Алекс Ведов - Тени иного. Повести

– Погоди, у него, может, документы с собой, тоже надо взять…

Преодолевая внутреннее сопротивление, Сергей обшарил одежду следователя. Извлёк из внутреннего кармана пиджака красную книжечку, пробитую насквозь дробиной, раскрыл:

– Служебное удостоверение… Забираю. Теперь возвращаемся. Пошли, Чопа!

Теперь ветер дул им в лицо, и к тому же стал заметно сильнее. Снег повалил ещё гуще. Уже не было видно ничего за десяток шагов.

Они миновали место, где Парфёнов встретил свою гибель, перешагнули через верёвку, всё ещё натянутую тетивой поперёк пути. Сергей старался не смотреть на зловещие тёмно-красные пятна, которые всё ещё были видны сквозь насыпавшуюся порошу. Действительно, им с Юрием здорово повезло, что они шли поодаль, и смертоносная стая металлических шариков настигла только одного.

Надо было внять предостережениям начальника смены и оставаться на станции. Но кто же из них мог знать, что всё вот так обернётся… Они были готовы к неожиданностям, но не к таким.

Впереди показались их лыжи с палками, воткнутые в сугроб. Уже замело и следы, оставленные ими по дороге сюда. Обратную дорогу приходилось прокладывать снова.

Они отошли от избушки где-то на полкилометра или чуть больше, когда Чоп вдруг зарычал и залаял. Мужчины разом остановились, оглядываясь.

Пёс был сильно взбудоражен. Уши у него приподнялись, он стоял и напряжённо всматривался куда-то между деревьев в направлении, откуда они шли.

– Кто-то идёт за нами, – тихо сказал Юрий.

– Может быть, – отозвался Сергей, – но эта проклятая пурга… ничего не видно.

Они и друг друга смутно видели на расстоянии пяти шагов.

Чоп ощетинил шерсть, прижался к ногам хозяина и продолжал гавкать в пространство, заполненное мельтешащими белыми хлопьями.

Юра подвинулся вплотную к Сергею и вполголоса проговорил:

– Кто бы это ни был, я уверен, это тот, кто убил Васю и Олега. Я думаю, сейчас лучшая возможность его накрыть. Другой такой не будет.

– Что ты задумал? – спросил Сергей. Внутри у него всё мучительно заныло в предчувствии ещё чего-то скверного, хотя он старался не подавать виду.

– Засаду на него устроим! Ты иди потихоньку с Чопом вперёд, а я спрячусь за дерево и буду ждать.

– Не нравится мне эта затея, Юра, – покачал головой Сергей. – Нам сейчас, после всего, что случилось, надо держаться вместе!

– Пока твой пёс лает, он к нам не подойдёт близко, – быстро заговорил Юрий, похоже, охваченный охотничьим азартом, – а так пусть думает, что мы ушли вперёд. По нашему следу пойдёт, а тут я… – Он решительным жестом взвёл курки своей двустволки.

Сергей поглядел на спутника с недоверием:

– А если он тебя первый увидит… Или почует? Может, это хищник? Подкрадётся к тебе незаметно…

– Пусть попробует, – ответил Юрий. – Ты далеко не отходи. Метров двадцать пройди и встань, а ружьё держи наготове. Если что, сразу назад. Зверь это или человек, мы его уделаем!

– Ладно, – решился Сергей, – но если что, сразу кричи и стреляй!

Он снял ружьё и тоже щёлкнул затвором.

Радист свернул и скрылся за ближайшим деревом.

Сергей проследил его маршрут, отмечая, как быстро заносятся следы от лыж. Потом, постоянно оглядываясь, двинулся вперёд. Никого не было ни слышно, ни видно. Но Чоп продолжал глухо ворчать, пробуравливая сь сквозь снег вслед за хозяином.

Он прошёл ещё немного и замер, вслушиваясь в завывание вьюги. Юрия он напрочь потерял из виду – со всех сторон окружала снежная пелена, через которую смутно угадывались лишь силуэты ближайших елей.

Прошла минута, а он стоял и ждал неизвестно чего. Сердце тяжело бухало, снежная крупа жёстко хлестала по щекам, ресницы почти смёрзлись. Чоп стоял рядом, провалившись всеми лапами в снег, и тоже напряжённо вглядывался в снежную неопределённость.

«Чёрт, надо идти назад», – подумал Сергей.

И одновременно Чоп вздрогнул всем телом и опять зашёлся неистовым лаем.

Секунду спустя раздались один за другим два выстрела, а затем – громкий, раздирающий душу крик, полный ужаса и боли. И ещё что-то жуткое, какой-то звук, смешавшийся с этим воплем: то ли рычание, то ли рёв.

Крик резко оборвался. Сергей бросился на звуки, на ходу вскидывая ружьё. Чоп ринулся за ним, не переставая с остервенением лаять.

Это расстояние Сергей преодолел, не помня себя. Сознание его словно бы выключилось, когда он несся по сугробам к тем деревьям, за которыми прятался его напарник.

То, что он увидел, заставило его замереть, как столб.

Всё его существо моментально помертвело, сжалось в ледяную точку. Разум отказывался воспринимать, что произошло.

Радист лежал боком на снегу. Неподвижно. Шапка отлетела в сторону, рядом валялась двустволка, из обоих дул ещё медленно выползал дымок. Юрий успел выстрелить, но это его не спасло.

Снег вокруг Юры был весь в крови. Даже не подходя к нему, Сергей видел, что лицо у него превратилась в жуткое месиво. Будто бы он попал под какой-то чудовищный механизм, который размозжил ему половину головы.

Сергею захотелось безумно заорать на всю тайгу, перекрикивая воющий ледяной ветер. На этот глухой лес, который вмиг стал враждебным и смертельно опасным.

Чоп внезапно перестал лаять, подбежал к лежащему человеку. И громко завыл, тычась в него мордой.

Сергей стоял, дико озираясь по сторонам, сжимая до боли в суставах своё оружие. Снег кружил и валил нещадно, на глазах засыпая тело человека, который ещё пару минут назад говорил и был готов к действию.

Несколько секунд спустя к Сергею вернулась способность мыслить. И вместе с ней – страх. Цепкий, колющий, вгоняющий тело в дрожь.

Чоп оторвал морду от мёртвого тела, поднял голову. И снова разразился злобным лаем, глядя куда-то в сторону.

Тот, кто расправился с Юрием, был неподалёку.

Кто бы это ни был, он намеревался сделать то же и с ним, Сергеем.

Одновременно с сознанием этого Сергей расслышал сквозь свист и вой ветра, сквозь лай Чопа, другой звук. Да, тот самый низкий рёв, который донёсся до него вместе с предсмертным воплем радиста.

Похоже, чудовище, которое убило Юрия, находилось не более чем в десяти метрах. Где-то за деревьями и за снежной пеленой. Но его не было видно – там не просматривалось совсем ничего, кроме тёмных стволов и разлапистых ветвей.

Сергей вскинул карабин, навёл ствол в том направлении, откуда слышался этот жуткий рёв. И нажал на спусковой крючок.

Грохот выстрела ударил по барабанным перепонкам, на миг перекрыл шум разгулявшейся стихии. Пороховой заряд патрона был мощный: приклад больно саданул в плечо отдачей.

Попал или не попал, невозможно было сказать.

Скорее всего, мимо: трудно поразить цель, стреляя наугад.

Сергей быстро перезарядил ружьё и снова нацелил его туда, куда стрелял. Нервы его были напряжены до предела.