Луиджи Лунари - Маэстро и другие

Воспоминание об этом кошмаре ещё умирало в памяти Маэстро, когда на пороге парикмахерской нарисовались представители профсоюза.

– Проходите, дорогие, проходите, – подбодрил их Маэстро. – Проходите, располагайтесь, чувствуйте себя здесь, как дома. Что, некуда сесть? Ладно, неважно, тогда постойте, тем более, что мы сейчас быстренько решим все ваши проблемы.

– Добрый день, маэстро, как поживаете? – вступила Мария.

– Сама не видишь? – ответил печально Маэстро. – Я вынужден работать, даже когда мне моют голову. Вот такая моя жизнь…

Он обвёл глазами вошедших и понял, кого они ему напоминают: комический квартет из шекспировского «Сна в летнюю ночь». Господи, и на таких людей он должен тратить своё драгоценное время!

И, верный своей тактике в подобных случаях, ринулся в атаку:

– Нинки сказала, что вы хотели видеть меня. Вот он я, вы меня видите. Не знаю, с чем вы пришли, давайте послушаем. Вдруг ваше дело не такое срочное, а? Вдруг оно может подождать, пока этот несчастный старик, воспользовавшись, как и все, законной неделей отпуска, вернётся из Киберона. У вас есть отпуск? А вот у меня его нет. Но это неважно. Главное – другое: до тех пор, пока я жив, пока вы все меня не угробили, я с вами и, как всегда, в вашем полном распоряжении. Только не подумайте, что я жалуюсь. Я сам так захотел! Театр – это дом для всех, кто в нем работает, и самый последний из засранцев должен иметь возможность пообщаться со своим директором. И директор примет последнего из засранцев. У вас есть, что мне сказать? Говорите, я слушаю.

– В общем, так, маэстро… – откашлявшись, начал Валли.

– Джорджо! Пожалуйста, зови меня Джорджо! Мы среди товарищей, это ведь профсоюзное собрание… В театре, понятно, при посторонних мы ещё можем поиграть в субординацию, раз уж так необходимо. Там вы можете обращаться ко мне «маэстро» или «сенатор», это будет как раз то, что надо. Но здесь, среди соратников, товарищей по работе, вы можете обращаться ко мне на «ты» и звать по имени. Итак?..

– Итак… Джорджо… Мы позволили себе побеспокоить тебя…

Повисла долгая пауза, потому что в этот момент Адольфо попросил Маэстро наклонить голову над раковиной для первого ополаскивания волос. Лившаяся вода явно помешала бы Маэстро слышать, и Валли посчитал правильным прерваться.

– Ну так все-таки можно узнать, что вы хотите? – спросил Маэстро, выпрямляясь.

Но прежде, чем Валли вновь открыл рот, голова Маэстро исчезла под огромным пушистым полотенцем, которым Адольфо принялся энергично вытирать его шевелюру.

Спустя некоторое время голова появилась вновь.

– А, вы ещё здесь? – воскликнул приветливо Маэстро. – Так что дальше?.. Я слушаю! Говори, говори!

– Итак, маэстро… Мы позволили себе потревожить вас… поскольку… по просьбе нескольких технических работников театра…

– Понял, только… извини, что перебиваю тебя, давай ближе к делу, ладно? Я согласился принять и выслушать вас, но и вы будьте милосердны! Если вам наплевать на человека, который через три часа должен быть в Риме, а завтра уже в Париже, то, по крайней мере, проявите хоть немного уважения к вашему директору!..

– Хорошо, маэстро… Короче, группа рабочих театра хотела бы создать…

Челюсть у Маэстро отвалилась, и какое-то время он, не веря собственным ушам, с изумлением глядел на Валли.

– Не понял, – произнёс он, наконец, спокойным тоном.

Слишком спокойным.

Валли снова откашлялся и, стараясь сдержать сердцебиение, вынуждавшее дрожать голос, повторил:

– Группа рабочих театра хотела бы создать… любительскую труппу…

– Любительскую труппу?!..

– Да, любительскую труппу, – с твёрдостью в голосе подал реплику Дольяни.

– Любительскую, – чуть слышно подтвердила Мария.

– Любительскую!! Я слышу! Я что, по-вашему, глухой? – начал заводиться Маэстро – Но… но… на хрена она нужна, эта ваша любительская труппа?!..

– В лапту играть, – нарушая уговор не открывать рта, буркнул Паницца.

Но Маэстро не услышал его – Адольфо был высококлассным профессионалом, прекрасно чувствующим, когда надо вмешаться. Включив фен, он направил его на волосы Маэстро, давая тому возможность выиграть время для осмысления новости.

Собственно, Маэстро вовсе не нуждался в ответе на свой вопрос: он сразу же понял, что взбрело в головы этим мудакам. Они возжелали играть на сцене! Подражать ему! Любительская труппа Театра! Естественно, с Марией Д’Априле в примадоннах, с Дольяни в роли благородного отца и Паниццей в роли придворного шута!

Он мазнул взглядом по квартету, отметив грубый грим Марии, костлявые мозолистые руки Дольяни, тупую физиономию Валли, голубой, в белую полоску, костюм Паниццы с бельевыми прищепками на обшлагах брюк, чтобы они не попадали в спицы велосипеда… и представил себе всю смехотворность ситуации: как они на сцене «Театро Студиа» 4 4 В то время у театра, руководимого Маэстро, было две сценических площадки: основная – «Пикколо Театро» и «Пикколо Театро Студиа». играют отрывки из «Фауста» перед сидящими в первых рядах лауреатами Нобелевской премии и членами королевских семей; как после спектакля призрак Томаса Манна с «Лоттой в Веймере» 5 5 Роман Т. Манна, главной героиней которого является девушка – романтическая привязанность молодого Гёте, запечатлённая им в образе Лотты в «Страданиях юного Вертера». подмышкой настигает его в гримуборной и, тряся за руку, говорит со слезами на глазах: «Спасибо! Спасибо! Наконец-то, я понял Гёте!»… и как потом уже на главной сцене «Пикколо Театро» или, хрен знает, где ещё, для публики, состоящей из друзей и родственников от мала до велика, потных и вонючих, жующих бутерброды с варёной колбасой, доставая их из лежащих на коленях промасленных бумажных пакетов, эти актёры любительской труппы «Весёлые селяне» играют трёхгрошевый водевильчик или какую-нибудь дурацкую пьеску о таких же дебилах, как сами, или хрен знает, что ещё…

Ему захотелось заорать, вскочить на ноги, сорвать с себя льняную накидку и пинками спустить с лестницы этот похабный квартет… Но он заставил себя сдержатся.

Спокойно. Главное, не терять хладнокровия. Сделать вид, что слушаешь их с интересом, согласно кивать, может быть, даже поздравить с прекрасной идей… затем показать, что тебя гложет сомнение, поселить в их душах смятение, страх стать посмешищем, выставить себя идиотами… а увидев их подавленность и готовность распрощаться со своей дурацкой затеей, великодушно предложить им достойный выход из положения: поскольку идея любительской труппы, как вы уже поняли, хреновая идея, почему бы вам не создать хорошую футбольную команду, или провести конкурс любительского кино, или устроить выставку фотографий своих родственников и друзей?.. При этом важно ничем не унизить этих представителей трудящихся, не дать им предстать перед теми, кого они представляют, с пустыми руками! Но, слава богу, он умел вести себя с массами.