Раиса Кучай - Обними меня, Завтра! Повести, рассказы

Зина видела быстро идущего по коридору Петушка. Он шел пружинистой походкой и озирался, будто кого—то искал или боялся встретиться с лишними свидетелями. Видела, как он наткнулся на Сашка, уже давно выполняющего песенный променад; тихо говоря ему что—то, пристроился сзади коляски и покатил эту коляску в свою палату «люкс», совершенно не вихляя.

В палату Валентин никого из любопытных не пускал; каждый, кто выходил из перевязочной, почему—то шел к дверям его палаты и пытался приоткрыть дверь и заглянуть, но Валентин опережал желание любопытных – двери каждый раз наглухо закрывал. «Интересно: что же они там делают?» – возмущалась старушка Разуваева, её поддерживал «синий бархатный халатик», метавшийся вместе со старушкой у дверей палаты №6. Исчезла раздатчица с каталкой, очередь на перевязку рассосалась, а Зина всё стояла и следила за волнениями вокруг палаты Петушка.

Выглянул из палаты Сашок, резво взнуздал свою коляску в дверном проёме, выкатившись, притулился к косяку и запел. За ним вышел взъерошенный улыбающийся Петушок, он с наслаждением прижался спиной к стене. Наконец, до Зины донеслись четкие фразы:

– Будем считать это простым совпадением, – выговаривал Петушок. – Ты, Сашок, вечером приходи. Ещё подержишь КэФээС. Только никому не говори.

Когда фигура исчезла за дверями палаты №6, Зинаида не поленилась – подошла ближе к Сашку, тот держался бодрячком и демонстративно любезничал с «синим бархатным халатиком». Зина, дослушав фразу Сашка: «…два пути, придется выбирать: либо излечиться, либо в дурдом попасть. Лучше первое, но всего реальнее второе…», полезла со своими тревогами.

– Петушок, похоже, по степени популярности встал вровень с Надеждой? Встреча в клизменной комнате оказалась заразительной.

Ничего не расшифровывая, а удовлетворившись повышенным к ней интересом обоих собеседников, повернулась и пошла в свою тринадцатую палату.

– Что это было? – спросил Сашок у «синего бархатного халатика».

– Тоже заметила странные явления повсюду. Но для меня главная тема – Григу понравиться.

– Зачем? Он что – главный сортировальщик в здоровый Мир?

Сашок из веселого превратился в рассерженного, но ощутив всей спиной, покой и удовольствие, переродился – усовестился, уйдя во внимание.

– Надоели сопли вокруг, а Григ – настоящий мужик, вот!

Наконец—то, все хирурги отделения собрались в ординаторской. Дары от родственников больных сегодня были скудными: бутылка коньяка, бутылка водки и небольшая коробка конфет «Ассорти». Алекс сходил за Вениаминовной, уговорил её прийти. Вернувшись, он достал из большого пакета, принесенные из дому упаковки с бутербродами, аккуратно разложил на столе. Григ и Борис тут же водрузили на стол дары. Вениаминовна вошла тихо, стояла и наблюдала за действиями мужчин, оценив на «хорошо!», усилила ощущение: – Приятно, когда мужчины у стола суетятся.

– Это наш крест, и именно здесь, – вставился верткий Алекс.

– Столовая ведь напротив ординаторской, но как в ней объявишься со своими вкусами и предпочтениями? – озаботилась проблемой Вениаминовна. Понимаю: в кафе тоже неудобно, да и многолюдно, а времени у хирургов на прием пищи никогда не бывает. Что делать?

– Пока нас подкармливают – проблем нет, – отшутился Борис – любитель сладкого и оглядел свою необъятную фигуру.

– И все же, по какому случаю трапеза? – вынимая руки из карманов идеально выглаженного белого халата, спросила Вениаминовна и приблизилась, наконец, к столу.

– Ухожу в отпуск и еду присматривать новое местожительство, – виновато проговорил Алекс и начал наливать водку в чайные чашки.

– Это место на карте обозначено? Давайте погадаем! Алекс в Австралию подается! Работу не бросишь? – нацеливаясь на сытный бедерброд, высказался очень голодный Григ и выдернул бутерброд с красной икрой.

– Нет, лучше Черное море. Зачем традицию нарушать. Косточки погреть не мешало бы, – посоветовал Борис, открывая коробку с конфетами.

– Ради сына можно и в Канаду! – высказалась всегда далеко смотрящая Вениаминовна.

– Такой переезд побегом называется. Американцы Сибирь делят с китайцами, а мы американские континенты от наводнения ринимся спасать. Они сюда, а мы туда? – это говорил Алекс, – родственники на Азовское море приглашают.

– Жить или в отпуск? – полюбопытствовала Вениаминовна, ещё надеясь на отступничество Алекса.

– Понравится, то совсем останусь. Гостиничный домик выстрою, вас буду собирать. Заделаюсь гостиничным мэтром. Руки вот начали дрожать – другую деятельность нужно выбирать.

Голоса из коридоров отделения тему остановили. Вениаминовна ринулась из ординаторской на крики.

Группа больных собралась на перекрестке двух коридоров. Мужчины пытались поднять упавшего с коляски Сашка, две женщины тоже тянули руки, чтобы ухватить упавшего и даже соперничали – отталкивали одна другую.

– Что происходит? – подошедшая заведующая всмотрелась в героев.

– Чудить начал Сашок – слишком резво кататься, вот и упал, – сказала участливая старушка Разуваева.

Вениаминовна, отстраняя всех сопереживающих, наклонилась над Сашком. Тот двусмысленно улыбался и пытался встать на корточки.

– Все в ажуре! Вениаминовна! Не получится у Вас – меня залечить. Я выйду на своих ногах и без болячек!

– Только прославите меня, – подхлестнула фантазию Сашка Вениаминовна – жестом разрешая мужчинам Сашка поднять.

Сашка водрузили в коляску, и он снова начал неуёмно резвиться – кататься по коридорам и орать песни.

Вениаминовна сделала отмашку всем, вернулась в ординаторскую.

– И откуда у Александра Заварухи такие положительные эмоции взялись, такая неуёмная энергия? Не пойму. Утром же совсем заскучал.

– Скучным он никогда не бывает. Может допинг принял? – Борис показательно скосил глаза на наполненный до края стакан, взял левой рукой рядом стоящий пустой стакан.

– Для Вениаминовны повторяю упражнение. – Правой рукой приподнял наполненный стакан выше уровня глаз и начал переливать в другой. Прозрачная струйка весело играла то с одним стаканом, то с другим под общий громогласный счет.

– Теща каждый день для снижения давления процедуру эту выполняет. Тридцать переливаний нужно сделать, и желательно соблюдать правила: между сосудами разрыв не менее тридцати сантиметров и разливающая рука выше головы. Выпивает столько, сколько осталось в стакане.

– Воду? – спросила Вениаминовна.

Григ усмехнулся и высказал уже усвоенный урок от прежней демонстрации, которую преподал Борис в отсутствие Вениаминовны: – Даже болячка неважна, а важен стимул!

– Может, потому у остальных и руки не дрожат, – прозрела Вениаминовна.