленные губы чуть заметно шевелились, беззвучно взывая о помощи. Следом за санитарами промчался майор Воронцов, стремительно тащивший за собой задыхающуюся женщину в белом халате.

– Вы должны спасти этого мальчишку любой ценой! Если он умрет, вы пойдете под трибунал за невыполнение особо важного задания!

Испуганная военврач, словно пленник на аркане, изо всех сил старалась не потерять равновесие и не упасть. Она пыталась что-то то ли ответить, то ли возразить майору, но изо рта у нее вырывались только невнятные междометия.

– Да, тяжёлый день будет у Галины Михайловны, – сокрушенно вздохнул подполковник Лаптев.– Да и у нас тоже…

Немногословный молодой лейтенант согласно кивнул головой.

В просторной кухне за обеденным столом, покрытым красно-белой клетчатой клеёнкой, сидели двое. Первый – седой старик с бледным лицом, густо усыпанным мелкими пигментными пятнами, казалось, дремал, прикрыв глаза и откинувшись на спинку небольшого антикварного креслица. Второй – молодой худощавый блондин с растрёпанными волосами, жидкой бородкой и правильными, но какими-то незапоминающимися чертами лица, – сидел сбоку с зажатым в ладони полупустым бокалом коньяка. Протянув руку через стол и, символично чокнувшись со своим задремавшим собутыльником, молодой человек торопливо допил коньяк и, сочувственно подмигнув спящему старику, вышел из-за стола. Пройдя в соседнюю комнату, блондин неторопливо прошёлся вдоль полированной, некогда очень модной югославской стенки, и медленно и глубоко, словно ищейка, потянул носом пыльный, не очень свежий воздух. Сначала он остановился у выдвижных ящиков и уверенно, словно это было его привычное ежедневное занятие, извлёк из нижнего ящика серебристую подарочную «Беретту», запасную обойму и две коробочки с патронами. Судя по гравировке, старик получил этот пистолет на юбилей ещё в начале девяностых, когда в моду только вошло иностранное подарочное оружие, но, похоже, за двадцать с лишним лет ни разу им не воспользовался. Разложив трофеи по карманам, молодой человек перешёл к секретеру и, откинув дверцу-столешницу, начал методично выбрасывать на пол все его содержимое: альбомы со старыми черно-белыми фотографиями, перетянутые нитками пачки пожелтевших писем, картонные папки, набитые газетными вырезками и рукописными листами. Когда в правом углу секретера обнаружились четыре стопки тонких школьных тетрадок в восемнадцать листов, молодой человек удовлетворённо потёр руки и стал методично просматривать их одну за другой. Выбрав из середины второй стопки жёлтую тетрадь, испачканную тёмными кофейными пятнами, он вышел в прихожую и положил тетрадь в серый матерчатый портфель.

Уже одевшись, блондин вернулся на кухню, подошел к старику и, дотронувшись средним и указательным пальцами до его запястья, наверное, в десятый раз убедился, что тот действительно мёртв. Затем молодой человек пододвинул кресло со стариком вплотную к столу и, отодвинув пустую тарелку, переложил руки покойника с подлокотников на столешницу. Распрямив сжатые в кулаки тонкие костлявые пальцы, он достал из своего портфеля белого пушистого зайца с закрашенными красным фломастером болезненно-воспаленными глазами и поставил его посреди стола спиной к покойнику. Теперь со стороны казалось, будто мертвый старик, вытянув худые длинные руки, пытается дотянуться и поймать обезумевшую от страха беспомощную зверушку.

Через пару минут тот же молодой человек в яркой спортивной куртке с серым матерчатым портфелем в руках вышел из добротной кирпичной многоэтажки в утреннюю мартовскую хмарь и лёгким спортивным шагом направился к ближайшей станции метро. В соседнем дворе он остановился у мусорного контейнера и поочерёдно достал из карманов простенький мобильный телефон и новый навороченный смартфон. Из давно устаревшего кнопочного мобильника молодой человек вынул батарейку и снова положил его в карман, а вот дорогущий современный гаджет полетел в набитый строительным мусором бак, словно какая-то абсолютно бесполезная железяка. Следом за ним в металлический контейнер отправился и извлечённый из портфеля абсолютно новый планшет. Пройдя дворами и переулками к Таганской площади, молодой человек не стал спускаться в подземку, а вошёл в идущий из центра полупустой троллейбус и сел на ближайшее свободное место. Он ничуть не сомневался в том, что уже через несколько часов его фотографии и ориентировка будут разосланы по всем отделениям полиции, и поэтому ему срочно требовалось хоть немного изменить свою внешность. Увидев, как в дверях промелькнувшего за окном салона красоты женщина в сиреневом брючном костюме с зелёным фартуком сменила табличку с «закрыто» на «открыто», молодой человек вышел на ближайшей остановке и, бодро отшагав полквартала назад, распахнул дверь приглянувшегося ему заведения. Администратора на ресепшене ещё не было, и молодой человек сразу же прошел в мужской зал. Там с глянцевым журналом в руках скучала та самая женщина, которая пять минут назад переворачивала табличку.