Эмиль Ангел - Шагающая Цитадель

Кейра и Ламберт переглянулись.

– Ты не в меру скромен, Ричард Картер, – произнес молодой воин, – это украшает тебя, но речь идет, в сущности, о еде, так что это хорошая возможность позавтракать. Путь в Торнлакх неблизкий, следует хорошенько подкрепиться. К тому же ты здесь на нашей земле, а у нас свои обычаи и правила, поэтому пойдем с нами.

Ричард последовал за ними на улицу. Пройдя через селение Айовингов, состоящее из хижин и шатров, они приблизились к большой брезентовой палатке. На ее остроконечной верхушке развевался флаг с гербом Чейзов: золотой лев на лазурном поле, с мечом в правой лапе. Голова льва была увенчана короной. У входа в палатку прайма, вооруженные алебардами, стояли часовые. Рядом располагалась коновязь, прикрытая длинным навесом, под ним разместилось около десятка взнузданных и оседланных лошадей.

Часовые, по знаку Ламберта, расступились, и Ричард вошел внутрь. Там, за длинным столом, уставленным кувшинами и блюдами, сидели вооруженные люди, молодые и пожилые. Богатые одежды и дорогое оружие обличали в присутствующих представителей знати. Это были конунги кланов Айовингов, приглашенные праймом Чейзом.

Сам он сидел во главе стола на широком резном стуле с высокой спинкой, увенчанной гербом Чейзов.

– Добро пожаловать, Ричард Картер, – сказал прайм, указывая ему место за столом, рядом с собой. – Проходи и садись с нами.

Ламберт подвел Ричарда к стулу. Прайм Чейз поднялся, держа в руках оловянный кубок.

– Мы приветствуем сегодня Ричарда Картера, благородного воина, спасшего жизнь моей единственной дочери. Да будет известно, что прайм Айовингов Айртон Чейз Кондор является отныне его благодарным должником и принимает в круг своих ближайших друзей.

С этими словами он разом осушил кубок и сел обратно за стол.

– За Ричарда Картера! – воскликнули присутствующие, следуя примеру прайма и осушая кубки.

Ричард, слегка оторопевший от такого приветствия, тоже выпил эль и оглядел сидящих за столом гостей. Айовинги разговаривали громко, голоса конунгов, привыкших повелевать, разносились далеко за пределы палатки прайма.

– Так значит, Лорнхарт уничтожен? – воскликнул кто-то.

– Они спалили его дотла, – отозвалась Кейра. – Убили всех, кто оказался непригоден, остальных забрали с собой.

Айовинги внимательно слушали ее и их лица все больше мрачнели.

– Как мы слышали в Амьене, они наведались также в Кроссберри и Драйвуд, – добавила Кейра. – Тамошним жителям повезло, все обошлось без бойни. Джак’ка принес аркон, мы видели его на плато Эйрхолд.

Собравшиеся молчали, обдумывая услышанное. Молодой конунг клана Торн порывисто вскочил.

– Только Посредник мог отдать приказ сжечь Лорнхарт! – воскликнул он, и было видно, как его лицо, несмотря на свой темный цвет, побледнело. – Что же будет, когда начнется цикл Шагающей Цитадели? Джак’ка наводнят весь Миттланд и нам снова придется уходить.

Чейз сурово взглянул на него и знаком приказал сесть на место.

– Тот аркон был большой? – спросил прайм.

Ричард припомнил величину аркона.

– Мне он показался огромным, хотя, смотря, что называть «большим» арконом.

– Это был Малый аркон отец, – вмешалась Кейра. – Поэтому джак’ка захватили не так много людей, как в прошлый раз.

Ламберт встал и взмахнул рукой в знак внимания. Все посмотрели на него.

– Отряд ландмейстера турпанцев повстречался с джак’ка на Пустоши, – заявил он. – Джак’ка схватили семерых из них. И это после того, как местные из Амьена рассказали им, будто аркон уже улетел.

Собравшиеся принялись бурно обсуждать сказанное, когда Айртон Чейз поднял руку. Все затихли.

– Вы должны быть осторожными, когда пойдете в Торнлакх, – сказал прайм, обращаясь к Ламберту. – Кто знает, если джак’ка еще рыщут в Луннариане или Свободном Просторе, что им мешает проникнуть сюда, в Террелианн?

– Мы будем осторожны, отец, – отозвалась Кейра. – Возьмем Озборна с его конными меченосцами.

Прайм Чейз недовольно взглянул на нее.

– Ты же, Кейра, останешься дома и займешься чем положено заниматься молодой и порядочной девушке.

При этих словах отца, Кейра вспыхнула, ее губы побелели, она часто и глубоко задышала. Присутствующие, зная нрав и горячность дочки прайма, сделали вид, будто ничего не замечают. Прайм вопросительно взглянул на нее, словно недоумевая, почему его слова не приняты беспрекословно и покорно. Не выдержав унижения, Кейра сердито стукнула кулаком по столу и, не произнеся более ни слова, выбежала из палатки, пылая гневом и яростью.

– Итак, решено, – спокойно, как ни в чем не бывало, произнес прайм, когда полог палатки опустился за Кейрой. – Ламберт, ты призовешь Озборна и Денайта с их всадниками. Вас будет тридцать человек отборных воинов. Вы проводите Ричарда Картера и Кмару в Торнлакх. Если повстречаетесь с джак’ка, умрите с честью, но сделайте все, чтобы Кмаре удалось уйти от них. Да помогут вам Духи Предков, ступайте.

Ламберт почтительно поклонился отцу и вместе с Ричардом покинул палатку. Затем он удалился, чтобы подготовиться к походу, и Ричард, на какое-то время предоставленный самому себе, решил оглядеться.

Селение Айовингов представляло собой большой квадрат, обнесенный высоким частоколом с деревянными вышками и барбаканом. На вышках, украшенных бело-синими флагами, постоянно дежурили дозорные. Повсюду, занятые домашними делами, сновали женщины, с криками бегали играющие дети. Из кузницы доносился резкий звон тяжелого молота, бьющего по наковальне, немолодой, но дюжий кузнец размахивал им легко, словно соломинкой. Позади него, в глубине кузницы, было развешано оружие: палаши, мечи и кольчуги.

Ричард прошелся к кузнице и заглянул внутрь. Заметив гостя, кузнец прервал работу и отер пот, струившийся по его закопченному лицу.

– Ты Ричард Картер? – спросил он.

Ричард кивнул.

– Если понадобится оружие, всегда можешь рассчитывать на меня. Мое имя Корделл, и скажу, не хвастаясь, я потомственный кузнец Айовингов, лучший на добрых тридцать лиг округ.

Поблагодарив кузнеца, Ричард вышел наружу.

Напротив он увидел пекарню, откуда доносился аромат свежеиспеченного хлеба и веяло теплом печи. Дети толпились рядом, наслаждаясь восхитительными запахами, и глотая слюнки, пытались разглядеть, что делается внутри. Пекарь, полноватый старик, не выдержав этого молчаливого давления, вынес поднос, наполненный мелким печеньем.

– Хватайте и чтоб я вас здесь больше не видел! – прикрикнул он.

Дети, не заставили просить себя дважды и налетели на поднос, как воробьи на хлебную корку. Мигом расхватав печенье, они галдящей стайкой бросились наутек.

– Тоже хочешь выпросить себе кусочек? – раздался насмешливый голос за спиной у Ричарда.