Алексей Пшенов - Проект «Linkshander»

– Да.

– Михаил Петрович, у нас ЧП.

– Что такое?

– Курт Иоганнович умер.

– Сердце?

– Возможно, но без посторонней помощи явно не обошлось. Я сейчас в квартире Малера, и, похоже, ночью здесь был какой-то гость. Он даже дверь оставил нараспашку…

У Воронцова то ли от излишнего кофе, то ли от неожиданного волнения задрожали руки, а сердце застучало тяжело и аритмично.

– Ты кому-нибудь ещё об этом сообщил?

– Пока нет.

– Тогда вызови дежурную бригаду с Лубянки. Но без меня пусть абсолютно ничего ничего не трогают. Я сейчас приеду.

Переждав пока исчезнет дрожь в руках и успокоится сердце, Воронцов надавил на газ и выехал из паркинга. Утренний трафик в городе был как обычно очень плотным, и когда он добрался с Мичуринского проспекта до тихого таганского переулка, то у ведомственного дома из бледно-коричневого кирпича, где жил директор сорок шестой спецшколы Курт Иоганнович Малер, уже стоял неброский чёрный микроавтобус с тёмными зеркальными стеклами. На восьмом этаже дверь в директорскую квартиру была приоткрыта, а на кухне возле мертвого старика стояли четверо серьезных мужчин в тёмных костюмах. У одного в руках был большой серебристый кейс, у другого ноутбук, третий держал под мышкой пухлую кожаную папку, а у четвертого, самого старшего по возрасту, ничего не было. Покойник сидел в кресле, вплотную придвинувшись к обеденному столу, вытянув худые руки далеко вперед по столешнице. Рубашка на старике была расстегнута до последней пуговицы, а воротник отведён за плечи. Кто-то уже явно осматривал тело.

Молча поздоровавшись за руку с сотрудниками дежурной бригады, Воронцов раздражённо произнёс:

– Я же просил до моего приезда ничего не трогать.

– Пока вас дождешься… – хмуро огрызнулся молодой мужчина с серебристым кейсом.– Я хотел установить причину смерти.

– Ну и как, установили?

– Вероятнее всего – остановка сердца. Судя по шрамику, этот Малер года три назад перенес шунтирование. Но остановить сердце ему кто-то помог. Этот кто-то очень сильно ударил его в грудь, видите синяк? А много ли больному старику надо?

Словосочетание «этот Малер» неприятно резануло слух Воронцова.

– Курт Иоганнович не «этот». Он такой же действующий сотрудник, как вы и я. К тому же очень давний и очень ценный сотрудник. Ветеран, пришел на службу сразу после войны. Когда ни меня, ни тем более вас ещё и в проекте не было.

– Извиняюсь, – смущённо отозвался молодой эксперт.

Воронцов подошёл к мёртвому старику и посмотрел на его костистую впалую грудь. Рядом с коротким бледно-розовым шрамом темнела гематома размером с хороший кулак.

– Когда это случилось?

– Около трёх часов назад.

– Кто был в гостях, установили?

– Какой-то молодой человек. Консьерж говорит, что в последнее время он каждую неделю приходил к Малеру и иногда оставался на ночь. Уходил всегда первым. Вот и сегодня ушёл буквально за десять минут до приезда водителя, – ответил сотрудник с ноутбуком.

– Если бы я приехал чуть раньше…, – сокрушенно произнес самый старший из мужчин – водитель-охранник директора сорок шестой спецшколы.

– Вам крупно повезло. Если бы вы приехали чуть раньше, то, вероятнее всего, валялись бы сейчас со свёрнутой шеей где-нибудь под дверью в прихожей, – своеобразно утешил его Воронцов.– Записи с камер наблюдения сняли?

– Разумеется.

Оперативник с ноутбуком достал из кармана флэш-карту, и тут Воронцов увидел белого пушистого зайца с красными глазами, стоящего на задних лапах между тарелкой с нарезанным лимоном и пустой баночкой из-под черной икры. Длинные костистые пальцы Курта Малера были вытянуты к игрушке и, казалось, пытались схватить её. Заяц! Увидев его, Воронцов, наконец, вспомнил свой исчезнувший сон. В этом сне он гнался по какому-то бесконечному ярко-зелёному лугу за точно таким же мягким игрушечным зайцем с красными глазами. Зверушка, забавно переваливаясь с боку на бок, медленно бежала буквально в двух шагах впереди, но догнать её почему-то было невозможно. Воронцов знал, что зайца во, чтобы то ни стало необходимо поймать раньше, чем тот добежит до леса. Он ускорялся, задыхался, вытягивал руки вперёд, но крошечное расстояние в два шага никак не сокращалось. И вдруг убегающий заяц начал расти. Сначала он увеличился до размеров собаки, потом теленка, а когда, наконец, дорос до медведя гризли, то прекратил свой бег и, обернувшись, посмотрел на своего преследователя устрашающе-красными глазами. Роли неожиданно поменялись. Теперь уже Воронцов со всех ног убегал к лесу, а гигантский заяц, тяжело сопя, гнался за ним и горячо дышал в спину. Когда тяжёлая плюшевая лапа коснулась плеча безумно уставшего беглеца, тот неожиданно споткнулся и полетел в какую-то темную бездонную пропасть. На этом сон оканчивался.

Воронцов взял игрушечного зайца в руки и посмотрел в его пластмассовые, раскрашенные красным фломастером глаза, как бы безмолвно спрашивая: «Кто ты?». Ответ не заставил себя ждать.

– Вот он!

Оперативник вставил флэшку в ноутбук и развернул его в сторону Воронцова. На записи, сделанной камерой наблюдения, было прекрасно видно, как из лифта вышел молодой небритый блондин двадцати с небольшим лет с растрёпанной шевелюрой и правильным, но каким-то незапоминающимся лицом. Хорошо зная, где установлена камера, он развернулся к объективу, по-Гагарински обаятельно улыбнулся и, подняв левую руку, помахал будущим зрителям широко разведённой пятернёй.

Сердце у Воронцова снова застучало ускоренно и тревожно, а кровь прилила к вискам. Худшие предположения, которым он в последнее время одновременно верил и не верил, неожиданно подтвердились. Но слишком поздно. Начальник службы безопасности сорок шестой спецшколы почувствовал невероятное опустошение и разочарование, словно охотник, долго шедший по следу вожделенной добычи и в последний момент упустивший её.

– Дичь помахала дяде крылом, – с мрачной иронией прошептал Воронцов.

– Что-что? – переспросил следователь, раскрывая свою пухлую папку.

– Ничего. Мысли вслух.

– Так, вы знаете этого человека?

– Конечно. Это Сергей Каманин, любимый ученик Курта Малера.

– И вы думаете, что он убил своего учителя?

– Я пока ничего не думаю.

– Тогда напишите всё, что знаете об этом Сергее Каманине, – следователь достал из папки чистый лист бумаги и протянул его Воронцову.

Тот в свою очередь недоумённо посмотрел на следователя.

– Я ничего не буду писать. Вся информация об этом человеке засекречена.

– Даже от нас?

– Даже от вас.

– Но домашний адрес у этого человека есть?

– Это вам ни к чему. Вам всё равно не придётся его искать.

– Это почему же?

– Потому же… – раздражённо отрезал Воронцов и прошёл из кухни в гостиную.