Мария Буркова - Легенда о героях Галактики. Спасти Императора. Космоопера нового тысячелетия

– Страшно подумать, на что Вы способны в танго, фройляйн, – развесёлым великосветским тоном говорил тем временем имперский капитан, наверняка уже прикидывая в уме, что отвечать излишне любопытным потом…

– О, там я очень скучна, поверьте, – лучезарно улыбаясь, отвечала Катерозе, – в Союзе его вовсе танцевать никто не умеет, зажмутся в пародию на позицию в вальсе, и елозят подошвами по полу, наступая на ноги друг другу – именно так всегда и делал адмирал Ян, к слову.

– Таким образом, слухи о его неимпозатности в повседневности верны? – уже рассмеялся собеседник.

– Скорее да. Он всегда выглядел усталым и невыспавшимся, как человек, вынужденный заниматься не тем, чего он хочет.

– Герман, позволь пригласить свою даму на пару заходов, а? – помешал беседе уже кто-то из особо ретивых офицеров.

Катерозе поспешно посигналила собеседнику глазами: «ни в коем случае!», и тут же опустила очи долу, не позволив пришельцу поймать её взгляд.

– Стартуй мимо, она не желает, – очень вежливо ответил капитан через плечо, не очень смутившись от недовольного рёва. – Фройляйн, я так понял, тот, кого Вы хотели видеть, не появился здесь? – увидев бездонный взгляд и скромный кивок, он неспешно приосанился. – Я могу его заменить? – ого, какая спокойная усмешка, а парень не так прост, как хочет казаться…

Катерозе взгляд не отвела, даже раскрыла ресницы чуть шире, помолчав пару-тройку секунд, затем сказала очень тихо, спокойно, но густым голосом:

– Ещё не знаю, танцевали пока мало. Увидим дальше, наверное, – и она быстрым, но не резким движением расстегнула куртку. – Да и не пьяна я ещё настолько.

– Принести? – по-деловому осведомился партнёр, весело поглядев на неё.

– Пожалуй, да, – тем же тоном произнесла она. – И потанцуем спокойней, но несколько заходов.

– Согласен, сейчас, – столь же делово отозвался капитан и взял её под локоть.

Теперь она не торопилась. Можно было преспокойно тянуть паузы, прихлёбывая из бокала, смотреть на спутника снизу вверх лучезарным взглядом, весело наблюдать, как он расстраивает остальных, не позволяя пригласить её на танец, восторженно внимать всему, что он говорит, вовремя радостно улыбаясь. При этом нужно было искренне любоваться им – а это вовсе не составляло никакого труда, всё же. Сейчас она рассмотрела ещё кое-что – похоже, что перед ней обнаружилась сильно улучшенная копия её отца – вернее, то, чем тот мог вполне стать, но не стал никогда. Слишком много общего в манере держаться и говорить, как только позволил себе полностью успокоиться. Этак всерьёз можно и себе позволить отдохнуть в его обществе спокойно, прежде чем силы понадобятся ещё на один серьёзнейший рывок…

После третьего танца они сцепились в споре насчёт удобства и характеристик «Валькирий» и «Спартанцев». Катерозе сама не заметила, что уже долго и страстно вещает собеседнику, какого растакого дьявола она и Юлиан устроили мерзкое побоище в Изерлонском коридоре и в чём состояли основные ошибки имперских истребителей… Она вовсе не заметила, ободрённая его пылким вниманием, что даже музыка в клубе отчего-то стала звучать гораздо тише… Потом он весело хохотал, слушая её рассказ о повальном сонном царстве защитников Изерлона после последней битвы Яна Вэньли, не забыв особенно уточнить момент, когда легендарный Чудотворец вскочил и отдал честь, услышав о прибытии флагмана Императора.

– Да не в этом дело даже! – кипятилась Катерозе, хотя и не повышая голоса и не падая спиной на спинку стула, но изрядно захмелев с незнакомого вина, – А в том, что эти глумливые твари, мой отец, что был в должности начальника безопасности крепости, и друг всея штаба, начальник отдела снабжения, паскудно веселились над упавшими от изнеможения людьми! Ну, сам посуди: нет чтоб помочь, разнести друзей по койкам, так они оба стоят и хихикают, мол, давай имперцам позвоним, пусть всех перебудят! Я чего-то не поняла явно в их корявом юморе, а он у них такой постоянно, оказывается.

– Занятно, занятно, – сочувственно и воремя подмигивал Герман, – повторим ещё ча-ча-ча?

– Но уже в классическом виде, – сурово отрезала Катерозе, поднимаясь. – А то чувствую я, кто-то хочет раскрутить меня на соло, да?

– Я ничего не говорил! – в картинном замешательстве всплеснул руками собеседник, и тут же снова превратился в короля танца, вальяжно подающего руку своей королеве.

– Ещё бы ты сказал чего, конечно! – весело расхохоталась в ответ Катерозе, изящно принимая вызов.

Вино сделало своё подлое дело – нервничать и грустить стало бессмысленно, но и наблюдать за окружающим миром становилось всё труднее, он норовил схлопнуться до единственного интересного человека рядом и перестать прощупываться дальним и ближним осязанием. Это было не очень удобно: доверять полностью ситуацию имперскому капитану было рано, хоть он и дал понять, что рискнуть можно, не опасаясь подвоха. Катерозе попыталась стеклянными глазами, как будто не видевших ничего для окружающих, осмотреться, расхаживая широкими чеками в ткани танца… Но особого успеха она не достигла – увы, зацепиться хоть на миг и толком рассмотреть лица остальных вояк в клубе уже практически не получалось, мундиры сливались в глазах в общую массу. Тело же было слишком занято нужными шоссе и шагами, чтоб можно было всерьёз почувствовать общий настрой – галдят, как толпа весёлых мальчишек, да и всё, никакой конкретики. Но к концу танца она, наконец, нашла, что хотела – кто-то явно сейчас не досягаемый для её взора, скрытый толпой остальных присутствующих, очень внимательно смотрел на их пару, задумчиво взвешивая то, что имел возможность лицезреть. Это кто-то был чересчур спокоен даже для высокого чина – и явно давно не молод, да и хладнокровием мог поделиться щедро со всеми, кто буйно веселился здесь, не смущаясь их огромным количеством… Захотелось махом прерваться, выдохнуть разом всё напряжение и рухнуть от усталости – всё, нужная цель достигнута! Но рано, ведь ещё предстоит главный выход позже… Катерозе будто случайно сорвала в танце розу с куртки и попыталась её бросить в сторону, откуда ей померещился чужой взгляд. Эге, ни черта не примерещилось – поток внимания тут же ослаб до критического значения, едва ощутимого, но и не прекратился вовсе. Ну, порядок, стало быть, можно сделать паузу и приготовиться к решающему рывку.

Не то получил от танца имперский капитан: тот, кто следует, вовремя встретился с ним взглядом, пока он вертел вокруг себя безупречную партнёршу, и выразительно кивнул, разрешая нужный сценарий… Танцор воспринял это с чувством глубочайшего удовлетворения – ему всегда нравилось успешно сочетать службу с достижением собственных желаний, а нынче был беспрецедентный для него случай, такого уровня интересы у него ещё не совпадали ни разу. Ему безумно нравилось то, что он делает, и он уже перестал задаваться вопросом, как далеко это может зайти вообще и в этот раз в частности. Он весь ушёл в наслаждение моментом, и оттого его глаза излучали совершенно искренние чувства, от которых, в свою очередь, начинала серьёзно трогаться его нынешняя подруга. Столь же серьёзно, как тихо и невыразительно потрескивает ледяная корочка на склоне, дожидаясь резкого толчка или звука, чтоб обрушить вниз снежную лавину…