Борис Богданов - Простые повествовательные предложения

Сегодня, запрягши смирную Захарову лошадку, Клим отправился на мельницу за заказом. Поднявшись на бугор перед речкой, он издали заметил тонкую фигурку Варвары. Но что это? С кем она говорит, улыбаясь? Присмотревшись, Клим узнал сына старосты, Василя. Не сговариваются ли о чём? Наговор дальнего слуха еще не всплыл в голове, а Парамошка постарался. Разговор словно вблизи стал:

– И помни, Варька, – брюзгливо, подражая отцу вывернув губу, выговаривал Василь, – Два мешка тонко, три мешка грубо! Не спутай! Знаю я вас, баб! Всё глупости на уме.

– Не перепутаю, Василь, – Варвара скромно глядела на свои руки, мявшие испачканный мукой фартук, – Будет, как сказано. Завтра с утра приезжай.

– Дело. Сейчас и займись. Что вечера ждать? А вечером, слышь-ка, приходи в рыбачий домик!

– Зачем? – подняла глаза Варвара.

– Научу на столе танцевать! Га! – Василь расхохотался: – Не пожалеешь!

– Но-о, заснула уже! – утвердившись на телеге, Василь хлопнул вожжами. И, не обратив на подъезжающего Клима внимания, отправился восвояси.

– Не обижает тебя, Варвара, этот грубиян?

– Разве? Парень как парень, – Варя улыбнулась, – муку забрать?

Очень хотел Клим сказать: «К тебе приехал, за руку взять, в глаза посмотреть», но язык словно примёрз к нёбу, только и выдавил: – Да.

Весь день до вечера Клим был сам не свой. Грызла его мысль: «А ну как отправится Варя в рыбачий домик? Что делать будет? Если отправится, значит люб ей Василь! Еще бы не люб! Парень видный, старосты сын, куда лучше!» Полдня себя изводил. А как завечерело, не выдержал. Забрался в чулан, свечи, что из воска, собранного в полнолуние, по углам затеплил. В плоскую плошку налил с наговором ключевой воды. Варварин волос, что снял с мешка с мукой, на свече сжёг, и пепел в воду кинул. Со словами: «Покажи хозяйку, холодная вода!»

Отлегло от сердца. В водном зеркале Варя, сидя в темноватом помещении, перебирала свои длинные, чёрные волосы, запорошенные мучной пылью. Ноги облеплены мокрым сарафаном, видно, с водой возилась. Затем быстро, одним движением, сарафан стянула! Потянувшись и качнув грудью, подхватила деревянную шайку и прошла в парную. Баня! Жарко стало Климу, словно сам в бане очутился. Смотрит, оторваться не может, ест Варвару глазами. В голове шум и туман, внизу потяжелело. Тут вроде свежестью повеяло. Кто-то в парную дверь открыл? Никак Василь?!

– Ладная девка, – дядька Захар, зашедший в чулан, долгий миг всматривался в вещую воду. Клима успело и в жар и в холод кинуть. Уши горят, пироги печь можно!

– Ладная, – повторил Захар и спросил, насупившись: – То-то чую – волосом палёным потянуло. Любишь её или просто непотребство творишь? Не помнишь: следить можно – подсматривать нельзя?

– Да я, дядька Захар, да мне…

– Свататься будешь – помогу, – вышел, шваркнув дверью. Только прозвучал запоздалый крик Антипа с плеча наставника: «Загрррраница не поможет!»

Взволновав послушную воду, Клим задумался. Слова учителя гулко бухали в ушах вместе с ударами сердца: «Свататься будешь, свататься будешь, свататься будешь…»

Неделю спустя Варвара сама забежала к колдуну за какой-то травкой для отца. Клим, переборов робость, вызвался проводить её. Пока шли к Хлебному ручью, Варя увлечённо рассказывала об отце, что прихватило его, приходится ей самой работу на мельнице править, мать-то умерла давно, не помнит её Варя. А отец уже немолод, помогать надо. Или работника искать, да тянет что-то отец, может, женихов ждёт? Тут девушка запнулась и умолкла. Варя молчала, и Клим не мог придумать, что сказать. Как вошли в Косматое урочище, Варя зашагала было прямой дорогой, но Клим, страх переборов, перехватил её руку и удержал, остановил:

– Пойдем, другую дорожку покажу, – смог сказать, с трудом ворочая пересохшим языком.

– Зачем? – прошептала Варя, – Эта прямая да быстрая.

– Затем, чтобы подольше рядом идти! – с разбега в ледяную воду кинулся Клим. Его трясло, только что зубы не стучали. Вдруг откажется, посмеётся? Что делать тогда? Бежать? Сделать вид, что ничего не было?

– Пойдём длинной, – ответила Варя. И руку не отняла.

Сватать Варвару за Клима дядька Захар собирался долго и со вкусом. Клим его таким не видал никогда. Вешая Климу через плечо специально подобранный оберег, Захар говорил наставляющее:

– Каждый должен знать, что ты не абы кто, не сирота безродный, а ученик колдуна! Сам колдун. Уважать должны!

Просватались, ударили по рукам. Решили, жить молодые будут при мельнице. И отдельно, и делу польза. Свадьбу назначили после первых заморозков. Возвращаясь с Климом домой, дядька Захар, выпивший на радостях со сватом крепкой сливовой наливки, был весел, оживлен, воздух вокруг него светился и погромыхивал празднично. Толковал об учении, о будущих климовых детках, о том, какой сват хороший да радушный человек. По левую руку его то и дело проявлялась молодая красивая призрачная женщина в иноземной одежде. Захар в мыслях своих её не осознавал. В другой день Клим обязательно удивился бы этому нелюдскому колдовству, но сегодня… В ушах звучали Варины слова: «Приходи к ночи на мельницу. Ждать буду».

Пришёл, прибежал. Варвара ждала его, постелив ложе мягкой меховой рухлядью. Свет одинокой свечи разливался золотом по её распущенным черным волосам. Клим, обняв неумело, целуя закрывшиеся глаза, прошептал севшим голосов:

– Варя, милая! Как же обычай, простыня, кровь…

– Глупый. Колдун, а телёнок. Придумаем, – и потянула его, повела, ухватив холодными дрожащими пальцами. «Согрею, никогда не будет ей холодно со мной» – думал Клим, лихорадочно срывая с себя одежду, чувствуя нарастающее возбуждение и смущаясь его и того, что должно случиться. Боясь и мечтая, не решаясь глянуть Варе в глаза.

– Сейчас, да, – Она задула свечу, прикрыв его губы рукой, – потом, не надо нынче света.

Повела плечами и тонкая рубашка скользнула под ноги. Только двое видели девушку сейчас. Клим и растущая Луна, глядевшая в окно без любопытства, привыкшая ко всему. Призрачный лунный свет сбегал по тонкой девичьей фигурке, растворяясь в мехах. Откуда взялась мудрость не кинуться горячим зверем? Колдовство, магия… Обняв Варю за плечи, Клим повёл ладонями по её телу, сверху донизу. Ощупав пальцами острые лопатки, тонкие ребра, что так хочется пересчитать, прогладив пальцами каждый промежуток. Тёплая спина, бугорки позвонков, сбегающие от основания шеи до ложбинки между ягодицами. Губами прошёл по ключицам, слева направо. Опускаясь на колени, приник лицом к груди, ощутив щеками упругий мягкий жар.

– Колется, – ойкнула девушка, затрепетав.

– Прости, прости!

– Пусть … дальше!

Дальше. Ниже, губами и носом по животу, руками обняв ягодицы, огладив дрожащие и прохладные, но теплеющие бёдра…