Нелли Карпухина-Лабузная - Исповедь живодера и другие истории адвокатского бытия

Все просчитали депутатские очи. И цену постройки. И цену земли. И цену услуг прокурора, да и судейского корпуса тоже.

Не считали они старичков. Что с ними, считаться? Ещё чего, им и на мусорных свалках недолго осталось пожить. Короче, пенсионерские особи готовились на помойку.

А дочке строптивой, чтобы не брыкалась навстречу местному «правосудию», требуется нанести удар ниже пояса.

И появился под дверью жилища несчастных владельцев квартиры трёхкомнатной милицейский «уазик», оттуда браво выскочили «трое из ларца одинаковы с лица», а поддерживал их ещё более бравый молодчик, целый следователь прокуратуры некто Демидов (назовём его так).

И как начал он угрожать, и как начал орать, и как начал за руки хватать! На эту картину сбежались соседи. Ещё бы, не каждый день следователь-прокурор хватает двух старичков (им было уже под восемьдесят каждому), да орёт на них, что они чуть не враги государства.

Посмотрели менты на эту картинку, да и отъехали тихо. У рядовых служителей МВД совести оказалось гораздо поболее, чем у прокурора.

Муж несчастный Нины Ивановны только и смог что сказать: я был малолетним узником концлагерей. Так то были фашисты. Но они, даже они были лучше, чем этот Демидов.

Поехал Демидов и в школу, где зерна истины бросала детишкам дочь Нины Ивановны. Как навёл он там страху да ужасу! И характеристику то на дочку забрал (кстати, блестящую характеристику), и саму учительницу затерроризировал: отдавай, мол, квартиру, она очень хорошим людям край как нужна.

Ах, не дрогнули перед грозным прокурорским наездом ни старички, ни их дочка. Даром пропал прокурорский запал. Да и чего это ради отдавать свое, кровно нажитое да обустроенное по закону. Старик только твердил про фашистов в мундирах да детство в концлагерях.

Ну, да ладно, решила фемида, тогда мы подключим закон. Так решила тетёнька-прокурор, так стал действовать и подчинённый ей старший следователь (Демидов).

Сляпали враз уголовное дело.

И не было важно господам прокурорам, что минуло аж четырнадцать лет, как люди приватизировали квартирку. Придрались к тому, что якобы приватизация-то была якобы незаконна.

И пошла по уголовной статье некая дама ***, должностное лицо, проведшая приватизацию для старичков. В замшелых девяностых она по указке из органов, то ли партийных, то ли советских, подписала приватизацию. И всем было тогда хорошо: и государству, и людям, и органам, и даме ***.

Всем хорошо было все четырнадцать лет.

Пока прокурор не «нашёл по дороге» этот самый факт якобы незаконности приватизации. Во-во, именно так в постановлении о возбуждении уголовного дела и прозвучало: шла тетёнька прокурор по дороге, и нашла там вопиющий факт незаконной приватизации, случившийся аж в 1992 году. Не шучу. А цитирую документ.

Не хочется вас нагружать юридической скучной тематикой. Зачем оно вам? Это, быть может, и интересно студентам-юристам да практикующим адвокатам. Но уж больно интересно, с юридической стороны, естественно, было дело сляпано да состряпано.

И тем более интересно мне было вступить в это дело, покопаться в кишочках наших законов, и советских, и перестроечных, и нынешних. Тут не арифметикой пахло, а высшей математикой. Но это так, к слову сказать да о себе, любимой, напомнить: как никак, адвокат почти с сорокалетним стажем.

Можно чуточку философии? Спасибо.

Пусть меня простят все философы мира, но кажется мне, что рабовладельческий строй незыблем, исконен. Несмотря на все «измы», то бишь феодализм, капитализм да социализмы и коммунизмы, рабы были и будут всегда. И всегда будут над ними стоять господа: ханы, бояре, депутаты, сенаторы и прочая сволочь людская.

Но прежде всего рабство торчит в головах как рабов. Так и господ. Рабам подчиняться, да в землю навозом ложиться. Господам, ну, тут каждому по хотению да возможности. А потом тоже в землю навозом.

И ещё неизвестно: кто более раб? господин или же раб его, сиречь холоп? Один раб физический, подчинен диктату господ и властей, другой раб похуже, он раб страстей да смертных грехов.

А психология господина амёбна: я всё могу. Я всё хочу. И все последствия вытекают из всемогущего «я хочу».

А рабам? Что остаётся рабам? Повиноваться, стонать? Да шею склонять перед своим господином?

А где боярин, там и конюший и прочая челядь на услуженье найдётся.

Вот и в нашем случае дело такое: господин возжелал квартирку у моря, конюший (простите, простите, конечно же, прокурор) соответствовал этой поставленной цели. Последовал «фас», и закрутилась прокурорско-следственная, а потом и судебная карусель.

Как ещё не крутиться челяди, если домовладение пожелал целый зам. прокурора аж Генерального, одновременно бывший и прокурором Севастополя-города. К этому времени Балаклава не стала отдельным режимным объектом, стала просто районом города Севастополя. Открылось движение, потекли интуристы, за ними просто туристы: денежки потекли.

Пять долгих лет тянулись судебные тяжбы, пять долгих лет катаньем да мытьём прокуроры лбы расшибали, стремясь передать «богатенькому буратино» участок у моря с квартиркой на нём.

Зацепка была: дом, где была та квартира, является двухэтажным. Первый этаж, это наша квартира, второй занимал владелец ЧП (частного предприятия), он же владелец ресторанчика на берегу. Чтобы не делать рекламу ему, название не привожу, да и случай типичный, так что пусть господа на себя посмотрят со стороны.

Вот этот самый «чепэшник» и начал искать защиту в суде: помогите, мол, обижают меня, страдальца за правду! Сделали, дескать, нехорошие люди Нина Ивановна с мужем, незаконную приватизацию первого этажа, а я пострадал. И таким лейтмотивом пять долгих лет кидал иски в суд.

И долгих пять лет судьи, не все, ой, конечно, не все (об исключениях я доложу в подробностях ниже), но все-таки есть честные судьи и в нашей стране, честь и хвала им, достойным служителям истины и справедливости, итак, (юстиция с латинского переводится именно как справедливость) суды вставали на защиту моих старичков.

Объясняли тому «буратино», что был он неправ, что прав на квартиру он не имеет, да и не будет иметь, и что его права на второй этаж как-то мутны, непрозрачны.

Но принцип «хочу!» это принцип хочу. И разум, логика и справедливость тут вовсе и не к чему. Раб он страстей, им подчинён. Глупость или жадность толкали его, или желание кукловода, не всё ли равно?

В ход пошло всё, даже попытки подкупа адвоката, то есть меня. Не получилось. И попытки подкупа судей у «буратино» тоже не вышло (по крайней мере, не всех). И попытки угроз, шантажа, тупого затопления водой с этажа. Ну и что, что стариков заливало водой с верхнего туалета? Что комната стала совсем не пригодна к жилью? Даже и лучше. Всё должно идти в ход, все меры правильны, если дают «правильный» результат.