Анна Сергеева-Клятис - Повседневная жизнь Пушкиногорья

Однако желания Александра наталкивались на неумолимые обстоятельства, прежде всего материальные — 4–5 тысяч рублей, которые требовались для покупки, у Пушкина не было. Да и реальной возможности уехать надолго из Петербурга он теперь не видел — слишком много было собственно литературных и издательских дел, которые требовали его присутствия, слишком строгой была зависимость от царя, слишком привязана к столичной жизни была молодая жена.

В этот период семья Пушкиных испытывала особенно острые материальные трудности. Лев Сергеевич проиграл в карты 30 тысяч, и отцу пришлось заплатить этот долг, заложив последних крестьян. Ольга Сергеевна жила в Петербурге без мужа и бедствовала. Михайловское дохода не приносило, более того — было практически разорено. Н. И. Павлищев, живший там летом 1836 года, установил, что новый управляющий Рингель украл «в 1835 г. до 2500 р. да убытку сделал на столько ж» [319] Н. И. Павлищев — С. Л. Пушкину, 18 июля 1836 // Дневник сестры Пушкина О. С. Павлищевой в письмах к мужу и отцу. СПб., 2016. С. 199. . Все члены семейства с надеждой смотрели на Пушкина, единственного, получавшего регулярный, хоть и незначительный доход.

Поняв с течением времени, что Пушкин не может, сколько бы ни хотел, осуществить задуманный им проект в ближайшее время, П. А. Осипова предлагала ему: «Может быть, вам придет фантазия приехать взглянуть на Тригорское. — Есть некоторые обстоятельства, которые заставят ваших родителей не сердиться, если вы будете жить в домике Тригорского сада. А вы там будете себя чувствовать как бы не в Триг. и не в Мих. — если только этого захотите» [320] Осипова П. А. Письмо А. С. Пушкину, 17 июня 1834 // Письма женщин к Пушкину. С. 71. .

Однако на такие условия Пушкин, видимо, соглашаться не хотел, а возможности выйти в отставку и совсем оставить столицу не было. Он пользовался всяким случаем, чтобы посетить Михайловское. Дважды приезжал он в родные места в 1835 году — весной и осенью.

О первом его приезде сохранились интересные воспоминания М. И. Осиповой: «Кажется, в 1835 году (да, так точно, приехал он сюда дня на два всего — пробыл 8 и 9 мая) приехал такой скучный, утомленный: „Господи, говорит, как у вас тут хорошо! А там-то, там-то, в Петербурге, какая тоска зачастую душит меня!“» [321] Семевский М. И. Прогулка в Тригорское: Биографические исследования и заметки о Пушкине. СПб., 2008. С. 60. М. И. Осипова ошиблась в датах: Пушкин пробыл в деревне не 8–9-го, а с 8 по 12 мая. .

Эти выразительные слова объясняют, почему Пушкин совершает утомительную поездку из Петербурга в деревню, чтобы пробыть там всего несколько дней. Дорога туда и обратно была, как мы помним, утомительной и занимала гораздо больше времени, чем поэт мог позволить себе провести в Михайловском. Его близкие удивлялись и недоумевали. Н. О. Пушкина писала дочери 7 мая 1835 года: «…Александр третьего дни уехал в Тригорское, он должен воротиться прежде 10 дней к родам Натали. Ты, быть может, подумаешь, что это за делом — вовсе нет: ради одного лишь удовольствия путешествовать, — и по такой плохой погоде! Мы очень были удивлены, когда он накануне отъезда пришел с нами попрощаться. Его жена очень этим опечалена» [322] Н. О. Пушкина — О. С. Павлищевой, 7 мая 1835 // Дневник Н. О. и С. Л. Пушкиных в письмах к дочери О. С. Павлищевой. С. 424. . Пушкин, ко всеобщему неудовольствию, не успел вернуться к родам Натальи Николаевны. Сергей Львович не без раздражения доносил дочери: «Александр совершил 10-дневное путешествие в Тригорское — прокатился туда и обратно — пробыл там три дня и воротился в среду, в 8 часов утра, — Натали родила накануне» [323] С. Л. Пушкин — О. С. Павлищевой, 17 мая 1835 // Там же. С. 426. 14 мая 1835 г. родился младший сын Пушкина — Григорий Александрович. . Сам же поэт поехал как будто еще раз испытать себя перед решительным шагом. И, видимо, Михайловское не обмануло его ожиданий. Цветущий яблоневый сад, свежая зелень лугов, сирень, разросшаяся вокруг маленького домика, в котором он когда-то прожил два года ссылки, тишина, покой, пение птиц, запах сосен, милое ненавязчивое соседство — все это на фоне его столичной жизни приобрело совершенно новую цену. Кроме того, в пустующем имении следы длительного отсутствия хозяев бросались в глаза: люди распустились и воровали, постройки ветшали, сад зарос. Все это требовало времени и хозяйского присмотра.

1 июня 1835 года Пушкин написал Бенкендорфу отчаянное письмо, в котором аргументированно доказывал необходимость своего длительного отъезда из Петербурга: «У меня нет состояния; ни я, ни моя жена не получили еще той части, которая должна нам достаться. До сих пор я жил только своим трудом. Мой постоянный доход — это жалованье, которое государь соизволил мне назначить. В работе ради хлеба насущного, конечно, нет ничего для меня унизительного; но, привыкнув к независимости, я совершенно не умею писать ради денег; и одна мысль об этом приводит меня в полное бездействие. Жизнь в Петербурге ужасающе дорога. До сих пор я довольно равнодушно смотрел на расходы, которые я вынужден был делать <���…>. Ныне я поставлен в необходимость покончить с расходами, которые вовлекают меня в долги и готовят мне в будущем только беспокойство и хлопоты, а может быть — нищету и отчаяние. Три или четыре года уединенной жизни в деревне снова дадут мне возможность по возвращении в Петербург возобновить занятия, которыми я еще обязан милостям его величества» [324] Пушкин А. С. Письмо А. X. Бенкендорфу, 1 июня 1835 (№ 650) // Пушкин А. С. ПСС. Т. 10. С. 681 (пер. с фр.). .

Видимо, вопрос об отъезде в деревню был настолько решен для самого Пушкина, что в письмах его родителей конца июня — начала июля 1835 года содержатся такие сообщения: «Александр на три года едет в деревню» [325] С. Л. Пушкин — О. С. Павлищевой, 19 июня 1835 // Дневник Н. О. и С. Л. Пушкиных в письмах к дочери О. С. Павлищевой. С. 434. ; «Александр в сентябре месяце на три года уезжает в деревню, это решено, он уже получил отпуск, и Натали совершенно тому покорилась» [326] Н. О. Пушкина — О. С. Павлищевой, 3 июля 1835 // Там же. С. 436. .

Отпуск, однако, не был получен. На «заявление» Пушкина Николай наложил следующую резолюцию: «Нет препятствий ему ехать куда хочет, но не знаю, как разумеет он согласить сие со службою. Спросить, хочет ли отставки, ибо иначе нет возможности его уволить на столь продолжительный срок» [327] Пушкин А. С. Расписка в получении отпускного свидетельства, 27 августа 1835 // Рукою Пушкина: Несобранные и неопубликованные тексты. М.; Л., 1935. С. 852. . Решиться на отставку Пушкин не мог — это означало лишиться единственного верного и постоянного дохода. Он согласился на четырехмесячный отпуск, который был предложен ему взамен.