Сай (Maximus) Джефферсон - Per aspera ad veritatem

– Что ж, ты отец, тебе виднее. Но через три года я повторю всё то, что произнёс сегодня, и тогда ты точно не сможешь сказать, что я недостоин этих речей.

Магнус слегка поклонился отцу и покинул обеденную залу. В тот же момент, когда мальчик скрылся в коридоре, из-за большой колонны медленно вышла Анжела.

– Нет, что бы ты ни говорил, а Максимус на него хорошо влияет. Он тянется за ним, умнеет на глазах, да и ведёт себя даже лучше, чем я могла пожелать. Они столько проводят времени вместе, и мне порой кажется, что Максимус воспитал бы брата лучше, чем мы.

– Ты слишком оптимистично на всё смотришь, Анжела. Когда нашим сыновьям исполнится пятнадцать, я должен буду составить доверенность и распределить между ними наследство. Максимус действительно умный, слишком умный, и кто знает, быть может к этому времени они из братьев превратятся в соперников? Корыстные мотивы не чужды любому человеку, тем более…

Договорить Корнелиус не смог – он заметил печальные глаза младшего сына, стоявшего за колонной, и его охватил жгучий стыд.

– Я понимаю ваши опасения, – негромко проговорил Максимус, подойдя к столу. – Вот почему я сказал, что гениальность мне дорого обойдётся. Тем не менее дурного отношения я не заслуживаю. Мне не нужно никакого наследства. Я не жажду ни этого поместья, ни места в высшем обществе магов. Мне нужна только любовь, которой меня обделили по неизвестным причинам.

Чета Венатори не нашла, что ответить на такое весьма справедливое замечание, и Максимус, пользуясь их замешательством, на свой страх и риск добавил:

– Вы не доверяете мне так же, как я не доверяю вам. У вас есть тайна, которой обусловлено это недоверие, и вы объясните мне, в чём её суть. Но не сейчас. Прежде мне следует разобраться в собственных чувствах, и на это, возможно, уйдёт не один год. Однако будьте готовы: рано или поздно я приду к вам за ответами, и если я не найду их раньше, отказать вы мне уже не сможете.

Максимус, как и его брат, слегка поклонился родителям, придержав рукой свои светлые волосы, и покинул обеденную залу. Корнелиус и Анжела растерянно переглянулись.

– Это были слишком громкие слова, – подавленно произнёс мужчина, – и я, право, не знаю, что на них ответить.

– Ничего не отвечай. Во всяком случае, не сейчас.

– Не сейчас? А ты уверена, что я смогу открыть ему правду, когда он этого потребует?

– Не ты – мы. Сейчас главное – смягчить его недоверие, не дать ему укрепиться и попробовать не бояться нашего сына. Ведь он всё-таки прав… Мы слишком холодны к нему.

– Ты всего лишь мягкосердечная женщина, Анжела, – сурово отозвался Корнелиус и поднялся со своего места, отодвинув тарелку с уже окончательно остывшими овощами. – Ты будешь видеть в нём сына, потому что воспитала его. Я же вижу в нём не только наследника своего поместья, но и потомка врага, который сто с лишним лет назад разорил Империю. И поверь мне, Анжела: если кто-то узнает, что Максимус – потомок драконов, несдобровать ни ему, ни нам.

Корнелиус покинул залу в дурном расположении духа, и Анжела тяжело опустилась на стул, где только что сидел её муж. Ей было не по себе от такого безрадостного будущего, но одна маленькая искорка надежды в ней ещё теплилась.

И этой самой искоркой был её младший сын.

В половине шестого Магнус вышел из своей комнаты и спустился на первый этаж. Брат уже ждал его у дверей.

– Идём, а то опоздаем.

Школа магии, куда мальчики впервые пришли в возрасте семи лет, находилась всего в паре кварталов от поместья, и получаса с лихвой хватало на то, чтобы дойти, переодеться и поговорить. И даже ещё оставалось немного времени в запасе. Но в этот раз братья пришли несколько позднее обычного, и причиной для этого послужил недавно открывшийся магазин сладостей.

– Зайдём сюда после экзамена, – улыбнулся Максимус, ещё раз окинув широким взглядом красочные витрины, и первым покинул новый магазин. Братья двинулись дальше по тротуару вдоль домов, возобновив прерванное обсуждение одного из французских романов, однако между репликами каждый неизменно возвращался к собственным мыслям. Недавний разговор с родителями дал обоим пищу для размышлений, и душу одного терзала обида, а душу второго – сомнение. Те ли вопросы он себе задаёт? Те ли ответы ищет? На правильном ли он пути? И смогут ли отец и мать открыть ему тайну, которую так тщательно хранят? Чем больше Максимус об этом думал, тем больше убеждался, что рано или поздно весь его нынешний мир рухнет, как карточный домик. От подобных мыслей мальчика охватила неподдельная тревога, ибо он не был готов к такой развязке событий. Во всяком случае, пока.

Оказавшись на скамье среди других учеников, Максимус более или менее пришёл в себя – по жребию ему достался четвёртый номер, и лишние эмоции могли сыграть с ним злую шутку. Он безо всякого интереса наблюдал, как перед ним выступали Майя, весёлая блондинка из другой группы, и Константин, мальчик, чьи карие глаза были настолько светлого оттенка, что казались почти жёлтыми. Магнус был вторым по счёту, и брат махнул ему рукой, пожелав удачи. Правда, как он выступал, младший сын почти не видел – он внимательно слушал разговор двух девчонок с задней скамьи о сегодняшней борьбе магов с вивернами, и только по громким рукоплесканиям понял, что Магнус превосходно справился со своим заданием.

В свою очередь, даже будучи готовым к выходу, Максимус невольно вздрогнул, услышав своё имя. Он неспешно вышел в центр зала, поклонился экзаменационной комиссии и следом учителю, который непосредственно проводил экзамен. Максимус не боялся – ему всего лишь предстояло, как и всем остальным, обуздать духа, который выпадет ему в некоем подобии рулетки. На вопрос о своей готовности мальчик ответил сдержанным кивком, и учитель щелчком пальцев закрутил магическое колесо.

«Да что ж такое? – подумал Максимус, чуть заметно подёрнув плечами. – Почему мне так неспокойно?»

Колесо замедлило ход и, щёлкнув, остановилось. Секция, на которую указала стрелка, мягко засветилась, открыв портал в мир духов, и из него вылетело существо, в четыре раза превышавшее человеческий рост. Его сияние на миг ослепило, и когда Максимус разглядел, с чем ему предстоит иметь дело, то у него от ужаса закружилась голова, и он, пошатнувшись, едва не упал.

Над ним возвышался огненный дракон, который уже задрал голову, чтобы в следующий миг спалить дотла несчастного ученика.

Сидевшие в зале ученики и экзаменаторы в панике вскочили, и учитель вместе с парой магов из комиссии загнали дракона обратно в портал. С таким видом существ дети вообще не должны были иметь никаких дел, потому секция с драконом была давным-давно запечатана, и маги искренне не понимали, каким образом печать оказалась сорвана. Максимус стоял белый как мел и медленно приходил в себя после пережитого потрясения. Однако на предложение перенести экзамен на другой день отказал так категорически, что учитель отпрянул, поражённый.