Нина Еперина - Москвичка в кавычках

А этот клиент взялся мне по межгороду, с жутким кавказским акцентом рассказывать про отсутствие накладных карманов, количества пуговиц, про манжеты, которые я не пришила и так далее. При этом слышимость была такая, что я спутала слово «пуговицы» со словом «путаница» и уже ничего не понимала. Единственное, что я поняла, что он не может найти Толика в городе Грозном.

Нигде!

Пришлось брать несколько дней у заказчика на разборку и начинать вызванивать Чечню. А там тишина. Ни один телефон, выданный мне Толиком по приезде, не реагировал на мои звонки. Даже вся филармония молчала. Как будто у них там Мамай проскакал и всех порубал. И так три дня. Я понимала, что там что-то произошло. Надо было лететь.

Прилетела я в город Грозный и поехала в гостиницу. В городе была только одна гостиница, которая тянула на это название, и в которой можно было жить, да и то со статусом минус семь звездочек.

Толик жил в люксе на втором этаже – он же директор! На мое представление администратору, чья я жена, у той, бедной, глаза расширились от удивления и обиды. Что-то уже наплел, значит, навешал лапши на подставленные уши.

Поднялась я к нему в номер. Закройте глаза и представьте себе ваше понятие о бардаке. Не в смысле дом терпимости, а в смысле грязи. Именно туда я и вошла. На столе был срач из пустых, полупустых и полных бутылок, разукрашенный дарами южной земли разной свежести, начиная от вчерашних дынь, позавчерашних шашлыков и позапозавчерашних люля-кебабов, заплеванных арбузными семечками. Пол не подметался дней несколько. Кровати выволочены из спальни в большую комнату. Все постели перемешаны на жгуты телами. На них спали какие-то личности, ужатые на края задами граждан из первого ряда. На всех стульях и диванах, на этих кроватях, примостившись с краю, и на грязном полу сидели люди. Пьяные были все, но в разных степенях. Кто-то, видно, не одни сутки здесь сидел, а кто-то только пару часов.

А в углу, на тумбочке, стояли новейший телевизор и видюшник и на весь номер, во всю силу своих иностранных динамиков, гнусавили, показывая народу свои возможности.

Ну как же, чеченский народ такого чуда отродясь еще не видывал! Тут тебе и ужастики, и боевики с убийствами, и кровища льется, и дракулы, и франкенштейны, и всякие там фантастические «Оно» и порнухи… Ну, полное тебе удовольствие, и главное – бесплатно. Да что там бесплатно – ешь, пей, смотри, не уходи только, не разрушай компании…

Я встала перед телевизором и спросила:

– Где хозяин?

На меня тут же стали цыкать, как в кинотеатре:

– Не мешай, гражданочка, отойди, не загораживай экран. И, пожалуйста, потише!

Я выдернула одним махом все провода из розеток и объявила:

– На выметание из номера вам всем дается ровно две секунды, после чего я за себя не отвечаю, а за вас не ручаюсь!

Наверное, тон моего голоса и выражение на моем лице были очень впечатляющими и красноречивыми – убрались все. Проснулись даже спящие. Правда, один в двери задержался и сообщил, что Толик спит у него в номере, пьяный, а его самого зовут Витюн. Так я познакомилась с Витюном, ставшим мне впоследствии сводным братом. В том смысле, что жизнь свела.

А тогда надо было что-то делать. Как я теперь могла отдать горячим кавказским горцам откупоренную видеотехнику? А?! А-а-а?!

Пришлось идти искать Толика. И платки. В номере их явно не было. Толик находился в стелечно-лежачем состоянии, даже не мычал. Нужно было ждать до утра, что от пьяного толку?

Утро сообщило мне новые неприятные новости:

– Понимаешь, я отдал платки рабочему сцены местной филармонии…

– Почему?

– Потому что, во-первых, он обещал продать дороже, а во-вторых, парня было очень жалко, он кому-то морду набил и его теперь могут в тюрьму посадить. Ему деньги очень нужны, откупиться надо.

– Не, видали? Ему нужны, а мне не нужны! А может, и не было никакого рабочего сцены?

– Почему не было?

– Да потому, что прошло уже незнамо сколько времени. Где же наши бабки?

– Да он с матерью уехал по Чечне, торговать… Реализовывать, то есть…

И тут я взбесилась:

– Граждане, это что жа ж такое деется, а? Пацана ему жалко, а меня нет? И не важно, что я уже предоплату получила пятьдесят процентов еще в Москве, и ты об этом знал. Знал, что часть денег уже получена, с «блэками» поделена и почти истрачена. И неважно, что меня за это могут замочить к чертовой матери! Главное другое. Решил сам бизнес сварить, самостоятельно, а потом попонтить где-нибудь этим? Свой навар сверху получить, и не в общую семейную копилку, а в свою собственную, загульную. А как же, на два рубля дороже, это значит – двадцать тысяч рублей! В твой собственный карман. И без отчета.

– Да что ты так волнуешься! Он же все отдаст!

– Отдаст был хороооший парень, но педераст. Когда отдаст? Между прочим, прошло уже семь дней! Что делать будем? Убить тебя мало, суку! И ведь знала же, что тебе ничего нельзя доверять! Ни одной копеечки. Надо было самой лететь. Певец! Блин горелый! Так бы и кастрировала, чтоб ты стал тенором в хоре мальчиков! Ну и что делать, что? Господи, замочат жа! Это ж горцы…

«Подруга, – говорила я себе ночью. – Ты чего это заныла? А? Встала, взяла себя в руки и вперед – за дело! Нечего сиднем сидеть и волосья на себе драть… Все-таки я сама себе самая родная! Или как?

Сначала пришлось привести в порядок аппаратуру. Для этого пришлось ближе знакомиться с соседями-гастролерами по гостинице. Это оказались ребята из города Горький. ВИА «Времена года»! Отличные ребята! Помогли и аппаратуру в порядок привести и заклеить, как новенькую, чтобы ни одна сука подкопаться не смогла. Короче, в итоге заказчик всю технику принял у меня без замечаний. Даже с кассетами.

Для второго дела, на всякий случай, пришлось просить тайм-аут. Заказчик пугательно скрипел зубами, вращал глазами, но мы честно рассказали ситуацию, и он согласился, оговорив при этом:

– Эсли у уас будуттт нэпрыятнасты, я, у принципи, магу памочъ, но цина будэт ныже, а сычас ви уже имэетэ штраф за задэржку. А тэбэ, кирасавэць, яйца буду атттриваттт лична я сам, эсли чьто!..

Толик так впечатлился этим договором, что чуть вообще не сбежал. Страусиный эффект.

Поутру, под охраной, по-другому и не назовешь, я повела Толика в отдел кадров филармонии, искать того самого драчуна. И вдруг выяснилось, что он в филармонии уже не работает – на одноразовом подряде был, постолярил и уволился, а договорчик вместе с ним куда-то ушел, исчезззз…, значит, и адрес.

Ну, класс! Я тут же получила полный кайф адреналина и все прямо в кровь.

Два дня ушло на добывание адреса через каких-то разнообразных чеченцев. Ну, я вам скажу, и рожи же у них. Им даже до первобытнообщинного строя еще далеко – они, с тех пор как в Лермонтова стреляли, так и не изменились…