Дэниэл Лайонс - Евангелие от IT [Как на самом деле создаются IT-стартапы] [litres]

«Кремниевая долина стала одним из самых эйджистских мест в Америке», – объявил в марте 2014-го Ноам Шайбер в статье, опубликованной в New Republic, умело озаглавив ее: «Жестокий эйджизм сферы информационных технологий». В статье идет речь о пластическом хирурге из Сан-Франциско, который называет себя «вторым самым известным раздатчиком ботокса» и описывает состояние сорокалетних мужчин, отчаянно желающих сделать себе косметическую операцию, чтобы остаться на своих рабочих местах. «Мы хотим, чтобы лучшая работа у людей была впереди, а не позади», – значилось в объявлении о работе, которое цитирует Шайбер.

В индустрии информационных технологий эйджизм вульгарен и бесцеремонен. Он вплетен в легенды, возникающие в стартапах. Почти по определению, эти компании основаны и управляются молодыми людьми. Молодые люди – это те, кто хочет изменить мир. Они дышат страстью. У них есть новые идеи. Венчурные капиталисты открыто признают, что предпочитают инвестировать в учредителей, которым двадцать с чем-нибудь лет. «В головах инвесторов возрастной предел – тридцать два, – сказал однажды Пол Грэм, руководящий бизнес-инкубатором под названием Y Combinator, добавив: – Меня может обмануть только тот, кто выглядит, как Марк Цукерберг». Джон Дуерр, легендарный венчурный капиталист и партнер Kleiner Perkins, однажды сказал, что ему нравится инвестировать в «белых ботанов, бросивших Гарвард или Стэнфорд, и которые абсолютно асоциальны. Когда я вижу набор этих качеств, становится очень легко определиться с вложениями».

Компании предпочитают то же самое. Забудьте о том, что вас выгонят после того, как вам стукнет пятьдесят лет. В Кремниевой долине это произойдет, когда вам исполнится сорок. Дженнифер Янг, мать-одиночка, подала в суд на бывшего работодателя, технологическую компанию под названием Zillow, за дискриминацию по возрастному признаку, будучи в почтенном возрасте сорока одного года.

В своей жалобе Янг утверждала, что Zillow пропагандировала культуру «общежития» с пьянством и развратным поведением и что она пережила домогательства со стороны более молодых коллег мужского пола, которые допускали уничижительные высказывания в ее адрес, типа «молодые быстрее», «Ты что, слишком старая, чтобы закончить работу?», «Ты хоть знаешь, как обращаться с компьютером?» и «Ты не в состоянии успеть за всеми нами». Далее Янг сообщала, что у нее были высокие показатели в продажах и ее «заманили в Zillow обещанием исключительных условий работы». Как только она пришла туда, ей сообщили, что «в офисе Zillow среди менеджеров было принято предупреждать сотрудников, включая и мисс Янг, что, если ты не «пьешь кулэйд Zillow», у тебя нет перспектив для карьерного роста».

Янг писала, что в Zillow продажи ведутся под мощным прессингом, что напомнило мне бойлерную в HubSpot. В какой-то момент стресс на работе спровоцировал обострение болей вследствие старой травмы спины. Она сообщила, что пока была в больнице, Zillow уволила ее за «прекращение работы».

Другой сотрудник Zillow Рэйчел Кремер подала иск на компанию, пожаловавшись на «сексуальные пытки» в «общежитии для взрослых», и сказала, что у компании была «специфическая культура, направленная на унижение женщин». Кремер утверждала, что до нее домогались посредством текстовых сообщений вроде: «Позвони мне. Мэтт принимает душ. Думаю о 333 напитках за обедом и твоих прелестях». В другой переписке Кремер предложила коллеге: «Хочешь сегодня вечером пойти в тренажерку?» Его ответное письмо: «Отсосешь мне, а потом займемся сексом?» – «Это вряд ли», – ответила женщина.

Юрист, передавший дело в суд, говорил, что домогательства – результат того, что сотрудникам мужского пола «промыла мозги эта корпоративная культура». Эта культура, говорил адвокат, была фактически культурой студенческого клуба. Гендиректор Zillow Спенсер Раскофф – это бывший инвестиционный банкир Goldman Sachs, тридцати с лишним лет. Начальство компании, состоящее из девяти человек, включает в себя семерых белых мужчин и двух белых женщин. В совете директоров состоят десять белых мужчин. Если вы думаете, что студенческий клуб служит хорошей моделью управления компанией, обратите внимание, что Zillow стала акционерным обществом в 2011 году, объявила о скромных доходах в 2011 и 2012 годах, а затем, в течение 2013-го, 2014-го и первых девяти месяцев 2015-го несла убытки. Несмотря на это, рыночная стоимость Zillow составляет около 4 миллиардов долларов, а ее учредители, инвесторы и генеральный директор разбогатели.

Расти быстро, теряй деньги, выходи на открытый рынок, богатей. Вот модель успеха.

Я понимаю, почему венчурным капиталистам нравится инвестировать в молодых учредителей. Закладка фундамента любой компании – это тяжелый труд, и ты выполняешь его, стараясь потратить как можно меньше денег. Кроме того, неопытных учредителей иногда можно обмануть и заставить согласиться на условия, выгодные инвесторам. Есть множество историй об уловках инвесторов. Еще одной причиной, побуждающей финансировать молодых людей, является то, что новые ИТ-компании занимаются не совсем технологиями. Они работают с социальными сетями или играми, а такой бизнес очень похож на индустрию развлечений. Если бы вы руководили звукозаписывающей компанией, то стали бы вкладывать деньги в рэпера, которому пятьдесят пять лет? Сняли бы фильм о шестидесятилетнем супергерое?

Индустрия развлечений держится на поп-звездах, которые зажигаются на пару лет, а потом исчезают, и ТВ-шоу, длящиеся пять сезонов. Игра состоит в извлечении максимальной прибыли за короткий промежуток времени, а затем в переходе к чему-нибудь другому, когда предыдущая тема сходит на нет. Так же обстоит дело и с инвесторами в сфере технологий. «Мы в хитовом бизнесе», – сказал однажды Крис Диксон, партнер Andreessen Horowitz.

«Делать фильм» – выражение, которым пользуется один мой друг, венчурный капиталист, при описании процесса основания стартапа. По аналогии с компанией, снимающей фильм, инвесторы здесь – продюсеры, а гендиректор – ведущий актер. По возможности, вы пытаетесь заполучить звезду, выглядящую, как Марк Цукерберг, – молодого парня, предпочтительно бросившего колледж, возможно, с синдромом Аспергера в легкой форме. Ты пишешь сценарий – «корпоративный рассказ». У тебя есть основная легенда, момент озарения и одиссея главного героя с преградами, которые он должен преодолеть, с драконом, которого должен убить, рынками, нуждающимися в дестабилизации и трансформации. Ты вкладываешь миллионы в основание компании – как в съемку фильма, – а затем еще больше миллионов в продвижение и привлечение клиентов.

«Ко времени IPO я хочу увидеть людей, стоящих в очереди длиной в квартал в ожидании премьеры. Вот на что похож первый день торгов на бирже. Как премьерные выходные для фильма. Если все сделаешь правильно и усадишь задницы зрителей в кресла, то кассовые сборы твои». Мой друг разбогател сам и помог разбогатеть своим партнерам. Он, как кинопродюсер, делающий один и тот же фильм снова и снова, и продолжающий грести деньги со сборов.