Наталья Куприянова - За кулисами иллюзий

– Хочешь добавки?! – то ли спрашивала, то ли утверждала Ада, в чём Артур решил не разбираться. Он был благодарен сестре за догадливость.

– Да… если можно…

– Можно.

Ада высыпала оставшийся рис на тарелку, убрала лишнюю посуду в раковину, присела на своё место и спросила:

– Как же ты собираешься рассчитываться с долгами?

Артур улыбнулся:

– Я нашёл работу.

– Какую?

– …Работа временная… – уточнил Артур уклончивым тоном. – Зато заработать можно много…

– Много? Это сколько же?

– Достаточно.

– Артур, во что ты ещё ввязался? – Ада повысила голос, не сдержавшись.

Подняв голову, брат внимательно посмотрел на сестру:

– Не переживай, ничего плохого… и противозаконного.

– Я могу верить тебе?

Артур обиженно скривился, но быстро решил, что это ни к чему.

– …Я потом тебе всё расскажу.

Ада знала: объяснений не будет ни сейчас, ни тем более, потом. Впрочем, не сильно они ей и нужны.

– Потом так потом, – согласилась она, успокоившись. Брат – взрослый, самостоятельный человек. Так это на самом деле или нет – уже не её проблема.

– Можно я у тебя переночую?

– Почему домой не идёшь? Опять с родителями поругался?

– Нет. Так я могу остаться у тебя?

– Конечно.

Когда Ада утром проснулась, Артура уже не было. В тот же день, около одиннадцати позвонила Эльвира Соломоновна и попросила зайти. Время не назначила, и что случилось – объяснять не стала, лишь добавила, что ничего страшного не произошло. И всё же Ада, не став откладывать визит в долгий ящик, отменила свой обед, и отправилась в гости. Часть пути преодолела с помощью городского транспорта, остальную же часть решила пройти пешком. Она любила прогулки на свежем воздухе – на пару с мыслями и одиночеством. На перекрёстке Ада остановилась. Горел зелёный, а она всё стояла в раздумьях: удлинить ли ей свой путь или идти, не медля, ведь её ждут. Так и не достигнув определённости, она всё же свернула, отправившись вслед за лёгким ветерком. Она готова была отправиться на край земли, но здравомыслие укоротило путешествие до первого перекрёстка, или до второго…, но не дальше третьего, до которого дошла и всё-таки решила себя не ограничивать. Погожий мартовский день вдохнул весну в унылый, уставший город. Это он отправлял вдогонку солнечных зайчиков. Это он улыбался самой лучезарной улыбкой, и Ада отвечала тем же. Замедлялось дыхание, замедлялся шаг. В какой-то момент она вообще забыла, куда и зачем шла. Ей было хорошо оттого, что она живёт, наслаждается теплом самой большой звезды и никуда не спешит…

Колокольный звон врезался в сознание, сбил с толку. Застигнутая врасплох, Ада почувствовала, как внутри всё всколыхнулось, и сама она вся задрожала. Не понимая, что произошло, она замерла, с удивлением обнаружив, что стоит на площади перед огромным, как ей показалось, белоснежным храмом с золотыми куполами. Его невозможно пройти, не заметив, и никакие иллюзии не могут послужить оправданием замечтавшейся душе. Нельзя выбирать свой путь вслепую – об этом напоминало величественное здание, для которого даже солнце было всего лишь фоном. Так думала Ада, пока били колокола…

Последний удар и всё стихло. Словно тишина накрыла город как снежная лавина. Налетел ветер – холодный, порывистый – нагнал тучи и тоску. В одно мгновение радостный, весёлый город стал безотрадным. Как будто пустота поселилась в нём, оставив на всём отпечаток грусти. И Ада стояла посреди площади, словно была всего лишь тенью, навеки запечатлённой на этой мрачной картине мира.

…Открыв, как обычно, своим ключом, Ада вошла в чужую квартиру. Уже с порога она услышала голос Алины: она говорила непривычно громко, так же, как и её бабушка. До этого Аде не приходилось присутствовать при ссорах между родственницами, и сожалела, что довелось. Сняв пальто, она не спеша прошла по тёмному коридору и, опершись об дверной косяк, опустила глаза. Несколько минут она тихо стояла, не выдавая себя, пока её не заметили.

– …Ада… Я не слышала, когда ты пришла… – смутилась Эльвира Соломоновна. Тяжело вздохнув, она отвернулась, пряча мокрые глаза и от гостьи, и от внучки.

Алина, наоборот, смотрела на Аду, не скрывая недовольства.

– Не старайся, деточка! – спокойно ответила Ада на безмолвный упрёк. – Твой взгляд меня не убьёт… Даже не ранит.

– Потому что ты холодная бесчувственная стерва, – закричала девушка. – Ты…

– Алина! – Лицо Эльвиры Соломоновны перекосил гнев. – Немедленно извинись перед Адой!

– И не подумаю, – прошипела девушка.

– Немедленно, – повторилось требование непреклонным тоном.

– …Бабушка, почему ты всегда на её стороне?

– Потому что ты не права, – ответила Эльвира Соломоновна дрожащим голосом. Строгий взгляд смягчился, позволив Алине ни о чём не сожалеть.

Ада решила, что пора вмешаться и поставить точку в споре, в котором не принимала никакого участия.

– Алина, иди к себе.

Просьба была удовлетворена, что удивило. Без слов и пререканий девушка вышла, унеся с собой отчаяние. В небольшой заставленной старой мебелью комнате его было в избытке. Аде было хорошо знакомо это состояние безнадёжности, его приметы, этапы, последствия… Она так же знала, как в такие минуты необходима поддержка – немного слов, немного молчания в такт. Ей даже было не сложно разделить, взять себе половину горечи. Но слёзы выплаканы, сердце не оттаяло от холодного мартовского солнца, да и сама она чувствовала себя деревянной игрушкой – ни одного признака жизни там, внутри. Только и смогла сказать:

– Не надо, не плачьте.

– Я не плачу… уже… – отозвался дрожащий голос.

Ада присела напротив.

– Что произошло? Почему вы просили меня прийти? Ещё вчера всё было нормально… как мне показалось…

Эльвира Соломоновна достала платок из кармана и вытерла глаза. Ей всегда удавалось держать чувства под контролем, а сейчас вот успокоиться никак не могла.

– Хотела попросить тебя прогуляться с Алиной. Она четвёртый день никуда не выходит. Спрашиваю, как дела в школе – молчит. Прошу сходить в магазин – отказывается. Что с ней – не знаю. Ничего мне не рассказывает. Только ходит по квартире мрачнее тучи… Вот и сейчас пыталась с ней поговорить… Напрасно. Только разозлилась в ответ на мои переживания.

– Я предложу ей прогуляться, – сказала Ада, помолчав. Она бы предпочла пройтись в одиночестве, но отказать в просьбе не могла. Впрочем, шансы на исполнение желания всё ещё велики, ведь её предложение, скорее всего, будет отвергнуто, в чём Ада практически не сомневалась. Оставив Эльвиру Соломоновну недоумевать над происходящим наедине с собой, она вышла из одной комнаты, чтобы появиться в другой. Предварительно постучав, Ада открыла дверь и зашла. Алина сидела на диване, уставившись в телевизор. На появления незваной гостьи не отреагировала ни словами, ни жестом.