Владимир Буров - Фарисеи. Эссе

Пакистанцы, по словам Сатановского, называют евреев не иначе, как детьми обезьяны и свиньи. Даже походя, в мультфильмах. И это не просто оскорбление. В нем есть логика. Обезьяны, потому что такие же, как мы. Ну, вроде того, что копируют, а на самом деле не такие, только подражают нам. А так как такие же, как мы, но говорят другое, – значит, свиньи, предатели. Накакали там, где им давали кушать. Точнее, как говорил Семичастный: даже свиньи так не делают. Как Пастернак, по словам комсомольца Семичастного.

Тем не менее, евреи не испугались возможности такого оскорбления. Более того, понесли его, как знамя Веры. Новой Веры в Бога. Как и оскорбление комсомольцем Семичастным Пастернака теперь работает против Семичастного и за Пастернака. Против истории номер два, против традиции, за историю номер один, за транс художника, который оказался точностью, письмом с натуры Караваджо, Ван Гога, Сезанна. И последний, Сезанн, сказал, как это трудно создавать реальность с натуры:

– Центр уходит, не вижу связей, рука уже не та. – Ибо точность трудна, ибо она находится в Крепости Войнича.

Хотя кажется:

– А чего тут трудного? Все перед Вами.

Очевидность ошибки того, кто говорит, что искусство основано на традиции в том, что его рассуждения всегда вторичны. Вторичны, потому что у них есть автор. И, следовательно, это статья, эссе, роман, пьеса, и, значит, действие его традиции происходит на сцене. Всегда на сцене. И пусть они сколько угодно трахаются на сцене столько раз, сколько у них должно быть детей, – все равно у вас-то в руках Камасутра. Вы-то в курсе, что можно и так, чисто для секса, ради искусства. Секс ради секса, искусство ради искусства. Мол, люди раньше такого хамства не знали, чтобы трахаться без интереса иметь детей. Они не знали – Бог, очевидно, был в курсе. А Он, очевидно, был вместе с первыми людьми на Земле. Да и сам часто спускался на Землю, чтобы напомнить людям:

– Не увлекайтесь, не абсолютизируйте обычаи и обряды. Сначала было Слово!

Да и сами люди появились не только из Земли, но из Неба.

Традиция, история всегда не просто традиция и история, а:

– Рассказ о традиции и истории.

Вот эту очевидную тонкость Екклесиаста и не замечают переводчики. Даже стоя на очереди в Силиконовую долину с зарплатой главного бухгалтера Управляющей Компании, даже стоя в километровой очереди на жертвоприношение.

Дм. Бак говорит, что Демократия мешает ему жить, что Демократия не в традициях русского народа. Ну, что-то вроде того, что раньше было больше свободы. На основание его слов можно доказать, что раньше свободы было все-таки меньше. Почти столько же, сколько сейчас. Но все-таки меньше. Значит так:

О несвободе литературного критика Дмитрия Бака. Жить мешает демократия.

Как-то:

– Курс доллара и письма почитателей его таланта.

Тут возможны разные способы. Лемешев, говорят, просто писал на своих почитательниц с балкона. А насчет доллара трудно что-либо посоветовать. В том смысле, что лучше не брать. Надоел. Не получится. Вон Сбербанк в один день обул своих почитателей на рублевую сумму, которую вкладчики получили за три года, как проценты. Три года, так сказать, слушали про рубль, а в один день всё отдали. Доллар пошел вверх на десять процентов.

Вывод:

– Раздражение Дмитрия обосновано:

– Слушай – не слушай – всё равно обуют. – И действительно, зачем тогда каждые полчаса передавать эти курсы и индексы? Наверное, те, кто их передает, думают, что их никто не слушает. Ан – нет.

Впрочем, чему удивляться? Всё это уже было, было.

Нервозное состояние Дмитрия Бака обусловлено повышением уровня свободы в голове. Или в сердце. Раньше люди не раздражались, когда читали надпись над домом Культуры им. Ленина:

– Нынешнее поколение – будет жить при Коммунизме.

А что такое слышит Дмитрий? Курс доллара, состояние индекса Никей. Это в принципе тоже самое:

– Нынешнее поколение – будет жить в Силиконовой Долине.

Но уже в душе человека появилось право на сомнение. Как следствие увеличения количества Свободы. Именно поэтому Дмитрий нервничает, когда слышит информацию о состоянии индекса Никей.

– А вдруг опять не получится?!

Что тут можно посоветовать? Только одно:

– Снизить свои потребности в Свободе до уровня того времени, когда все, без нервов, равнодушно слушали:

– Нынешнее поколение Советских людей будет жить при Коммунизме! – Что ни включи, куда не поверни голову, а уже тут как тут:

– Жить хорошо. А будет еще лучше!

Далее, являются ли действия Петра Первого, строительство каменного Петербурга масонским окаменением? Или наоборот, противодействием этому окаменению?

Говорят, что Мы верим больше, чем Они. Откуда? С какой стати? Ведь, как было сказано, за семьдесят лет мы создали Новое Общество. Общество под названием:

– Советский Народ.

Чем оно отличается от других обществ? Именно тем и отличается, чем отличается обезьяна от человека. У нас нет хвоста! Наш хвост, то есть Вера, отпал за ненадобностью. Как атавизм. Именно такова конструкция общества Советский Народ. Откуда теперь этот хвост взялся? Сам вырос? Слишком быстро. Евреев вон сорок лет водили по пустыне, чтобы они начали понимать, что такое Вера. Мы сорок лет еще не ходим. Поэтому:

– Не надо, ребята, приклеивать бумажные хвосты. – Слишком заметно, что это Подделка. Бумага все выдержит, как говорят, но только многие скажут:

– Как в сказке не бывает. – Впрочем, можно добавить, что, как раз будет, как в сказке:

– А король-то голый!

Тут один коммунистический парень иногда высказывает, что, мол:

– Коммунизм и христианство – близнецы братья.

Совершенно верно. Оба люди, только один с хвостом, а другой нет. Вроде бы одно и то же, но и разница есть. И заключается она как раз в Вере. И этот парень сам так и говорит:

– Мы такие же, как Они, Там, на Западе, только в Бога не верим.

Так зачем же теперь заниматься мамонтологией, лепить, так сказать, горбатого? Нет – так и нет. Зачем самому-то передергивать. Так не бывает:

– Хочу верю – хочу не верю. – А у нас, мол, вот такая вера.

Дело не в вере, просто коммунисты соскучились по запретам. Вот и всё. Если уж нечего запрещать, так давайте запретим Пуси Райт. Такие и в коммунизм – если что – не поверят. Стараются замутить воду так, что, мол, и коммунизм бывает с верой в бога. Почему нет? Потому нет, что много раз в разных вариантах сказано, что это две вещи несовместные. Что:

– Церковь должна быть отделена от государства! – Почему В. И. Ленин так говорил? Не назло же. А, наверное, с благими намерениями. А именно:

– Русская церковь не даст жизни государству. – Ведь ей не только Пуси Райт нельзя, ей и Скорсезе нельзя!

Еще несколько замечаний.