Майкл Гербер - Малый бизнес: от иллюзий к успеху. Как создать компанию и удержать ее [litres]

Я постоянно фантазировала, уносилась в мечтах в незнакомые места. Ничто не могло меня от этого отвлечь. И хотя эта часть меня, казалось, сильно раздражала учителей и родителей, тетя всегда поддерживала во мне эту особенность. «Ты должна очень бережно относиться к своему духовному началу, Сара, – говорила она мне. – Ему нужно вырваться на свободу, но вместе с тем ему всегда будет требоваться твое пристальное внимание. Слишком много внимания или, наоборот, недостаток его – и твое внутреннее начало исчезнет, сбежит от тебя, как дикая лошадь. Вот как надо представлять себе свою сущность, Сара, – в виде дикой лошади. Часть ее служит тебе, а другая часть – самой себе. Чему надо научиться, так это тому, как определить, что это за части. Если ты поместишь лошадь в загон, то погубишь ее. Но если позволишь ей делать все, что заблагорассудится, ты никогда не поймешь ее».

И я вижу, что все, чем я занималась последние три года, – сказала мне Сара, – это поставила изгородь вокруг моей внутренней сущности, вокруг моей предпринимательской натуры, даже не осознавая этого. Но за эту последнюю неделю пришло понимание, что это началось очень давно. Родители приучали меня к этому, учителя приучали меня к этому. И, как послушная маленькая девочка, я хорошо запомнила урок. Но сейчас дикая лошадь вырвалась на свободу! Теперь я снова на кухне моей тетушки. Я наконец-то поняла, чему же она учила меня годы назад. Не пирогам она меня учила, а «выпекала» меня саму! Она рассказывала мне о дикой лошади, о моей сущности. О созидании.

Когда вы говорили о Предпринимателе, это все вдруг вернулось ко мне: моя тетя, кухня, пироги, мечтания в классе, тайные места, в которых я пряталась, когда была маленькой девочкой. И давным-давно перестав прятаться, я поняла, как много потеряла!

Я осознала, что не до конца разобралась в сути уроков моей тети. Я думала, что она говорила о выпечке вкусных пирогов, а ведь не это главное. Это никогда не было и не будет главным.

Итак, вернемся к моему бизнесу, – продолжала она. – Теперь я знаю, что хочу развивать, растить свой бизнес и быть свободной от него, чтобы делать все, что захочется, хотя сразу даже не могу представить, что бы это могло быть.

– Попытайтесь, – сказал я. – Попытайтесь мне объяснить, как сможете.

Она улыбнулась.

– Вы – как моя тетя. Она тоже никогда не отставала от меня. Хорошо, я попробую. Почему бы и нет? Чем же еще нам заниматься?

Она закрыла глаза на секунду и, казалось, ушла в себя. А потом начала тихо рассказывать, как будто самой себе:

– Я снова маленькая девочка. В те времена я еще играла в прятки. Еще до того, как я утеряла свою внутреннюю сущность. Лето. Я лежу в кровати, смотрю в потолок, ощущаю прохладный летний ветерок, врывающийся через открытое окно. Мне ничего не надо делать, никуда не надо идти. Это самое чудесное ощущение в моей жизни: лежать тут, открывая и закрывая глаза, мечтая, вдыхая великолепные запахи лета, запах подстриженной травы, запах водных брызг на газоне.

И тогда я начинаю представлять. Сначала цвета, ничего особенного, просто цвета, парящие над моей головой в виде ярких кристаллов, цветов, лучей света. И вот цвета принимают другую форму – они становятся мною и одновременно чем-то еще. Я гуляю вдоль ручья, который протекает вдоль нашего участка, иду в низину, где стоят четыре дуба. Эти четыре дуба – огромные, раскидистые деревья – росли небольшой рощицей на краю нашего участка. Тетя и я называли их «Четыре Дуба», как будто они были каким-то государством. Я ходила туда совсем маленькой девочкой и воображала, будто нахожусь в другой стране.

Я лежу в кровати и представляю себя в стране «Четырех Дубов». Именно здесь ждет меня дикая лошадь. Она стоит посреди рощи, ее черное тело поблескивает в тени листвы. Я подхожу к ней и прикасаюсь, а она вздрагивает и отстраняется от меня. Секунду мы смотрит друг на друга без движения, и тут она убегает! Ее грива и хвост развеваются, и вот она уже за деревьями, перескакивает через ручей, бежит по холму на другом берегу и скрывается из виду. Я вдруг снова ощущаю, как легкий летний ветерок нежно касается моего лица. Я полна переживанием такого прекрасного летнего утра, когда ничего не надо делать, кроме как мечтать.

Слезы текли по щекам Сары. Слезы чего-то прежде утерянного, но вновь обретенного. На лице сияла лучезарная улыбка. Мои глаза тоже наполнились слезами при взгляде на нее. Я понимал, как это важно для нее и в то же время для меня.

Обедали мы уже молча, а затем устроились за послеобеденной беседой. Официант принес нам чайник с чаем. Сара налила себе и мне по чашечке, и я начал говорить.

– Скажите, – произнес я, – теперь, когда вы лучше представляете, что ваш бизнес может сделать для вас, почему бы не попытаться обрисовать мне это. Почему бы не заняться описанием вашей стратегической цели?

– Хорошо, – начала Сара. – Я подумала об этом, – улыбнулась она уже застенчиво.

Пока Сара собиралась с мыслями, я вспомнил, что видел десятки, если не сотни, таких улыбок перед тем, как владельцы бизнеса начинали представлять свои компании в виде чего-то большего, чем им представлялось ранее. Как будто они смущались от этого, как будто ощущали себя при этом самонадеянными. Мне кажется, что они чувствовали нечто схожее с тем, что испытываешь в детстве, когда сообщаешь родителям или учителям о необычной идее, которая у тебя появилась, и то разочарование и досаду, когда в ответ слышишь, что это нереально, что это фантазии. Тебе говорят: «Ты не сможешь это сделать». И ощущаешь себя снова одиноким ребенком со своими мечтами, которые больше не осмелишься доверить никому. Так, даже не задумываясь над этим, наши родители и учителя прогоняют наше «внутреннее начало».

Но, как я и думал, теперь Сара говорила без замешательства, полностью захваченная описываемой картиной. Это были ее бизнес, ее идея, и она очень ясно представляла себе их.

– Я вижу, что будет с моим бизнесом через семь лет, – сказала она. – Будет уже четыре магазинчика: тот, который есть у меня сейчас, и еще три, – она назвала три соседних населенных пункта.

Компания будет называться так же. Нет необходимости менять название. Бизнес связан с пирогами, со всем опытом их выпечки, который передала мне тетушка. Это именно то, чем я поделюсь с людьми – не только с покупателями, но и с теми, кто будет у меня работать. Я хочу, чтобы все знали, так или иначе, что «Все о пирогах» – это символ чего-то более возвышенного.

Я представляю, что каждый магазин ежегодно продает товаров на сумму 450 тыс. дол., в итоге на 1,8 млн дол. в год. Я еще не уверена, какой будет чистая прибыль, но уже решила, что она должна составлять около 15 %, или 67 тыс. дол. для каждого магазина, в сумме 270 тыс. дол. для четырех. Мне кажется, что это реальная прибыль, которую можно заработать, хотя сейчас я получаю 11 % после вычета моего дохода.