Рони Ротэр - Мошки в янтаре. Отметина Лангора. Стена, которой нет. Пробуждение

Прощание было коротким и сдержанным. Айна, пряча покрасневшие глаза, коснулась губами Вериных щек. Ирве, не произнося ни слова, сжал её ладони своими теплыми руками. Остальные домочадцы просто подняли руки в прощальном жесте.

Вера покорно взобралась в седло, понимая, что эта поездка – не просто прогулка по окрестностям тана. Неспешным шагом добрались они с Ори до ворот, и Вера заметила, что попадавшиеся им навстречу односельчане смотрели на них с настороженно, а некоторые со страхом. Выехав за ворота, пустили коней скорым шагом по дороге к лесу, и вскоре Гленартан скрылся за стволами деревьев. Лес был стар, сквозь густые кроны почти не проникали солнечные лучи, и у подножья деревьев царил сырой полумрак. Копыта коней шуршали по опадавшей листве. Ехали молча. Вера целиком сосредоточилась на том, чтобы не сбиться с ритма и не свалиться с лошади. После нескольких часов езды быстрым шагом впереди обозначился просвет.

Вынырнув из леса, путники оказались у подножия невысокого пологого холма, на вершине которого стояло выветрившееся каменное изваяние мадвура. Обогнув холм, Ори направил коней быстрой рысью на восток.

До полудня остановились на привал на берегу озерца, заросшего кувшинками и обрамленного березовой рощей. Дав лошадям как следует отдохнуть, продолжили путь. К заходу солнца добрались до леса, на опушке которого примостилось деревянное строение. Ори спешился, открыл незапертую дверь, заглянул внутрь.

– Приехали. Слезай с коня, ночуем здесь.

– Что это? – Вера опасливо огляделась. Вокруг было пустынно, в листве пищали птицы да легкий ветерок шуршал в кронах деревьев.

– Подорожник, – ответил Ори, снимая седельные сумки и занося их в дом.

Спрыгнув с коня, Вера расседлала его и пустила пастись. Войдя в дом, увидела что Ори разводит огонь в очаге. Готовые поленья были сложены тут же.

– А кто здесь живет?

– Никто. Это для всех, кого ночь застала в пути. Главное – дров оставить для других путников, и, если есть, провизии какой. Тут за домом родник, принеси воды.

С этими словами Ори передал Вере деревянную бадью. Вымыв и наполнил водой котелок, подвесил его над огнем.

– Сваришь кашу, продукты в сумках. Крупу и соль, что останется, подвесь сюда, – он указал на вбитый в потолок крюк, – а я пойду дров нарублю.

Ори взял стоявший в углу у входа топор, сдул с него паутину, и вышел. Вера с любопытством осмотрела подорожник – сруб с одним окном, три видавшие виды лавки и стол с отметинами ножей на досках. Подивившись доброму обычаю, занялась кашей. Поужинав при свете очага, путники завернулись в плащи и улеглись на лавках. Утомленная долгим конным переходом, Вера мгновенно заснула.

Ей приснился дом. Не в Гленартане. Родной дом. И мать, стоявшая на дороге и смотревшая на неё, на Веру, уходящую прочь по черной дороге. В том направлении, куда шла Вера, она различила другую женщину – миниатюрную, рыжеволосую и зеленоглазую. Она улыбалась и манила к себе. Вера повернулась, намереваясь вернуться домой. Но внезапно твердая дорога просела под ногами, и её стало затягивать в колыхающуюся вязкую массу. «Ма-ама-а!» – в ужасе закричала Вера, протягивая руки к матери. Но та лишь безучастно и невидяще смотрела на дорогу. Неожиданно Веру подняло из трясины, и она увидела рядом зеленые глаза чужой женщины. Незнакомка взяла её за руку, и они полетели на восход. Восходящее солнце слепило глаза. Внизу проплыли горы, за ними начался бесконечный лес. Небо наверху потемнело и покрылось звездами. Восемь зеленых звезд слетели в руки рыжеволосой, и она, взяв Веру за руку, пересыпала в её ладонь эти звезды. Взглянув вниз, Вера увидела в лесном море горные вершины, широким кольцом проступающие сквозь плотный туман. Вера почувствовала прикосновение женщины к руке, и, повинуясь ему, рассыпала звезды над туманом. Прожигая его холодный и сырой сумрак, звезды упали вниз, и, вспыхнув далеко внизу, мгновенно рассеяли туман. Под собой Вера увидела город, свой дом, черную дорогу, и на ней мать. Бросившись с высоты вниз, она опустилась перед самым порогом, и кинулась в объятия матери.

Разбудил Веру встревоженный голос Ори и прикосновение его рук.

– Вайра. Вайра!

Разлепив мокрые веки, она различила в ночной мгле силуэт Ори, склонившийся над ней.

– Что-то случилось?

– Ты кричала во сне. Звала мать. Я испугался, что у тебя приступ. А Баэлира здесь нет.

– Все в порядке, – Вера потерла глаза, ощутив на ресницах влагу, – просто сон. Мать приснилась. Я скучаю по ней, хочу вернуться домой.

– Скучаешь? – Ори сел на лавку в ногах у Веры. – Ты только прошлым утром попрощалась с Айной.

– Я говорю не про неё.

– Ирнентхине? – удивился Ори. – За все прошедшие годы я ни разу не слышал, чтобы ты о ней скучала. Расскажи, что за сон?

Вера спохватилась, поняв, что сболтнула лишнего. Помявшись, она ответила.

– Просто сон… я хотела вернуться домой, но не могла. Потом полетела… на восход, помню, как солнце слепило глаза, и рыжая женщина летела рядом. Внизу были горы, потом лес. Долгий лес. Потом холодный туман. Он рассеялся, а внизу подо мной… город.

– На восход…, – задумчиво повторил Ори. Потом поднялся, поправил плащ, которым укрывалась Вера. – Спи. День в пути предстоит. Спи.

Оставив с рассветом гостеприимную избушку, путники продолжили путь. К вечеру добрались до города, раскинувшегося на равнине в слиянии двух рек. Вне крепостной стены бесстрашно разрослось мастеровыми дворами, лавками и базарами предместье.

– Ранготан, – протянув вперед руку, сказал Ори.

Мощная крепостная стена из двойного кольца толстых заостренных бревен защищала Ранготан. Она казалась выше из-за глубокого рва, дно которого было утыкано обожженными кольями. Проезжая в широкие ворота, Вера увидела в промежутке между стенами перекидные мостки. С их высоты за путниками, въезжающими в тан, наблюдала стража. На массивных воротах Ранготана был вырезан зубр.

– Впечатляет? – Ори взглянул на Веру, с интересом осматривающуюся по сторонам.

– Да, – кивнула она.

Ори протянул подошедшему воину подорожную – металлическую пластинку с изображением мадвура. Тот кивнул Ори, внимательно посмотрел на Веру, махнул рукой.

– Проезжайте.

От ворот к центру Ранготана вела одна неширокая улица. Внутри город был поделен на дворы, обнесенные частоколами. То и дело из-за заборов раздавался предупреждающий собачий лай. Лошади пылили по твердой, утоптанной земле. Края улицы были вымощены досками. Попадавшиеся навстречу горожане посматривали на Веру с интересом. Вскоре на пути возникла еще одна крепостная стена, отделяющая внутренний город от внешнего. В отличие от внешней стены, у этой имелись башни. За воротами им снова пришлось предъявить подорожную. Пока Ори разговаривал с ратниками, Вера рассматривала внутреннюю крепость. Здесь не было огороженных частных дворов, пространство между постройками было свободным. В одно из строений сгружали с повозок тяжелые мешки, из другого доносился звон и перестук молотков. В ворота мимо Ори и Веры, отстраняя с дороги встречных, быстрым шагом прошли шесть мечников. По царящей вокруг людской суете и по разговорам Вера поняла, что в этой части расположены хозяйственные службы и управа тана.