Михаил Стефанович - Героическая вера негероических людей. Часть 2

© Михаил Стефанович, 2017

ISBN 978-5-4485-6565-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Всем тем читателям первой части этой книги, которые более чем серьёзно восприняли полушутливое задание из завершавшего её «НЕпослесловия» и молились о продолжении наших размышлений над примерами героев веры. Без вас, без ваших молитв, продолжение могло бы и не появиться.

Господу Иисусу, учившему меня на примере изучаемых героев упорству и постоянству в начатом деле. Без Тебя продолжение первой части было бы невозможным.

И что еще скажу? Недостанет мне времени, чтобы повествовать о Гедеоне…

(Евр.11:32)

Гедеон, Варак, Иеффай, Самсон – защитники и спасители народа Божьего непростых времён правления судей. Автор множества Псалмов Давид. Великий пророк Самуил, помазавший первого царя Израиля. Другие пророки и герои, оставшиеся в 11й главе Послания к Евреям безымянными. Каждый из этих персонажей интересен и легендарно известен. Каждый из этих примеров немало полезен в вопросе изучения веры, без которой Богу угодить невозможно. Но упоминанию этих имён предшествуют следующие слова: «Стоит ли продолжать?» (пер. РБО), «Есть ли нужда говорить больше?» (пер. CARS). Создаётся впечатление, что для разъяснения понятия веры, эти примеры, эти люди не столь важны, как предыдущие Авраам или Моисей. Однако, если бы для Автора Послания к Евреям, для Автора Писания, для Автора жизни эти люди и их судьбы были бы не так интересны, им не было бы посвящено так много внимания, как в Ветхом, так и в Новом Заветах. А между тем, о Гедеоне или Самсоне Библия говорит намного больше, чем об Авеле или Енохе. А библейское жизнеописание Давида или Самсона содержит ничуть не меньше поучительного, чем жизнеописание Ноя или Исаака. Поэтому, несмотря на ту недостачу времени, которая наверняка есть и у нас с вами, а не только у автора Послания к Евреям, я всё же предлагаю подробно рассмотреть истории тех, о чьих особых действиях и подвигах в нашем сегодняшнем тексте говорится так мало. Правда, не все истории целиком, поскольку каждая из них может быть предметом отдельной книги, а каждый день их жизни – отдельной главой, а некоторые яркие фрагменты.

Итак, первый на очереди – Гедеон. Он же – Иероваал – прозвище, данное Гедеону его отцом после одного события, о котором мы вспоминаем реже, чем об истории с расстиланием овечьей шкурки 1 1 Суд.6:36—40 , или истории о выборе трёхсот воинов 2 2 Суд.7:2—8 , или истории о победе над врагом при помощи разбитых кувшинов 3 3 Суд.7:16—25 . (Читали? Обязательно прочитайте). Прозвище означающее «пусть Ваал сам судится с ним» (Суд.6:32), после чего так и хочется добавить «а я умываю руки».

О событии, которое привело к получению Гедеоном нового имени мы и будем сегодня преимущественно говорить. А для начала, вспомним ту обстановку, тот фон, ту сцену, на которой происходили события, занявшие три главы Книги Судей:

Сыны Израилевы стали [опять] делать злое пред очами Господа, и предал их Господь в руки Мадианитян на семь лет. Тяжела была рука Мадианитян над Израилем, и сыны Израилевы сделали себе от Мадианитян ущелья в горах и пещеры и укрепления. Когда посеет Израиль, придут Мадианитяне и Амаликитяне и жители востока и ходят у них; и стоят у них шатрами, и истребляют произведения земли до самой Газы, и не оставляют для пропитания Израилю ни овцы, ни вола, ни осла. Ибо они приходили со скотом своим и с шатрами своими, приходили в таком множестве, как саранча; им и верблюдам их не было числа, и ходили по земле Израилевой, чтоб опустошать ее. И весьма обнищал Израиль от Мадианитян, и возопили сыны Израилевы к Господу.

(Суд.6:1—6)

Семь лет под тяжёлой рукой Мадианитян, под рукой бесстыдной и бесцеремонной. Семь лет, в течение которых тебя рассматривают как дикую пчелу, чьим мёдом более сильный имеет право пользоваться не спрашивая, «оставить тебе что-нибудь?» Семь лет, в течение которых тебя не давят, как никчёмного муравья, но снова и снова разоряют твой муравейник. Тебя не убивают, но и жить не дают. Раз за разом ты сеешь, но урожай забирает другой. Раз за разом ты радуешься новому отёлу своей тощенькой коровёнки, но у тебя забирают телят. Ты забываешь вкус молока и масла, запах свежеиспечённого хлеба. Каждую весну ты разыскиваешь зелёные пастбища с сочной травой, но когда приходишь туда со своими, чудом сохранившимися, парой овец, тебя встречает злобная усмешка оккупанта, пасущего на твоей (твоей!) траве своего боевого коня, и ты понимаешь, что опять потрудился впустую. Не осталось даже лебеды, чтобы накормить своих детей. Твоя участь – картофельные очистки, а не картофель фри, говяжьи копыта, а не сочный стейк, куриные головы, а не окорочка на гриле.

Мы с вами не живём на Смоленщине 1941го года и не слышим ежедневно исковерканную речь «курка, яйка, масло – дафай-дафай», поэтому нам непросто понять, что же чувствовал Гедеон и его соплеменники в их время. Но и нам может быть знакома ситуация, когда раз за разом ты пытаешься открыть своё маленькое дело, салон красоты, к примеру, чтобы честно трудиться и честно зарабатывать свой хлеб, но приходят фискалы, и разоряют тебя ещё до того, как ты начал получать прибыль. Ты открываешь маленькую кофейню и печёшь вкуснейшие эклеры, но приходит санэпидемстанция. Покупаешь доходные акции, но приходит очередной экономический кризис. «Бомбишь» 4 4 «Бомбить» – заниматься частным извозом без лицензии таксиста на стареньком авто, но приходят новые законы. Начинаешь новое служение, но приходят препятствия, или наоборот, не приходят, не приходят те, кому ты хотел послужить. Снова и снова. И убивать не убивают, и жить не дают.

Это как рецидивы хронической вялотекущей болезни, как болезненные приступы неизлечимого артрита или досаждающего герпеса, которые проходят и возвращаются. И вновь уходят. И снова возвращаются и терзают. И ты уже привыкаешь к этой боли, к этой болезни и учишься не обращать на неё внимание, учишься жить с ней. А что делать? Жить-то надо! Ведь если тратить все свои скудные силы и средства на попытки справиться с тем, что не подлежит исправлению, то не останется сил и средств на всё остальное, на семью, на работу, на маленькие и большие радости жизни, на походы в горы, на пляжное ничегонеделание, на забавы с ребёнком, на ухаживания за женой. И мы начинаем, будто бы смиряясь с неизлечимостью, прятаться от того, что норовит погладить нас против шерсти, что сыпет нам соль на хвост. Закрывая глаза, прятаться, чтобы сохранить хоть крошечку радости, хоть малую толику того, без чего не можем жить. Прятаться, как прятался в яме Гедеон, выколачивавший хлеб из колосьев.