Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Таким образом, начиная с утверждений о необходимости для дворянина хорошего образования, автор фактически завершал свои рассуждения отрицанием необходимости сословного деления общества. Главным критерием для занятия высокой позиции в социуме для Сумарокова становилось не происхождение человека, а его способности и успехи в учебе. Следует отметить, что он не был одинок в своем радикализме. Схожий подход можно было обнаружить в вышедшем в 1768 году утопическом романе Нума, или процветающий Рим М. М. Хераскова, занимавшего с 1763 года пост директора Московского университета [382]. Такие радикальные заявления, конечно, нельзя рассматривать как попытки идейного отрицания сословного строя: речь шла о поощрении развития дворянского образования, а не о ниспровержении привилегий дворянского сословия.

Нашла отражение данная тематика и в журналах, которые выходили в 1760‐е годы. В частности, в Свободных часах в майском номере за 1763 год было опубликовано «Письмо о высокомерии невеж» [383]. В том же году во втором номере Невинного упражнения , издававшегося в Москве, помещена «Сатира на невежд», где обличаются люди, претендующие на высокое положение в обществе только на основании своего знатного происхождения. Как и в Свободных часах , автора сатиры волновали не «невежды» вообще, а именно «невежды», занимавшие высокое положение в обществе [384].

При этом в публицистике раздавались и голоса, скептически относившиеся к излишнему увлечению дворянства науками. В июльском номере Ежемесячных сочинений за 1764 год были опубликованы «Письма» некоего «дворянина посольства», отправленные в 1760 году из Стамбула в Москву. Их автором был Михаил Иванович Прокудин-Горский [385]. В третьем письме «О дружестве, о турецких обыкновениях и о их науках» автор поместил рассуждения, из которых следовало, что для дворянства (провозглашаемого им опорой государства) были нужнее скорее соответствующая амбиция и хранение сословной должности , нежели излишние упражнения в постижении наук. Можно предположить, что овладение определенными науками должно было входить в должность дворянина. Тем не менее автор счел необходимым предостеречь от чрезмерного увлечения науками, которое могло привести к уничтожению того качества, которое и делало дворянина дворянином, то есть его честолюбия [386].

Таким образом, можно констатировать, что во второй половине 1750‐х – начале 1760‐х годов на страницах первых российских журналов активно обсуждаются не только вопросы воспитания и образования детей вообще, но и проблемы сословного – дворянского – образования. Прежде всего, в ряде текстов высказывались мысли о необходимости хорошего образования для дворянина. Постижение наук рассматривалось как необходимое условие для того, чтобы претендовать на высокие должности и, более того, для обладания самим дворянским статусом. В итоге некоторые авторы могли доходить чуть ли не до отрицания сословного деления общества и провозглашения равенства возможностей для занятия государственных должностей. Однако такие радикальные идеи должны были скорее служить стимулом для дворян преуспевать в учебе, чтобы тем самым оправдать свое привилегированное положение. Конечно, следует учитывать, что вдохновение для своих размышлений российские авторы явно черпали из произведений европейских сочинителей, на что указывало и появление на страницах журналов переводов. Однако некоторые авторы не только рассуждали о том, как следует воспитывать абстрактных дворян, но и демонстрировали критическое отношение к современной им российской действительности. И, как свидетельствуют документы, оно было не чуждо и тем, кто к началу 1760‐х годов определял внутреннюю политику империи.

Активное развитие сферы публичной коммуникации по времени совпадало с активизацией государственной политики в сфере образования. Такая политика не была результатом деятельности какого-то специализированного правительственного органа. Скорее она была результатом частичной реализации набора инициатив тех или иных акторов, имевших доступ к принятию властных решений.

Одним из них был Иван Иванович Шувалов. Родившийся в 1727 году в небогатой дворянской семье и получивший домашнее образование, он благодаря своим двоюродным братьям Петру Ивановичу и Александру Ивановичу Шуваловым был взят в 1742 году к императорскому двору пажом [387], где продолжил образование. Согласно отчету учителя пажей Иоганна Фрейслебена от 17 апреля 1748 года, И. И. Шувалов «совершенен во француском языке, изрядно говорит по-немецки, учил гисторию, географию, арифметику, геометрию и немного фортификации» [388]. В 1749 году Шувалов был пожалован из камер-пажей в камер-юнкеры. Как отмечал П. И. Бартенев, «с этих пор начинается придворное значение Шувалова или, как тогда говорили, случай его» [389]. Несмотря на возможности, которые давало его положение, юный фаворит не был склонен использовать милость императрицы для приобретения чинов, должностей и имений. В письме от 10 декабря 1757 года вице-канцлеру Михаилу Илларионовичу Воронцову он заявлял, что «рожден без самолюбия безмернаго, без желания к богатству, честям и знатности» [390]. При этом он счел возможным выбрать для себя роль покровителя образования, наук и искусств. Это выражалось не только в покровительстве отдельным персонам (А. П. Сумарокову и М. В. Ломоносову), но прежде всего в активной деятельности в сфере образовательной политики. Именно по инициативе Шувалова в 1755 году был учрежден Московский университет с двумя гимназиями, из которых одна была для дворян, а другая – для разночинцев [391]. Куратором нового университета и его полновластным руководителем стал сам Шувалов. В 1757 году по доношению Московского университета была учреждена Академия художеств в Санкт-Петербурге [392]. В 1758 году в дополнение к гимназиям при Московском университете сенатским указом были созданы дворянская и разночинская гимназии в Казани [393]. И Академия художеств, и казанские гимназии подчинялись Шувалову.

Конечно, в 1750‐х годах он не был единственным, кто выступал с инициативами в сфере образования. Так, М. В. Ломоносов при поддержке президента Петербургской академии наук гр. К. Г. Разумовского активно занимался развитием университета и гимназии, существовавших при Академии наук [394]. Гр. П. И. Шувалов выступал с инициативами в сфере военного образования, в результате чего в 1758 году была создана Соединенная артиллерийская и инженерная школа, находившаяся в его подчинении [395]. Также 25 октября 1759 года по инициативе гоф-маршала барона Карла Ефимовича Сиверса при императорском дворе был учрежден Пажеский корпус, предназначенный для воспитания и обучения пажей, набираемых из дворянских детей [396]. Однако именно И. И. Шувалов в 1760–1761 годах предпринял попытку провести масштабную образовательную реформу, которая должна была затронуть все дворянство России. Скорее всего, он решился на такой шаг благодаря тому, что со второй половины 1760 года находился на пике своего политического влияния [397].