Елена Балановская - Русский генофонд на Русской равнине

Эта глава — единственная во всей книге — чисто методическая. Нам пришлось её ввести для того, чтобы изучение русского генофонда не повисло в воздухе — без предыстории, без научных основ, без инструментария. Однако читатель, не любящий общие разделы, может смело пропустить эту главу: самые необходимые методы мы в двух словах опишем в тех местах, где они будут применяться; а если всё же какие-то термины и понятия окажутся незнакомыми, то можно за пояснениями вернуться к первой главе. Наиболее вдумчивых читателей, которых интересует «как это сделано?» и «почему именно так?», мы просим время от времени открывать Приложение — в нём приведены методология и доказательства объективности геногеографии. А в этой главе мы лишь бегло оглядим общие идеи геногеографии и поясним её основную терминологию. В Приложении изложены с некоторой последовательностью основы геногеографии — к ним стоит обратиться, если возникнет интерес не только к результатам, но и к «механизму» этой науки.

Путь в прошлое — Отпечаток истории — Один на всех генах — Пристрастность биологического — Объединяй и властвуй — География генов — География генофонда — История в пространстве — Генетика здоровья — Популяция и ее генофонд — Генофонд и его земля — Генетические процессы — Клеймо биологии, ярмо демографии, иго истории… и покорность генофонда — Маятник поколений — След в пространстве — История не зависит от генов — Гены зависят от истории — Щепки в потоке — Невидим, но занимает место — Становится видим на карте — Летопись, составленная из карт — Не требует переводчика — Где центр мира? — Разнообразие народов — Этнические генофонды

ГЕНОГЕОГРАФИЯ И ПРОШЛОЕ

Геногеография способна напрямую связывать генетическую действительность современных поколений с древностью, какой бы глубокой она ни была. Ограничение только в том, что геногеография, идя от современных генов, имеет дело в прошлом лишь с предшественниками именно этих генов. Иными словами «потухшие» линии, «угасшие» генофонды, не оставившие потомков, геногеография не обнаруживает. Но в этом ограничении заключено очень важное преимущество геногеографии: в прошедших временах она открывает не вообще всё, что в них существовало, а лишь то, что генетически «проросло» в современность. И в этом её важное отличие от палеоантропологии и археологии: геногеография точно знает, что анализируемые ею древние популяции оставили потомков в нашей современности. Геногеография реконструирует именно те группы древнего населения, которые по историческим обстоятельствам сумели передать свои гены в генофонд современных поколений. Вот почему геногеография может служить новым источником исторической информации.

Мы уже упоминали во Введении , что основатель геногеографии А. С. Серебровский считал её наукой исторической, а не биологической. Геногеография, используя биологические маркёры, исследует с их помощью географическое отражение исторического процесса. Однако каждый отдельный ген в своей географии запечатлевает, кроме общей для всех генов исторической судьбы популяции, ещё и запись о своей собственной биологической истории, связанной с его «личными обязанностями» в отношении организма и взаимодействия с внешней средой. Поэтому, чтобы избежать такого искажения исторической информации, свойственного каждому отдельному гену, надо подняться на более высокую ступень геногеографического анализа — анализа не отдельных генов, а их совокупности. Здесь уже полностью реализуется замечательное свойство генов — свидетельствовать об исторических процессах.

Если со средой (внешней или внутренней) гены взаимодействуют по-разному, то для исторического процесса все гены одинаковы. Можно даже сказать — одинаково безразличны, так как не имеют отношения ни к содержанию, ни к направлению исторического процесса. Гены вовлекаются в него не сами по себе, а через своих носителей — членов популяции, которые являются, прежде всего, носителями культуры. Поэтому гены вовлекаются в исторический процесс, как щепки в поток, и позволяют следить за потоком истории сколь угодно долгое время, будучи сами вечными в масштабе исторического времени.

Поэтому надо только найти способ следить сразу за множеством генов, отслеживая не их «индивидуальные» биологические особенности, а именно ту общую историю, перед которой они все равны. Геногеография заменяет отслеживание во времени наблюдением в пространстве, а обобщённые («синтетические») карты позволяют отслеживать одновременно микроэволюци-онные траектории множества генов. Чем больше и чем более разных генов включено в синтетическую карту, тем надёжнее она восстановит географию исторического процесса в ареале генофонда.

ГЕНОГЕОГРАФИЯ + ГЕНОФОНД

Понятие «геногеография» ввёл русский ученый А. С. Серебровский ещё в начале XX века [Серебровский, 1928, 1930]. Рассматривая распространение генов в земном пространстве, геногеография осуществляет переход из микромира генов в макромир планеты. При этом геногеография обнаруживает длительно сохраняющиеся «запасы» генов, в которых А. С. Серебровский призывал видеть такое же естественное богатство, как в запасах нефти, золота, каменного угля и других невосполнимых природных ресурсов. Этот невосполнимый «генетический запас» Серебровский обозначил термином «генофонд» [Серебровский, 1928], и в 30 егоды это понятие уже было перенесено Ф. Г. Добржанским в англоязычную литературу в форме gene pool [Dobzhansky, 1937]. Так и вошли в науку «геногеография» и «генофонд» рука об руку, как неразрывно связанные понятия: основной задачей геногеографии стало изучение генофонда.

Сопряжённые понятия «геногеография» и «генофонд» предназначались А. С. Серебровским для решения проблемы, находящейся на стыке генетики, эволюционной биологии, географии и истории [Серебровский, 1928, 1930]. Беда в том, что понятия «генофонд» и «геногеография», введённые в науку А. С. Серебровским [1928, 1930] как нераздельное целое, были разведены печальной историей генетики нашей страны. Живя собственной раздельной жизнью, они, как днища старых кораблей, обросли собственными ассоциативными рядами, и теперь попытки их воссоединения порождают громоздкие конструкции понятий и слов (например: «… геногеографическое изучение генофондов народонаселения…»).