Мара Паулини - Чистосередечное признание, или Птицы не умирают

Семьи с маленькими детьми, которые питались в основном в детских садах и могли пока обходиться без колбасы и водки, оказались в некотором преимуществе перед остальными, но это было лишь относительное преимущество. Даже четырех килограмм мясных продуктов, которых ежемесячно полагалось молодой семье Карины, взрослым родителям без учета двоих детей было никак не достаточно, и, томясь в длинных очередях, ей приходилось выбирать между колбасой и мясом. Но в любом случае проигрывали или более лёгкие завтраки с колбасными бутербродами или более основательные мясные блюда ужина для уставшего на работе главы семейства.

Талоны на водку, кроме своего прямого назначения, исполняли роль своеобразной валюты, и их можно было обменять у алкозависимых на другие, для кого-то более ценные. И, если у молодых этот напиток всегда находил применение так же, как и ежемесячные два литра в семье Карины, то у одиноких старушек в глубине платяных шкафов скапливались целые арсеналы стратегических запасов. Непьющие пенсионерки могли расплачиваться купленной не по доброй воле, а в связи со сложившимися обстоятельствами водкой с определенными специалистами за различные виды услуг и работ. А с использованием некоторой торговой наценки можно было и немного заработать на этом всегда востребованном товаре, особенно в ночное время суток.

Каждый вечер Карине приходилось возвращаться с работы, проводя полчаса в переполненном общественном транспорте, и этого времени вполне хватило, чтобы стать однажды вечером свидетелем импровизированного моно-митинга с участием молодого худосочного юнца. Он долго нервно кричал всему автобусу, видимо, призывая к каким-то активным действиям:

– Чо, есть, чем подмыться теперь? Вы и рады? – судя по всему, по поводу талонов на мыло и не только.

Бедный мальчик ещё не знал, что вопить под регулярно обновляющимися лозунгами придется ещё долго, и неизвестно, дожил ли он до полной победы чистоты и добра. Где-то впереди уже маячили нашумевшие девяностые…

Отсчитывал последние годы бурный двадцатый век, и завод, как и многие другие, следуя требованиям времени, изменил свой государственный статус, преобразовавшись в акционерное общество со всеми вытекающими. После того, как абстрактное государство перестало распоряжаться доходами завода, которые теперь принадлежали конкретным людям, ситуация на нем кардинально изменилась. Новым владельцам было далеко небезразлично, какими способами и средствами эти доходы обеспечиваются, и первостепенной задачей стало теперь максимальное сокращение производственных расходов с целью получения максимальной прибыли.

Сонное инженерное царство, рискующее утонуть в бурных водах перестройки, встрепенулось и ожило для участия в одной из основных и первоочередных процедур реорганизации производства, касающейся сокращения кадров. Чтобы не обременять себя лишней работой и обыграть это неприятное мероприятие под девизом максимальной демократичности, не ввязываясь в неизбежные женские склоки, новое руководство завода предоставило трудовому коллективу самому повариться в этой кухне. Поэтому принимать окончательное решение при выборе «слабого звена» в каждом подразделении представилось самим претендентам на выбывание.

Карина в отделе главного механика до сих пор оставалась единственным инженером, а вот то, что происходило в соседнем отделе главного энергетика, который располагался в непосредственной близости от неё, пришлось наблюдать, как большой спектакль, растянувшийся на месяцы. Каждый проявлял себя в сложившихся обстоятельствах в соответствие с известным постулатом о том, что человека можно объективно оценить только в экстремальной ситуации.

Сокращение кадров проходило поэтапно и, как в одном из известных телевизионных шоу, сложившийся коллектив должен был периодически изгонять из своих рядов одного из участников. Пришлось на время забыть и правила приличия, и старую дружбу, и женскую солидарность, а каждой из четырех претенденток на выбывание – примерить роль лишней на себе.

На первом собрании по сокращению кадров инженеры ОГЭ выбрали действительно слабое по всем профессиональным параметрам звено, но без учета таланта претендентки на выбывание договариваться, так полезного во всех обстоятельствах. Галина «накрыла поляну» начальнику и смогла убедить его в своей значимости, а вместо себя предложила другую кандидатуру, Тамару, которая находилась в это время в очередном отпуске, а значит – в полном неведении о происходящем на заводе.

Вернувшаяся дама, ознакомившись с протоколом собрания, не стала скрывать своего праведного возмущения: она по всем параметрам с учетом профильного образования и опыта работа имела больше прав, чем все остальные, остаться на рабочем месте. Руководство завода поддержало претензии жертвы произвола, но та предпочла не испытывать больше на прочность своих коллег и ушла добровольно, использовав для поисков новой работы многочисленные полезные связи, что тоже всегда актуально.

Выбирать из дух оставшихся энергетиков оказалось несложно, и пожертвовали самой молодой – Натальей, зацикленной на своих проблемах и регулярно получающей выговоры за ошибки в работе, в пользу более взрослой дамы с высшим образованием. Так и в отделе главного энергетика остался единственный инженер, и Карину с Мариной из большого кабинета, где они вынуждены были оставить большинство своих разросшихся зеленых друзей, переселили в более скромный.

Развитие России в последнее десятилетие двадцатого века сопровождалось целым рядом всевозможных выборов и референдумов, в которых завод участвовал в качестве одного крупнейших в городе избирательных участков. Постоянную избирательную комиссию, возглавляемую одним из заместителей директора, сформировали из оставшихся после сокращения кадров бывших санитарок, положительно зарекомендовавших себя когда-то при защите чести завода на городских соревнованиях по гражданской обороне. Рассчитывалось, видимо, на то, что и теперь, в условиях, приближенных к боевым, они тоже не подведут. Технология организации и проведения первых выборов шокировала всех рядовых членов заводской избирательной комиссии, но попытки отказов от участия в последующих подобных мероприятиях пресекались на корню с угрозой увольнения. Перечить никто не рисковал: никакой профсоюз не бросился бы спасать смельчака, для которого в случае такого увольнения с завода пропадала любая возможность найти в городе хоть какую-нибудь работу, и приличным дамам пришлось взять грех на душу.

Вся процедура любых выборов внешне выглядела безукоризненно и проходила с соблюдением всех юридических тонкостей. Скрупулезно составлялись списки избирателей, которые приходилось уточнять, обегая вечерами квартиры многочисленных жилых домов. Члены избирательной комиссии по очереди дежурили на избирательном участке, чтобы обеспечить особой категории избирателей возможность досрочного голосования. И вся эта работа постоянно контролировалась представителями администрации города. А к выборам президента России готовились особенно тщательно, и возможность участия в них в качестве члена избирательной комиссии расценивалась как великая честь и исключительное доверие.