Наталья Куприянова - За кулисами иллюзий

…Где-то вдалеке пронеслась машина, наведя Аду на мысли, что пора возвращаться. Достав из кармана мобильный телефон, она посмотрела на часы, но так и не запомнила, который был час. Постояв ещё пару секунд у обвитой буйной порослью беседки, она зашла в дом.

Возле подъезда кто-то крутился, вернее, нервно расхаживал на расстоянии одного метра, периодически останавливался, переминался с ноги на ногу, с пятки на носок, и снова несколько шагов в одну сторону по истоптанному маршруту, потом в обратную… Уже было темно, когда такси высадило Аду возле дома, но это не помешало ей издали узнать родного брата. Конечно же, он ждёт её, иначе попасть в однокомнатную квартиру сестры невозможно. Ада наотрез отказалась давать ключи, огородив свою маленькую крепость от посягательств.

Артур, завидев сестру, остановился. Когда Ада подошла, он лишь опустил голову, не промолвив ни слова. Ада тоже не стала нарушать молчание, зная, что в скором времени это обязательно произойдёт.

Постояв секунд десять, Ада зашла в подъезд. Брат пошёл следом. Подождали лифт, рассматривая выкрашенные в зелёный цвет стены, в самом лифте занялись чтением надписей, а зайдя в квартиру, Артур спросил:

– У старухи была?

Ада одарила брата пристальным взглядом, но вместо слов повесила пальто на вешалку.

– И зачем ты к ней ходишь? – продолжил Артур, не прочитав неодобрительных намёков в глазах сестры.

– Два месяца от тебя ни слуху, ни духу. – Ада перевела разговор на другую тему. – Только изредка короткие сообщения из двадцати символов, включая пробелы: у меня всё нормально . Где ты был? Не хочешь рассказать?

Не дожидаясь ответа, она исчезла в комнате. Не получив приглашение зайти, Артур медленно разулся, стянул обмотанный вокруг шеи толстый, весьма изношенный шарф и заглянул в комнату. Сестра сидела на диване, подогнув ноги под себя. В тусклом свете ночника она была окружена тенями и тайнами, не подпускавшими к ней никого. Когда брат зашёл, Ада подняла на него свои глаза и смотрела так же, как на Алину час назад – предосудительно спокойно.

Артур присел напротив, всячески избегая пересечения взглядов. Не зная, с чего и как начать, он молчал, оттягивая сложный для него момент. Не любил он оправдываться, считая это унизительным занятием. Но никому ничего не объясняя, он в тоже время с презрением относился к догадкам окружающих людей о причинах его поведения. Они не могут понять и не поймут никогда – часто повторял Артур с обидой в голосе. Для всех чужой, всеми гонимый, за что был обижен на весь мир. И даже сестра – единственная родная душа, больше не на его стороне.

Для Ады мысли брата не были секретом. О чём-то она догадывалась сама, остальное Артур говорил в моменты ссор, перед тем как уйти, хлопнув на прощание дверью. Когда-то Ада сама так поступала – уходила, не дослушивая до конца. Тогда ей было… шестнадцать. С тех пор она успела измениться, а брат… Сейчас, при искусственном свете, Ада могла рассмотреть родное лицо, и найти в его стремительно меняющихся чертах ответы на самые мучительные вопросы. Признания, на которые Артур никогда не решится, были выжжены в его глазах – усталых, несвоевременно потухших, с печатью алкогольного дурмана.

– У меня были дела… – наконец-то выдавил из себя Артур. – Понимаешь… – продолжил он, но на этом умолк, так и не решив, какую часть своей бестолковой истории заменить ложью.

– А я должна? – спросила Ада, когда время на ответ истекло.

– Что? – не понял Артур.

– Понимать.

– …Ада… – скривился Артур, словно из них двоих именно он был жертвой с оттопыренными от бесконечного вранья ушами. – Я пришёл тебя увидеть… Соскучился…

– Не продолжай, – оборвала его Ада. Она тоже устала сегодня, и вообще… Сколько она не бежала, а убежать от утонувших в бессмысленном водовороте жизни глаз не смогла. Тридцать один год она смотрела в пьяные отцовские глаза. Два года назад она переехала в оставленную бездетной тёткой квартиру, возлагая на это неприкрытое ничем бегство большие надежды… которые не оправдались. Теперь вот периодически смотрит в такие же мутные глаза младшего брата и всё ещё не понимает, почему она так часто видит именно этот кадр бездарной киноленты? Накатила вдруг обида, вспыхнула злость, затуманив глаза и разум. Захотелось схватить первое, что под руку попадёт и забросить в Артура со всей силой… Но, как назло, ничего подходящего не было.

Ада, сглотнув, отвернулась, потому что знала: не станет она закатывать скандал. Не будет повторять то, чему была свидетелем долгие годы; то, что искалечило и её, и его. Со своими душевными драмами каждый разбирался самостоятельно, и как оказалось – по-разному, но родной брат не уставал при этом напоминать сестре о существовании мира, в котором Ада никак не могла найти себе места.

– Ада… – тихо позвал Артур. Его голос мгновенно утонул в тишине, и он сам – ещё секунда, вторая – последовал бы за ним. Но сестра бросила спасательный круг:

– Как родители? – спросила Ада и услышала вздох.

Артур помолчал, подумал и ответил:

– Нормально, – и больше ничего не добавил.

Когда Ада поняла, что ждёт напрасно, встала и прошла на кухню. С каких же это пор им с братом не о чем стало говорить, она припомнить не могла. Лишь констатировала упрямый факт, не представляя, что с этим неприятным открытием делать. До того, как придумает (а придумывать она будет ещё долго), решила приготовить незамысловатое блюдо и заварить чай. Сейчас никаких дельных советов сознание не даст, следовательно, его нужно отключить, выдернув шнур из розетки. Так она с братом и сидела в тишине, поглощая скромный ужин.

Но когда тарелки почти опустели, язык у Артура развязался. Он вдруг принялся рассказывать о местах, где недавно побывал, о людях, с которыми ему довелось познакомиться накануне. Потом резко переключился на воспоминания – давно забытые события детских лет. Пересказанные теперь, они приобретали иной смысл, представали в ином свете. По-новому звучала история о том, как старшая сестра, защищая Артура, ударила соседского мальчишку, за что и была наказана – простояла два часа в углу. Как, не предупредив, Ада ушла к подруге, а брат долго искал её в чужих дворах. Из-за этого поссорились и не разговаривали целых двадцать минут, а когда помирились, пошли искать клад. Дошли до магазина в трёх кварталах от дома и повернули обратно. Решили нарисовать карту и продолжить поиски на следующий день. Вспомнить, было ли продолжение у этой затеи ни Ада, ни Артур не могли, что огорчило, отдалило друг от друга и вернуло в настоящее, где обоих одолевали заботы и проблемы взрослой жизни.

– Ты не волнуйся. С долгами я скоро рассчитаюсь, – вставил Артур, пережёвывая последнюю вилку риса. Отхлебнув чай, он взглянул на свою тарелку. Совсем пустая, она не добавила оптимизма.