Анна Вулф - Оливия Джонсон и семерка испытаний. Книга вторая

– Что это?

– Это игла привязанности, она есть у всех королевских семей, давай сюда свою левую руку, – сказал он.

Я протянула руку. Он спустил ленту к основанию кисти.

– Предупреждаю, процесс болезненный, – сказал он, приблизив руку к предплечью левой руки. – Ты готова?

Я кивнула. Осторожными движениями он стал наносить какой – то рисунок на мою кожу. Боль пронзила всю руку, которая тряслась от каждого прикосновения.

– Потерпи немного, я почти закончил, знаю, очень больно, но это не больнее, чем терять кого – то нужного, а если твой макияж испортится, моя мама избавится от тебя.

Я рассмеялась, но боль все равно с каждой секундой пронзала еще больше.

– Все, я закончил, посмотри, ты должна увидеть это пред тем, как мы перебинтуем лентой.

Я посмотрела на предплечье, сейчас его украшал странный символ из кровавых шрамов, но под кровавыми следами можно было заметить сам рисунок. Это был глаз, вместо зрачка на всю длину глазницы была нарисована горизонтальная линия, и прямо посередине того места где должен был зрачок, была нарисована стрела, направленная острием вниз.

– Что это значит? – Спросила я.

– Потом объясню, – сказал он, перебинтовывая рисунок лентой, – запомнила рисунок?

Я кивнула.

– Давай, рисуй теперь на моей руке.

– Что? Я же никогда не брала эту штуковину в руки, а вдруг я что – то не так нарисую.

– Я тоже впервые взял ее в руки, но если бы я тебе сказал, ты бы меня прикончила прямо здесь.

– За что ты там меня ненавидишь, – сказала я, взяв эту ручку с иглой.

Он закатил рукав со стороны левой руки еще выше, открыв предплечье.

– Если что, то я не виновата, если ты останешься от небольшого куска кожи, – сказала я, начиная наносить рисунок. Он с силой сжимал кулак, видимо стараясь тем самым, уменьшить боль. Закончив вырисовывать эти символы, я попросила его посмотреть, все ли я правильно сделала.

– Кажется рука на месте, это уже хорошо, иероглиф тоже не отличается от того, как он должен выглядеть, думаю, ты справилась.

– Какое счастье, можем идти?

– Это еще не конец, сейчас самое страшное.

– Что может быть еще страшнее? Давай тебе тоже перевяжем, а то не хватало еще, потом переливание тебе делать.

– В этом нет нужды, – сказав он, убрав ленту с моей руки, которая уже полностью была пропитана кровью.

– Так, я совсем запуталась, что нам еще осталось сделать?

– Клятва. Нам осталось произнести клятву, которую должен знать каждый охотник королевских кровей.

– Здорово, а я ее не знаю, и вообще я ничего не знаю, что связано с этим миром.

– Нет, ты знаешь, это уже заложено в тебе, когда ты жила в детском доме, у тебя была фамилия?

– Нет, я всегда была просто Оливией.

– Вот именно, откуда же ты тогда взяла фамилию Джонсон? Не думаю, что ты просто увидела где – то в журнале, она пришла тебе в голову, в твой разум, и ты поняла, что это точно она. А когда мы только поступили в академию, ты говорила свое имя и фамилию, и магический шар никак не среагировал, так? Эта клятва, заложена в тебе, и ты ее знаешь.

– У меня просто нет слов, раньше я об этом не задумывалась.

Ничего не ответив, он отпустил мои руки, и приложил правую ладонь к кровавому иероглифу:

– Я Кэмерон Георг Льюис Андерсон, перед духами своих предков, даю клятву Оливии Хельге Джонсон, и обещаю оберегать ее от опасностей и невзгод, всегда поддерживать ее, не забывать историю своей семьи и соблюдать ее традиции. Я торжественно заключаю договор между моим духом и духом Оливии Хельги Джонсон. Благодарю Дракона, Фею, Эльфа и Русалку за создание нашей расы, – сказал он, и опустил руку, которая была покрыта тонким слоем крови. – Твоя очередь.

– Мне страшно, и я забыла твое полное имя.

– Ты все вспомнишь, когда начнешь говорить, а теперь, приложи правую ладонь к иероглифу, и начинай.

Я приложила ладонь и стала говорить клятву:

– Я Оливия Хельга Джонсон, перед духами своих предков, даю клятву Кэмерону Георгу Льюису Андерсону, и обещаю оберегать его от опасностей и невзгод, всегда поддерживать его, не забывать историю моей семьи и соблюдать ее традиции. Я торжественно заключаю договор между моим духом и духом Кэмерона Георга Льюиса Андерсона. Благодарю Дракона, Фею, Эльфа и Русалку за создание нашей расы, – сказала я, и опустила руку.

– Вот видишь, все получилось, осталось последнее, возьми меня за правую ладонь, правой рукой, – сказал он.

Я выполнила действие.

– «Ты меня слышишь?» – Прозвучал голос Кэма у меня в голове.

– Что? Мы можем говорить телепатически? – Спросила я.

Он кивнул, улыбнувшись.

– «Связь проверена, теперь можно продолжить, сожми мою руку крепче. И повторяй за мной, только вслух, хорошо, главное, чтобы мы говорили синхронизировано».

– «Хорошо, я готова».

– И пусть наш дух, кровь и плоть, соединятся воедино, – говорили мы одновременно вслух и в голове.

– И это все? – Спросила я.

Но не прошло и минуты, как я поняла, что ошиблась. Нас что – то подняло над землей, а затем словно коконом нас накрыл золотисто – желтый свет.

– А теперь слушай внимательно, не при каком раскладе не отпуская меня, и не снимай кольцо, ты поняла?

Я кивнула.

Потом желтовато – золотистый свет стал охватывать нас целиком, и в палец с кольцом ударила острая, невыносимая боль, но я знала, что нельзя его снимать, и убирать руку, постепенно боль настигала предплечья, а когда достигло, иероглиф полностью заполнился золотым светом, ослепив меня на некоторое время. Потом боль заполнила все тело, и я закричала от ужаса.

– Оливия, борись с этим, ты можешь, я верю в тебя, – говорил Кэм.

И я сама стала замечать, почему он так говорит, мои руки попеременно менялись на драконьи лапы, а кожа на чешую.

– Оливия, ты сможешь, только не давай ему завладеть тобой, и держись за руку, – кричал он, сжав мою руку сильнее.

Я почувствовала сильный удар в грудь, и закричала, видимо Кэм почувствовал то же самое, потому что закричал точно также, и из него вырвался золотой свет, такой же как из меня. А затем все закончилось, и мы упали на поляну. Немного полежав, я встала, меня трясло, но боль прошла. Я посмотрела на предплечье, весь иероглиф был полностью закрашен черным, как будто кожа в этом месте почернела. Кэм также сидел и рассматривал руку.

– Вот и все, теперь вы леди Оливия Хельга Камилла Андерсон, – сказал он, рассмеявшись и рухнув на мягкий мох, от которого полетели какие – то странные золотистые пылинки.

– Камилла? Ты серьезно? – Ответила я, рухнув рядом.

– Таковы традиции, имя матери или отца супруги или супруга, ставится в конце предыдущих имен, меня теперь зовут Кэмерон Георг Льюс Эндрю Андерсон.

– Ужас. А теперь может, расскажешь, что значит этот иероглиф на наших руках?