Эр Ван Ши - Второй вызов официозу: Палеоантропология

Крайняя полицентрическая точка зрения, считающая 3 вида человекообразных обезьян предками 3-х человеческих рас дика, смешна и нежизнеспособна, поскольку предполагает одинаковую тенденцию в определённом эволюционном направлении и одинаковую динамику изменения морфологии этих гоминид без учёта специфических особенностей окружающей их природы, в то время как известно, что всё человеческое сообщество одинаково отделено от гоминидного мира рядом генетических показателей, сходных для всех ныне существующих людей. Т. е. на определённом этапе развития гоминидов от них отделилась ветвь, послужившая в дальнейшем основой формирования человечества.

Нельзя всерьёз воспринимать и «классическую» моноцентрическую теорию, утверждающую, что, якобы, каждая новая формация «уничтожала» предыдущую, или же они в той или иной степени распространённости продолжали существовать до появления именно человека совр. вида – Homo sapiens sapiens, поскольку подобные взгляды не учитывают существующие до сих пор виды человекообразных обезьян и отрицает т. о. теорию эволюции.

В конце концов, нельзя утверждать наверняка того, что мы не в состоянии проверить и подтвердить, тем более теории, основанные на чрезвычайно зыбкой почве. Иногда маленький штрих способен испортить всё произведение. Так, например, т. н. Homo habilis (пре-зинджантроп), предок карликовых шимпанзе-бонобо, имевший довольно примитивное строение по сравнению с нек. более ранними и совр. ему австралопитеками, но обладавший б о льшим объёмом мозга и живший ещё в начале эпохи архантропов, на самом деле подтверждает вывод о том, что и наиболее примитивные формы продолжали сосуществовать, эволюционируя, с другими более поздними и более «прогрессивными» видами. Совершенно естественно, что наиболее древние индивидуумы этого вида имели мозг, не превышавший по своему объёму средний показатель обезьян.

Каковы трудности палеоантропологии в формировании теории антропогенеза скажет любой антрополог: фрагментарные одиночные ископаемые находки не позволяют судить о многообразии древних антропологических форм и их популяций, и даже о т. н. «средних» индивидуумах той или иной группы, но в целом складывается общая картина морфологических изменений гоминид от эпохи к эпохе. Мы можем лишь предполагать с большей или меньшей степенью вероятности, чем было вызвано то или иное морфологическое изменение, легшее в основу дальнейшей эволюции. И как раз здесь, используя имеющиеся данные о совр. состоянии палеоантропологии и биологии, я пытаюсь создать мост, который прочно соединил бы прошлое с современностью.

Опять-таки любой биолог скажет, что с течением времени более универсальные формы эволюционной цепи завоёвывают большее географическое пространство в ареале по отношению к предшествующим и постепенно вытесняют последних, как локальные группы, в менее приспособленные для нормальной жизни районы, т. е. в иные экологические ниши, при условии, что не происходит процесс гибридизации (порой даже не посредством скрещивания, а в результате воздействия на организм одних и тех же вирусов) и предыдущая формация не «растворяется» в последующей (что вполне возможно, и часто имеет место). Однако дальнейшая эволюция может приводить (и часто приводит) к тому, что и в этих нишах появляются конкуренты, которые тем или иным образом способствуют либо исчезновению этих популяций, либо превращении их в эндемики – зачастую остатки некогда многочисленных видов, выжившие в каких-то нишах после изменения благоприятных природных условий. Наконец, есть и 3-й путь: под влиянием существенно изменившихся условий обитания – изменение вектора эволюции и получение новых, особенных морфологических черт, отличающих вид как от предкового, так и от родственных.

Человечество насчитывает порядка 8—10 млн. лет, и за этот период полного исчезновения ряда гоминид не произошло, т. е. они нашли себе определённые экологические ниши. Так, например, «дикий человек» (троглодит), как подвид азиатской гориллы, ведёт активный образ жизни в основном в ночное время и населяет те районы Евразии и С. Америки, где присутствие человека минимально или малоощутимо. То же самое можно сказать и по поводу архаических человеческих коллективов – например, андаманцах, негритоссах Малакки и Филиппин, койсанах и пигмеях Африки – архаичных не только образом жизни, но и нек. физиологическими и морфологическими чертами организма: так, у бушменов (койсанские народы) имеются единственные в своём роде особенности – атавистическая постоянная эрекция пениса у мужчин и жировые бёдра у женщин (выполняющие функцию наподобие верблюжьих горбов). Широкого их распространения не наблюдается. Занимаемые ими экологические ниши невелики (для койсанов – в основном пустыни Намиб и Калахари; только австралоидами занят целый континент, на котором ранее, однако, не существовало представителей других рас в силу своей географической изолированности). Легко заметны различия между представителями этих архаичных популяций и более продвинутыми в эволюционном плане монголоидами и негроидами, имеющими с койсанами нек. общие черты. Негроиды распространялись в древности – или населяют сейчас – не только в Африке, но и в Европе, на Кавказе, Б. Востоке, в Ю. Азии и Океании, куда проникли ещё в период нижнего палеолита. Ветвями их стали нек. аборигенные народы Индии, эфиопы, папуасы Новой Гвинеи, меланезийцы, тасманийцы. Это доказывает, что группы негроидов пытались осваивать другие географические регионы с иными климатическими условиями, но не смогли в них удержаться в силу своих физиологических и морфологических особенностей. Т. о. нет никакой основы для того, чтобы отрицать способность того или иного расового типа (вида) к заселению какой-либо географической зоны: необходим лишь стимул и время для адаптации. Однако, появление полиморфизма – расового многообразия, в значительной степени как раз и связано с определённой средой обитания и образом жизни (а также питанием).

Начало формирования культуры на определённом истор. этапе развития привело к нек. выравниванию шансов на существование различных популяций.

Основываясь на теории происхождения вида Homo sapiens от группы завершивших водную стадию приматов-гоминин, можно видеть, что человечество действительно происходит из единого центра. Более древних, чем африканские ( ликскийи рудольфскийиз Кении), юаньмоускийи яванский/солоскийпитекантропы, возрастом более 1 млн. лет, представителей древнейшего человека пока не известно. Более поздними можно считать синантропа, алтайского/денисовского, гейдельбергскоголюдей, и т. н. человека Идалту. Впрочем, не исключено, что к прямым предкам предкам человека относится т. н. чадантроп(с оз. Чад), восходящий к эпохе австралопитеков. В отличие от полицентристов, если принять за основу не архантропный, а более древний период, можно констатировать, что в данном случае они безусловно правы, удревняя в противовес моноцентристам начало формирования рас.