Василика Фаленто - Квинтэссенция

В надежде на то, что равноценный обмен состоялся, Джек решил покинуть ночных разбойников, пока ещё что-нибудь не взбрело им в голову. Но те потребовали ещё и часы. Вот что-что, а часы Джеку отдавать не хотелось. Он начал торговаться. Но это оказалось бесполезной затеей, так как весёлой парочке нужны были вовсе не часы и не кошелёк, а просто жажда приключений. Наручные часы их вовсе не интересовали, потому что главной целью флибустьеров было вступить в словесную перепалку в рамках ночной развлекательной программы, а потом уж можно и подраться. Тогда вечер прошёл бы не зря.

Пока Джек пытался найти общий язык с одним, второй подкрался сзади и оглушил ударом по голове. Джек упал. На футболке появилась кровь. В глазах потемнело, в ушах появились какие-то незнакомые звуки и звон. Спустя несколько минут он заметил по реакции своих новых знакомых, что странные звуки слышны не только ему.

Из темноты потянуло особенным, непередаваемо зловонным запахом гнили и горелой резины. Вонь была резкой и невыносимой настолько, что Джек забыл про то, что с ним произошло за весь день. Вместе с вонью приблизились резкие звуки, будто взмах крыльев какой-то большой птицы. Лежа на асфальте, Джек не видел, что там происходит. Судя по застывшим фигурам своих обидчиков, понял, что происходит что-то ужасное. Недолго ему пришлось быть в неведении, потому что вдруг возле них приземлилась огромная птица. Двое находились в состоянии бездвижных коконов, но Джек скорее удивился, чем оробел, но тоже не шевелился. А удивился он внешнему виду прилетевшего существа.

Трехметровое чудовище было явно женского рода и имело по-своему красивую, будто точёную женскую фигуру. Ноги до колен похожи на лапы петуха или ещё какой-то птицы, вместо рук – крылья как у гигантской летучей мыши, но с тем же синим лоснящимся оперением, что и на ногах. Ягодицы украшал длинный, как у льва, хвост.

Больше всего Джека поразило лицо прилетевшего существа. Оно было похоже на лицо Глории, но в каком-то дико искажённом виде: уши вытянуты, как у эльфа, нос хищный, взгляд убийственный. Синие глаза зловеще сверкали, словно это оборотень. Одна лишь грива была красивой: распущенные длинные волосы вперемешку с тем же зелёно-синим оперением.

Вся эта картина ввергла Джека в ужас. Ему показалось, что он вмиг поседел. К боли в голове добавились рвотные позывы. Но то, что произошло дальше, выбило его окончательно.

Внезапно рот у только что приземлившейся жар-птицы вытянулся, как у собаки. Изо рта показались хищные острые зубы. Птичка в рывке откусила голову одному из ночных шалунишек и выплюнула её на асфальт. Из обезглавленного, оседавшего на землю тела фонтаном била кровь. Уже на земле руки и ноги продолжали дёргаться, вокруг истерзанной шеи растекалась и ширилась лужа крови, не успевая впитываться в землю. Второй хулиган попытался убежать, надеясь, что всё это происходит не в реальной жизни, а в его фантазии, где он до сих пор пребывает. И что завтра он снова увидит своего друга живым и невредимым, и больше никогда не будет употреблять эту дурь…

Но им не заинтересовалась гигантская птица-человек. Она спокойно подошла к Джеку, которого колотил страшный озноб. Джек не знал, что делать, под какой куст ползти. Фрай успел предупредить его о перевоплощении Глории, но забыл сказать, узнает ли она его, будучи в сознании и образе гарпии. А если не узнает? При этой мысли Джек зажмурился и приготовился к самому страшному – к расставанию с головой, каковое только что произошло с его обидчиком. Тем временем ужасное существо наклонилось к нему и произнесло каким-то странным двойным голосом, будто второй голос не успевал за первым:

– Так и знала, что с тобой по дороге что-нибудь случится, раздолбай.

Джек был готов к любым чудесам, он стойко держался весь день до последнего, но когда Глория заговорила с ним нечеловеческим голосом, он, к сожалению, не смог ей ответить. Он упал в обморок.

Гарпия подцепила его своими двухметровыми петушиными ногами и полетела домой.

У входа в дом две мерзкие маски удивились при виде беспомощного тела Джека.

Весёлая маска не сдержалась:

– Ну вот, идиот, хотел попасть в гости ещё раз, вот и ПОПАЛ!

Грустная маска тоже открыла рот:

– Ничего, будет ему уроком. В следующий раз, прежде чем загадывать желание, пусть подумает, нужно ли оно.

Утром Джек проснулся в чужом мужском халате, в чужой спальне и в чужом доме. Голова всё ещё гудела. Пахло свежезаваренным кофе. Применив метод дедукции, он понял, что это дом Глории.

«Что-то я часто теряю сознание в последнее время, – подумал Джек. – Надо бы к врачу всё-таки сходить».

Спальню украшала старинная мебель: массивные шкафы с теми же лапками, кресла с красной плюшевой обивкой, те же плотные бордовые гардины, большое зеркало и два торшера справа и слева от кровати, на которой лежал Джек. На стенах висели две картины. С одной смотрела милая дама в возрасте лет пятидесяти, с другой – молодая дама, чем-то похожая на Глорию, но в старинном платье.

Шум, разбудивший его, был громким жужжанием пылесоса в коридоре. Джек тихо приоткрыл дверь. Пылесосом виртуозно орудовала та вешалка, что вчера стояла в гостиной. Своими длинными, похожими на тонкие провода руками вешалка держала трубу со щёткой, начищая ковровые дорожки. Джеку стало не по себе. Он надеялся, что вчерашняя история всё-таки приснилась ему. Вот уж с кем, а с вешалкой общаться совсем не хотелось, так как вчерашних разговоров с лепниной вполне хватило. Кстати, ещё и не факт, что в беседе примут участие только двое: пылесос, возможно, тоже имеет личное мнение относительно присутствия незваного гостя в доме.

Резко закрыв дверь, он замер. И только когда пылесос затих, решился пошевелиться и приоткрыть дверь ещё раз. В коридоре было тихо. Коврики начищены, вешалки с пылесосом не видать. Выходя из комнаты, Джек надеялся, что кроме вешалки и пылесоса в дом есть ещё кто-то, с кем можно выпить кофе, аромат которого привёл его на кухню. Что удивительно, кухня была очень просторной, плотно напичканной различной современной электротехникой. Откуда-то доносились тихие звуки лёгкого джаза. Выход из кухни шёл на веранду, где Джек и застал Глорию за завтраком.

Он был рад уже тому, что за столом сидит не гарпия, а простая девушка, но как с ней разговаривать после вчерашнего происшествия, он не знал. Больше всего он боялся опять увидеть вытянутую морду и острые зубы, способные в любой миг лишить его головы.

Его бил озноб, изнутри пожирал страх. Чем ближе он подходил к веранде, тем крупнее капли пота выступали на лбу. Перешагнув через порог кухни, он вдруг успокоился. Возможно, так подействовали запах ванили или прекрасный вид на цветущий сад.