Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

В свой день рождения 1 ноября 1760 года И. И. Шувалов завершил работу над доношением, которое лично подал в Сенат 3 ноября этого же года. В нем заявлялось:

Первое блаженство […] государства состоит в достойных и способных людях, следственно, и воспитание должно почитаться за первое государственное попечение; от него зависит иметь достойных людей к правлению дел государственных и во все части, составлявшия онаго благополучие. Оно установляет наше сердце, волю, склонность, нрав и обычай; одним словом, приготовляет нас к добру, или злу, и от него много зависит быть полезным, или вредным своему отечеству [398].

По мнению Шувалова, «главное препятствие в достижении способных людей […] состоит в том, что дворянские дети в таких летах, когда должно приготовляться, чтоб быть годными к службе, в оную вступают, имея многие способы происходить по случаю, а не по достоинству». Чтобы исправить положение, предлагалось следующее: «Дворянским детям […] до осьмнадцати лет […] учиться в Кадетском корпусе, в здешнем и Московском Университете и в других установленных школах, и потом, по безпристрастном экзамене, определить в службу по склонности и достоинству» [399]. Кроме того, Шувалов не исключал варианта с домашним образованием, при условии сдачи соответствующего экзамена [400]. По итогам обучения, «смотря по достоинству», дворянские дети должны были получать «обер-офицерския чины» [401]. Этот подход распространялся не только на военную службу, но и на гражданскую. Так как существовавших учебных заведений было недостаточно, по проекту следовало «в знатных […] городах учредить Гимназии, в которых бы обучали нужные Европейские языки, и первыя основании наукам». При этом в гимназиях следовало, «пользуясь склонностьми молодых людей, всевать в них добронравие и знание человеческой должности». В небольших городах следовало создать «школы, в которых будут обучать Русской грамоте, чистоте своего языка, арифметике и прочим первым основаниям». В результате должна была образоваться трехступенчатая система образования дворян, которая бы готовила их к службе: «Из оных школ молодые люди станут выходить в Гимназии, из Гимназиев в Кадетской Корпус, в Академию, в Университет; а из сих трех мест в действительную службу» [402].

Итак, Шувалов при подаче проекта фактически руководствовался представлениями об особом значении дворянства как сословия, которому предназначалось управлять империей. В то же время Шувалов не верил в способность основной массы дворянских семей самостоятельно, без государственного принуждения воспитать правильного дворянина. Соответственно, предлагаемая им система обязательного образования должна была взять на себя такую функцию и подготовить дворянских детей к их будущему участию в управлении империей. Для этого государственным образовательным учреждениям следовало как обучать представителей господствующего сословия наукам, так и заботиться об их моральных качествах. Кроме того, все дворянские недоросли должны были начинать свою карьеру с государственного экзамена, призванного в том числе и поощрять тех, кто демонстрирует успехи в учебе. Таким образом, все дворяне при вступлении в службу оказывались равны и значение имели лишь их образовательные достижения.

3 ноября 1760 года Сенат одобрил доклад, предписав Шувалову сочинить штаты предполагаемых гимназий и школ и подать их в Сенат. При этом Шувалов мог обратиться за необходимыми данными и консультациями к «здешней Академии Наук» [403]. Не дождавшись ответа из Академии, 20 марта 1761 года он подал новое доношение в Сенат, где сообщал, что не смог выполнить поручение и разработать штаты из‐за отсутствия нужных сведений о численности дворянских детей. Шувалов писал, что «теперь можно толко предписать способ учения, распоряжение класов, содержание и порядок учеников». В итоге он попросил Сенат «подать доклад» императрице, «дабы прежде, нежели в подробности школ вступить, повелено было воспитание и учение и вступление в службу на таком основании, как от меня подано, установить» [404].

Присутствовавший в это время в Сенате гр. П. И. Шувалов также решил выступить с инициативой в сфере дворянского образования. Он «подать обещал [записку – М. А. ], на каком основании» представители благородного юношества в «артиллерийском и инженерном корпусах к службе приуготовлятца» [405]. В Сенате решили дождаться записки от гр. П. И. Шувалова, в результате чего рассмотрение вопроса о реформе дворянского образования было отложено на лето.

В то же время 7 апреля 1761 года состоялось одно из заседаний Уложенной комиссии, которой руководил сенатор гр. Р. И. Воронцов. На нем было решено по вопросу «обучения дворянства […] сочинить особую главу», которую следовало «согласить» с проектом об образовании, поданным И. И. Шуваловым в Сенат [406]. В ходе последующей работы Уложенной комиссии был подготовлен проект главы об образовании, за основу которого был взят именно образовательный проект И. И. Шувалова [407].

Гр. П. И. Шувалов закончил записку только к 18 июня 1761 года, и 20 июня она была подана в Сенат [408]. 20 августа сенаторы вернулись к рассмотрению документов, поданных И. И. Шуваловым и гр. П. И. Шуваловым. По записке гр. П. И. Шувалова сенаторы сформулировали свое мнение на заседании 20 августа, так что заседания 13 сентября и 19 октября были в основном посвящены обсуждению предложений И. И. Шувалова о школах и гимназиях для дворянских детей [409].

По итогам обсуждений был подготовлен доклад для императрицы. В нем была дана положительная оценка проекту И. И. Шувалова. На основании его проектов в докладе предлагалось:

Все дворянство прежде семнатцатилетняго их возраста отныне впредь ни в какую службу не определять, а обучатца им в назначиваемых в городах школах и гимназиях, а потом в здешнем и Московском университете и в Кадетском корпусе, а буде кто пожелает детей своих или родственников обучать у волных свидетелствованных от Академии и университета ли от корпусов, […] оное им […] дозволить.

Согласно докладу, по достижении 17 лет юных дворян, желавших поступить в военную службу, следовало экзаменовать «в Сухопутном кадетском корпусе, где для практики оных на некоторое время и оставлять должно волунтерами». Обучившихся «гражданским законам и другим наукам» надлежало «свидетельствовать в университете и в Академии». И первых, и вторых следовало «потом по беспристрасном экзамине определять по склонности их и науками и пожеланиям в военную или гражданскую службу прапорщичьими чинами». Оговаривалась возможность продолжить по желанию обучение наукам после 17 лет до достижения 20-летнего возраста. Выбравшие такое обучение должны были сдать экзамен также и в 20 лет. Если по его результатам выяснилось бы, что эти молодые люди «в науках приобрели пред другими болшое знание», то их следовало «определять в чины подпорутчичьи, порутчичьи и в капитанские, смотря по достоинству». При этом выбравшие обучение до 20 лет должны были служить только 25 лет. Для дворян, которые «кроме одной российской грамоте ничего не обучатца», предполагалась следующая норма: «Таких писать в военную службу унтер-афицерами впредь до выслуги, пока действително своим прилежанием и добрыми поступками учинят себя достойными чести афицерской». В отношении образовательных поездок за границу было предложено: «Буде кто из дворян для приращения наук пожелает вояжировать в иностранные государства, таковых с разсмотрения Сената отпускать с сроками». В самом конце доклада было сочтено возможным просить Елизавету Петровну ограничить обязательную службу для дворян 25 годами [410].