Ларри Бард - Глаза богов

Едва машина Паука отъехала от парадной, Леланд отпустил слуг.

– Та ещё заноза… – рассеянно пробормотал Третий глава. – Так, о чём же мы…

Астра задумчиво улыбнулась.

– Думаю, подойдёт 2040 год сбора, Леланд, – Бистонские виноградники.

– Да, моя дорогая, ты совершенно права! Вино – то, что нужно, чтобы избавиться от неприятного паучьего привкуса.

Астра взяла меня под руку, и я ощутил исходивший от неё нежный аромат цветов.

– Нам стоит нормально представиться. Меня зовут Астра, я здесь тоже в гостях, а это – Леланд, он хозяин дома.

– Лука.

– Какое притягательное имя! – вздохнула женщина. – Оно означает «свет», не правда ли?

– Никогда не задумывался.

– Скорее «родившийся на рассвете», дорогая, – поправил Четвёртую главу Леланд.

Мы переместились в гостиную.

Леланд сел в кресло у камина, я и Астра расположились на диване.

Служанка по приказу Леланда принесла бутылку вина, наполнила фужеры и поставила на кофейный столик поднос с разнообразными сырами.

– Появление нового кандидата – не будничное событие; выпьем за будущее плодотворное сотрудничество, – подняла бокал Астра.

Запах напитка мне не понравился. Стараясь скрыть своё отвращение, я сделал глоток. Вкус вина разительно отличался от той бурды, что разливали в нашей с Эбби любимой забегаловке. Приторность сопровождалась остававшейся на языке горечью.

По привычке я внимательно оглядел окружающую обстановку. Всё тот же показной шик и куча скрытых видеокамер.

На стене напротив дивана висело пять женских портретов. Заметив, что я их рассматриваю, Леланд усмехнулся.

– Это мои супруги, – сказал он. – Красивы, как розы на заре своей жизни, и столь же хрупки.

Он театрально вздохнул, Астра засмеялась.

– Можно сказать, это хобби Леланда – собирать букеты из молодых роз, срезая их слабые стебли, – отозвалась Четвёртая глава. – А что скрывается в твоём прошлом, Лука?

Я пожал плечами, на что Астра произнесла с разочарованием в голосе:

– Знаю: Паук уже успел застращать тебя россказнями, что ничего нельзя рассказывать о своей прошлой жизни до того, как тебя выбрала Белая Дама. Но это ересь, согласись! Мы люди, у каждого есть прошлое, и просто отказываться от него значит отказываться от себя. Не все, как Паук, могут отринуть даже своё имя.

– Будет тебе, Астра! Наш новый друг ещё не готов открыться, но скоро он поймёт, что мы – семья. Как говорил мой предок, герцог Ринольд…

Астра хмыкнула, перебивая речь Леланда:

– Конечно, в предках у такого человека, как ты, Леланд, могли быть исключительно герцоги да герцогини!

– Да, у меня высокое происхождение, моя дорогая. Полагаю, некоторых это смущает, и они чувствуют себя неуютно в моём присутствии.

Астра игриво шлёпнула его ладонью по колену:

– Не думай, что уязвишь меня этим!

Я взял с подноса кусочек сыра с необычными красными крапинками и обернулся к служанке, неподвижной статуей застывшей у меня за спиной.

– Что это за сорт? – из чистого любопытства спросил я.

Служанка беспомощно моргнула, переводя взгляд с хозяина дома на меня.

– Она не ответит, мой друг, – сказал Леланд, потягивая вино. – Не может. Им не нужно говорить – только слушать и выполнять. Лишиться языка – малая цена за такую работу. Она знала, на что шла, – правда, дорогая? Стояла в очереди несколько часов – лишь бы попасть на собеседование.

Бледная служанка только кивнула.

Дальнейшие рассуждения о невероятном везении его обслуги были прерваны звонком.

– Прошу меня простить.

Леланд достал телефон и ответил на звонок.

– Да. Да. Мы можем это устроить. Большая партия не проблема – у нас хватит оружия. Конечно. Подожди несколько минут… Астра, дорогая, развлечёшь пока нашего друга? Срочные дела, сама понимаешь.

Длинные острые ногти Астры впились в моё предплечье.

– Разумеется, – промурлыкала она.

Астра наклонилась и прошептала мне на ухо:

– Хочешь, покажу кое-что интересное?

– Почему бы и нет?

Любопытство подстегнуло меня согласиться.

– Иди за мной.

Мы поднялись сначала на второй этаж, потом на третий. Один коридор сменялся другим. Мы ступали по мягким коврам – звук наших шагов почти не был слышен.

Астра то и дело оглядывалась, будто проверяя, следую ли я за ней.

У меня не было мыслей о побеге, зато то и дело всплывала навязчивая идея достать пистолет и выстрелить ей в затылок.

Но я не должен был спешить. Я хотел добычу покрупнее, чем Астра, Леланд или даже Паук. Я хотел голову Белой Дамы.

Наконец Астра остановилась перед дверью.

– Хочешь узнать, что за ней скрывается?

– Не особо.

– И всё же ты пошёл за мной – значит, и тебя одолевает любопытство. Паук не ценит это качество в людях – думает, что он один достоин всё знать. А вот я, наоборот, любопытство поощряю. Ведь самое интересное – это наблюдать за людьми, когда им приходит пора платить по счетам за своё любопытство.

Она толкнула дверь, и я ожидал, что оттуда вырвется толпа головорезов, нанятых преподать мне урок, но ничего подобного не произошло.

Комната за дверью была залита солнечным светом; лёгкий ветерок раздувал кружевные занавески; посреди помещения стоял рояль, за которым сидела женщина…

Я пригляделся. Нет, это была не живая женщина. Кукла, столь детализированная и мастерски сделанная, что её было сложно отличить от живого человека.

И она была не одна. С три десятка кукол, сделанных в полный рост человека, одетые в шикарные платья, сидели в креслах, читая книги, стояли у окна, будто занятые светской беседой. Одна даже сидела на полу, прижимая к груди подушку с вышитыми на ткани цветами роз.

– И что это такое?

– Коллекция Леланда. Он очень ею гордится. Узнаёшь их лица? Пять из них должны быть тебе знакомы, если ты достаточно внимателен.

Действительно, в пяти из них я узнал копии лиц бывших жён Леланда, чьи портреты висели в гостиной.

– Это должно было меня поразить?

– Понятия не имею, – она пожала плечами. – Смотря на этих кукол, я ничего не ощущаю. Не вижу ни красоты, что до хрипоты в голосе воспевает Леланд, ни уродства, от которого служанки падают в обмороки. Они не могут говорить, но их выдаёт собственное тело. Они дрожат от страха, входя сюда. – Астра непринуждённо улыбнулась. – Что скажешь ты, Лука? По вкусу коллекция?

Меня и её разделял всего один шаг. Тонкая линия, прочерченная между нами.

Она не чувствовала ничего. Меня же подташнивало от отвращения. Вот и вся разница, что была между нами – двумя убийцами.

– Как скучно! – она села на кресло, пододвигая куклу, и мечтательно, совсем по-детски улыбнулась. – Ты можешь припомнить, что было самым прекрасным, что ты видел в своей жизни?

Вопрос поставил меня в тупик. Самое прекрасное? Она перескакивала с темы на тему, будто не могла долго задержать внимание на чём-то одном.