Фрэнсис Гальтон - Тест на ДНК. С чего все начиналось? О наследственности, изменчивости и эволюции

Повторю все изложенное вкратце. Я пытался доказать в применении к выдающимся литературным и художественным известностям:

1) Что люди, одаренные высокими дарованиями, даже разряда Е, легко возвышаются, преодолевая все препятствия, представляемые низким общественным положением.

2) Страны, в которых такого рода препятствий менее, чем в Англии, дают гораздо большую пропорцию людей образованных, но не таких людей, которых я называю выдающимися.

3) Люди, поддерживаемые общественными преимуществами, не могут сделаться людьми выдающимися, если они в то же время не обладают высокими природными дарованиями.

К этому небесполезно будет присовокупить несколько дополнительных замечаний о незначительном влиянии хорошего воспитания на умы высшего разряда. Юноша, обладающий дарованиями степеней F и Н, почти совершенно независим от обыкновенного школьного воспитания. Ему не нужен учитель, который постоянно сидел бы над ним, объясняя ему трудности и подбирая подходящие для него уроки. Он, напротив, сам воспринимает знание всеми порами своего существа. Он научается из намеков, схваченных на лету, с быстротой и основательностью, для других непостижимыми. В деле умственной пищи он является всеядным, поглощая гораздо более потребного количества, но при этом выделяя всегда небольшой процент питательного материала, что в общей сложности составляет громадный запас. Лучшее, что может сделать учитель для такого мальчика, это предоставить его самому себе, давая ему лишь там и сям некоторые указания и удерживая его от бесполезных стремлений.

Мы должны считать только простою случайностью то, что человек с самой молодости попадает в ту профессию, к которой он имеет призвание. Ниже, из моих кратких биографических заметок, читатель увидит, что самые знаменитые люди нередко бросали то жизненное поприще, которое было назначено им их родителями, и, несмотря ни на какие жертвы, следовали неодолимому внушению своей собственной природы: словом, они сами воспитывали себя. Д’Аламбер представляет поразительный пример такой самостоятельности. Он был найденышем (впоследствии оказалось, что относительно даровитости он был хорошего происхождения) – и отдан на вскормление жене бедного стекольщика. Неодолимое влечение ребенка к высшим наукам не уступало ни насмешкам и убеждениям женщины, заменившей ему мать, ни поддразниваниям школьных товарищей, ни охлаждающим внушениям учителя, который был неспособен оценить его, ни даже горькому разочарованию, которое он испытывал не раз, узнавая, что идеи, выработанные им вполне самостоятельно, вовсе не новы и были гораздо ранее открыты другими. Без сомнения, мы должны ожидать, что мальчик такого рода вынесет десять, а может быть более 6 лет, по-видимому, безнадежной борьбы, но равным образом мы должны ожидать, что в конечном результате он достигнет своей цели. И действительно, Даламбер добился успеха, сделавшись двадцати четырех лет от роду знаменитостью первого разряда. Читателю нужно только перелистать страницы моей книги, чтобы найти множество других примеров такого возвышения из темного положения, несмотря на величайшие препятствия ранней молодости.

Щедрая природа обыкновенно настолько продолжает период, в котором воспринимающие способности человека бывают наиболее деятельны, что недостатки воспитания, полученные в молодости, легко исправляются в позднейшей жизни. Образование великого механика Уатта было самое элементарное. В ранней молодости и в годы возмужалости он был поглощен различными частностями механики. Он уже был пожилым человеком, когда ему представилось досуга настолько, что он мог заняться своим образованием, а между тем к старости он уже успел приобрести замечательную начитанность и множество обширных и основательных сведений. Едва ли какой ученый пользовался в среде своих современников и ближайшего потомства такою завидною славою, как Юлий Цезарь Скалигер. Между тем, в своей молодости он, если я не ошибаюсь, не получил никакого образования. До двадцати девяти лет он служил в военной службе, а потом вел странствующую жизнь, пробуя заняться то тем, то другим, но не останавливаясь ни на чем. Наконец, он решился посвятить себя греческой словесности. Ему было сорок семь лет, когда появились первые его сочинения, и в период времени между этим возрастом и смертью, постигшей его довольно рано, он успел приобрести себе громкую известность, которая уступала только известности его сына. Отрочество и юность, период между пятнадцатью и двадцатью двумя годами, представляющий для большинства людей единственное время приобретения фактических сведений и умственных приемов, является в жизни людей высшего разряда семилетним периодом, не более и не менее важным, чем все остальные годы. Люди обыкновенно весьма склонны жаловаться на недостаточность своего воспитания, давая понять при этом, что они совершили бы великие дела, если бы были более благоприятно обставлены в молодости. Но если способность их к учению успела значительно ослабеть к тому времени, когда они осознали недостаточность своих познаний, можно сказать с большою вероятностью, что способности их не слишком высокого разряда и что они и при наилучшем воспитании успели бы в жизни немногим более настоящего.

Если человек даже долгое время не сознает своей силы, рано или поздно непременно представится случай, такие случаи являются неоднократно в жизни каждого человека, который обнаружит эти силы. Тогда этот человек быстро наверстает потерянное время и опередит своих соперников, вступивших на то же поприще многими годами ранее. Между людьми с сильным умственным развитием и людьми, обладающими большой мышечной силой, существует очевидное сходство в том безошибочном способе, каким они могут открывать и отстаивать свое превосходство над менее одаренными, но лучше подготовленными соперниками. Посредственный матрос взбирается на снасти, и обыкновенный альпийский проводник карабкается на утесы, с легкостью, которая кажется волшебной человеку, выросшему вдали от гор и кораблей. Но если этот человек обладает необыкновенными дарованиями, самое непродолжительное упражнение укажет ему их, и он быстро приoбpeтет то, чего ему не дало его воспитание. Рожденный гимнастом вскоре в свою очередь будет изумлять матросов своею ловкостью. Прежде чем корабль совершит половину своего пути, такой гимнаст будет лазить, как настоящая обезьяна. Я сам был свидетелем подобного случая. Каждое лето бывают примеры, что какой-нибудь молодой английский турист, который до того времени никогда не ступал на лед или утесы, подымается и спускается по Альпам с замечательным совершенством.